Быть в строю

Теперь, когда Орлов получил отказ и когда понял, что шумом и криком тут не возьмешь, он сидел и внимательно осматривал присутствующих в кабинете, обдумывал, что делать?

«Дать команду начинать строить без согласований? Это в моих силах и власти, но отношения и так обострены, а мне еще необходимо получить добро от директора на заселение всех строящихся для комбината жилых домов. Нет, так поступать нельзя! Необходимо добиться согласования».

Немного посидев молча, Орлов поднял трубку прямого междугороднего и попросил соединить с Обкомом. Ожидая связи Орлов, представил Трофимова, так у себя в кабинете. За время своей работы, он проникся уважением к этому человеку. Несмотря на свою огромную загрузку, всегда находил время разобраться в делах, пойти навстречу, помочь, защитить стройку в московских инстанциях. У Орлова его интересовало буквально все: от настроения людей, до количества уложенного бетона. Трофимов прошел большой жизненный путь от рабочего до директора крупного предприятия и с этой работы был выдвинут секретарем Обкома. Он тонко понимал заботы производства, на ходу улавливал самые сложные вопросы, моментально реагировал на изменение ситуации. Люди тянулись к нему, и у него для всех находилось доброе слово, нужный совет.

Ведая промышленностью области, равной по своим масштабам таким государствам как Финляндия или Австрия, он болел за стройку, жил ее интересами.

Наконец, Орлова соединили.

– Леонид Михайлович, здравствуйте, докладывает Орлов! – и он даже несколько привстал, а затем разговаривал уже стоя.

– А, партизан, здравствуй! Трофимов прозвал Орлова партизаном после того, как тот снял всех людей со строительства комбината, на строительство жилья ни с кем, не согласовав и никому не сообщив об этом.

– Как у Вас дела с продуктами? Я вчера вызывал всех высших представителей торговли. Обещали улучшить, жалуются, правда, на то, что очень быстро растешь. Не успевают за твоими темпами. Ты им помогай, особенно транспортом. Форсируйте строительство пунктов питания на объектах. Скоро заслушаем Вас насчет рабочих столовых.

Заботы по организации питания и торговли тоже входили в функции начальника строительства. ОРС совсем недавно просил Орлова помочь через Обком и вот, спасибо, Трофимов уже отреагировал.

– Благодарим, Леонид Михайлович, мы уже почувствовали. Что поделаешь, растем не по дням, а по часам, за месяц прибавили на две тысячи человек. Помогать обязательно буду, недокормленный строитель или монтажник – это не боец на нашем строительном фронте.

– Доложите, пожалуйста, сколько сделали за последние три дня?

Орлов знал, что сводка лежит у Трофимова перед глазами, ее ежедневно передавали в отдел строительства Обкома. Но Трофимов любил, чтобы знал цифры руководитель и умел ими оперировать, и был всегда недоволен, если слышал сбивчивый доклад и чувствовал за этим незнание дела.

Орлов был спокоен, ему ничего не грозило. После объяснения с главным инженером, система ежедневного учета постепенно внедрялась в жизнь. Теперь он имел перед глазами четкую сводку и мог передать ее в любую инстанцию.

Он доложил Трофимову: Кривая выполнения упорно и непрерывно лезла вверх. Однако до плановых показателей несколько не дотягивали.

– Не хватает людей Леонид Михайлович, – объяснил Орлов, – Прибывают ежедневно, тяжело с размещением, возим до тридцати километров, использовали все ближайшие деревни. Сейчас придется размешать и за пятьдесят, но это не выход, необходимо немедленно ставить поселок, который я получил!

– Так зачем дело? – спросил Трофимов.

– Химики не согласовывают. – Орлов рассказал о тех осложнениях, которые у него возникли.

Трофимов внимательно слушал и затем сказал:

– А что, возможно они правы, мы строим с тобой город будущего и размещать поселок в городе негоже. Что нам скажут люди через некоторое время? Но строить надо!

– Где Василий? – Так он по имени называл директора будущего комбината.

– Приедет послезавтра.

– Тогда я тоже прилечу. На месте и решим. Ясно? Всего доброго!

Через два дня обошли все строящиеся объекты.

Николаев – директор комбината вел себя невозмутимо. Указывая на те, либо иные недочеты на стройке, он говорил об этом как бы с пониманием положения Орлова. Николаев был хорошо информирован, называл цифры, проценты. Делал это он в тот момент, когда Орлов начинал рассказывать о сдвигах в лучшую сторону, а на деле, после замечаний Николаева, получалось, что сдвиги сдвигами, а план поэтому, или тому объекту не выполняется.

Орлов напротив, вел себя все время задиристо, шумел, возмущался. Эта своеобразная дуэль между директором и начальником строительства началась с первых дней появления на стройке Орлова. И почти всегда Николаев выигрывал ее, используя спокойные, но более веские доказательства.

После комбината, осмотрели место, где предполагали построить временный поселок и затем собрались в кабинете у Николаева. За всем внешним спокойствием чувствовалось напряженная, натянутая обстановка.

Трофимов сел в кресло, в углу кабинета, остальные разместились за длинным столом.

– Как по Москве гулял Василий? Рассказывай. – Шутя, бросил Трофимов, стремясь разбавить гнетущее молчание.

– Заслушаем директора, – предложил он.

Николаев встал и начал спокойно, методично излагать свою позицию, подкрепляя наступление на Орлова цифровой аргументацией.

– План по химии срывается. Людей сняли. В Москве требуют выполнения постановления, а стройка еще не набрала необходимых темпов. Я понимаю, что у строителей еще много трудностей, но решения вышестоящих органов обязательны для всех.

– Хотя, Евгений Николаевич, Вы строите, – обратился он к Орлову, – нам поручено определять, что строить и, что главное в данной ситуации.

Далее он доказал, что при таких темпах и порядках сроки вводов ставятся под сомнение. Он был прав.

Орлов начал волноваться, прерывал, бросал реплики, когда очередь дошла до него, доложил, показав, что стройка ежедневно набирает темпы.

– Есть большие трудности, – которые мне видны лучше, – страстно говорил он, – поэтому, я форсирую строительство жилья, базы. Новый бетонный вот-вот будет пущен. Главное негде размещать людей и в этом вопросе вместо помощи я встречаю сопротивление заказчика.

Он потребовал передать ему все строящиеся дома, для заселения строителями.

Николаев все также невозмутимо посмотрел на Трофимова, затем на Орлова и своим спокойным ровным голосом сказал:

– У меня тысяча пятьсот двадцать квалифицированных специалистов стажируются на родственных предприятиях. Многие из них обеспечены благоустроенными квартирами по прежнему месту жительства, и имеют не просто жилье, а квартиры на каждую семью. Если я не обеспечу их квартирами, они вообще не переедут. А без них пуск сложнейшего оборудования немыслим. Следовательно, такое решение не позволит пустить комбинат, даже если он будет построен в срок. Так как я отвечаю за конечный результат, то принять предложение многоуважаемого Евгения Николаевича не могу и категорически возражаю против подобных посягательств. Жильем необходимо заниматься своевременно. Тут горлом не возьмешь. Вот Вы, Леонид Михайлович, спросили, как я там гулял по столице? Отвечаю – гулял, исходя все длинные коридоры, был во многих кабинетах. И чем Вы думаете, я там занимался? Решал вопросы выделения средств на строительство жилых домов, детских садов. То же я рекомендую и Евгению Николаевичу, пусть потрясет свое ведомство.

И уже более жестко добавил, обращаясь непосредственно к Орлову:

– На чужой каравай рот не разевай, Евгений Николаевич.

Трофимов спокойно сидел в своем углу, но в средине выступления Николаева встал и подошел к столу заседаний. Дослушав до конца его длинное заявление, он с раздражением произнес:

– Вы, что это так себя ведете товарищи руководители! Вам поручили очень высокие и ответственные посты, а Вы набрасываетесь друг на друга один словно петух, второй жестко и холодно как удав. Вы оба в равной мере отвечаете за дело и поэтому извольте находить общий язык!