Страница 80 из 93
В очередной раз хмыкнув, девушка встала со стула и направилась на выход.
- Тогда пойду поговорю со старостой, – бросила она перед тем, как закрыть дверь.
- Мда-а-а-а... – отозвался Беримир, почёсывая репу и садясь обратно. – Хотя... могло быть и хуже.
- Про зачарования она права? – резко спросил я.
- Не бери в голову, – улыбнулся Беримир, – она, по ходу, не в духе сегодня...
- Беримир...
Тот вздохнул, переглянулся с товарищем по службе и пустился в объяснения, когда тот кивнул:
- Очень спорный момент, на самом деле, поскольку исследования магистров гильдии чародеев решительно отрицают её точку зрения, но это не их компетенция, а сама Аверли продолжает настаивать на своём. В рунической магии она сильна, однако имеет фундаментально иной подход к делу, из-за чего, в конечном счёте, разорвала связи с мастером Хотеном. Тот лоялен к конкуренции и обиды не держит, просто, подорванный авторитет не то, что можно простить. Хотя, она права, ты мог спросить мастера об альтернативах – он бы ответил, без негативных последствий.
- Она кудесник? – решил окончательно убедиться.
- Можешь считать её вторым полноценным Первым Мастером по руническому делу, – усмехнулся Беримир, – не по признанию гильдии ремесленников, но по навыкам и знаниям. – После чего, немного подумав, добавил, – а ещё по ювелирному, раз уж пошла такая пьянка. Там она тоже набедокурила знатно.
Всем своим видом я показал, что внимательно слушаю и ожидаю продолжения.
- Создала новый метод усиления, – пролил свет Алабор, – и в обход внутреннему регламенту, поделилась им только со стражей и гильдией бойцов. Первый Мастер ювелирного дела не оценил юмора, впал в бешенство и изгнал из сословия ремесленников как её, так и всех её лоялистов, а сам безуспешно пытается воссоздать метод по сей день. Что изрядно подрывает его авторитет. Своё место он сохраняет лишь из-за того, что остальные претенденты в Первые Мастера также не способны воссоздать метод, а наша Аверли официально отлучена.
- Лихо, – присвистнул я, уже понимая, что тут происходит.
Если мне не изменяет память с печёнкой, то стража и гладиаторы арены те ещё маргиналы в обществе рахман. Просто так делиться методом усиления они не станут, тем более это можно рассматривать в качестве козыря против других фракций, в борьбе за политическое влияние.
Сама же ситуация до чёртиков банальна.
Это тот самый классический случай, когда какой-то умник рвёт в клочья устоявшиеся законы и принятые нормы, тормоша закостенелое мышление стариков. Естественно, вызывая с их стороны бурю негодования. Как говаривал Альберт Эйнштейн: «Все мы с детства знаем, что вон то делать нельзя, а вон то невозможно. Но всегда найдётся кто-то, кто этого не знает – он-то и делает открытие».
Аверлексия – одна из эйнштейновских невежд.
- Она точно рахман?
Ребята рассмеялись.
- Точно, – синхронно ответили оба.
- Просто её мировоззрение всегда отличалось от большинства, – добавил Беримир. – Кстати, ей в любом случае прикажут взять тебя с собой, так что можешь попытаться узнать её получше. Только будь аккуратнее. Убить не убьёт, а покалечить может.
- И скажет, что так было, или ты сам себя, – сказал Алабор, доставая ещё одну бутылку.
Беримир, расставляя две кружки на столу, дополнил:
- Само собой, ей не поверят, но и сделать ничего не сделают.
В этот же момент дверь в кабинет распахнулась.
Тяжёлым шагом внутрь вошла пышущая гневом Аверлексия. Не сказав ни слова, она подошла ко мне, грубо схватила за рукав и молча потащила за собой на выход. Стражники помахали нам на прощание... и это ещё вопрос, какое именно «прощание» они имели в виду.
- Ты ведь никуда не спешишь? – обратился комендант к другу, разливая эль.
Как только те запили, не чокаясь, дверь закрылась, а меня поволокли дальше.
***
Где-то на заднем фоне завыла лютая метель.
- Ты никогда не задумывался о причинах её поведения? – вдруг спросила моя милая Беатрис, блеснув в линзах очочков огнями монитора.
- А должен был? – моё искреннее удивление было ей ответом.
- Ну... как бы тебе это деликатнее объяснить...
- Я понял, к чему вы клоните, но хотел бы спросить в ответ – а вы никогда не задумывались, что в нашем мире как-то уж часто пытаются влезть кому-то в душу? Вот есть объект некоего интереса, чьё личное пространство злостно и постоянно нарушается из-за этого самого интереса, а справедливо ли оно? Эгоизм да и только, который наивно оправдывается излишне любопытными людьми.
- Так ты всё-таки задумался над её поведением, – улыбнулась дознавательница.
- Рыбак рыбака видит издалека, – ответил, лыбясь в потолок. – Мы оба, в рамках менталитета, не сильно-то отличаемся друг от друга. Просто... хм-м-м... скажем так, Аверлексия отличается конкретно от рахман, что сильно бросается в глаза на общем фоне, а так она более чем нормальна, с моей колокольни, и даже очень милая.
- О-о-о, – как-то невинно заумилялась Беатрис.
- Мы оба грёбаные социопаты, которых когда-либо можно было только встретить. Меньше людей на этой чёртовой планете, нежели полная коллекция дефектов наших личностей... а в случае с Аверли ещё и огромная такая вагонетка пряностей... острых... и взрывоопасных...
- Э-э-это как-то ушло не в ту сторону, которую я ожидала...
- Не, ну серьёзно. Полное нежелание как-либо выражать свои эмоции, а если их видно, то это уже крайняя степень, и хорошо если расположение духа благоприятное, иначе пора бы брать руки в ноги и уносить тапки. Сложность общения с прочими индивидами, разговор будто идёт по некоему шаблону, не говоря уже о том, что само отношение к социуму... не очень. А когда общение навязывается, то начинается ответная реакция, и далеко не всегда адекватная. Радикально узкий круг друзей или знакомых, больше предпочитая одиночество...
Беатрис взглянула на меня как-то подозрительно и улыбнулась:
- Хочешь сказать, что вы оба интроверты? – ехидно поинтересовалась она.
- Возможно, мы всё же отличаемся. Наши среды обитания имеют различия. Я родился в России. Наша “великая” родина не та страна, где позволительно прокрастинировать и хиковать. Без идеологии глубокого осознанного пофигизма здесь жить очень сложно. Рахманы же напротив, живут в социал-коммунистической общине на базе меритократии. Они могут позволить себе беззаботную жизнь, работая исключительно по интересам, всю свою жизнь, или вовсе свалить в глушь подальше ото всех и оставаться при достатке, как сделала Аверли. Особенно она. При её-то социальном статусе, где казалось бы – просто нет выхода.
- Иными словами, тот мир не столь суров, каким хотел казаться?
- Знаете, мне довелось обойти десятки иных миров.
- Виртуальных, – заметила Беатрис.
- Если я и уяснил что-то из Хайгарда, так это то, что разница между реальным и виртуальным миром заключается лишь в количестве поступаемой информации и методе её обработки. И не важно где мы находимся на самом деле – наши чувства и ощущения всегда реальны. А в наше время, в эру VR-технологий с системой полного погружения, так и вовсе виртуальности не существует в принципе, она уже часть нашей реальности. Чем дальше развивается технология, тем сильнее стирается грань... Куда бы мы ни попали, для нас тот мир будет всё равно будет реальным... (очень быстро) не говоря уже о том, что концепция квантовой физики сама по себе заставляет усомниться в реальности бытия, как и её упрощенная модель является признаком нереальности и, возможно, наш мир очередная иллюзия...
- ...оу-оу-оу, куда-то тебя опять не туда понесло, – растерялась собеседница.
- Я лишь хотел пояснить, что каждый из миров по своему прекрасен и жесток. Обжитые земли не просто так называют обжитыми. Если первым поселенцам было реально тяжело, то в фигурируемом поколении рахман из моего рассказа – врагов не осталось.
- С чего вдруг?