Страница 8 из 11
Милая Триленька. Напиши, что ты думаешь насчет приезда ко мне, когда это возможно? Видела ли ты этого моего дядю? Он бы нам очень пригодился, если у него действительно большая площадь в Баку. Милая Триленька, ты мне пиши все подробно и все свои мысли, потому что письма, идущие ко мне, нигде и никем не проверяются.
Теперь я очень хочу тебя просить, чтобы ты мне прислала ту карточку, где мы сняты с куклой. А когда будут готовы последние, то тоже одну пришли. Как мне хочется взглянуть на тебя хотя бы на портрете. Она бы лежала у меня под подушкой, и я бы ежедневно смотрел на тебя. Больше у меня ничего не остается, как смотреть на тебя и думать о будущем.
Главное ведь, я охраняю, и очень зорко, г. Баку и всех, кто в нем находится. А в Москве тебя и всех охраняет кто-нибудь другой, а ты, наверное, спала и ничего не знала. Отойти дальше чем на 300 метров не имею права. Только меня и спасает, если где-нибудь раздобуду какую-нибудь книжонку или газету 5-дневной давности. Вот так я и существую здесь в землянках. А до каких пор мы здесь будем находиться, не знаю, и никто ничего определенного не говорит. Будет плохо, если мы здесь пробудем всю зиму. Хотя зима и один месяц, но зато все время сильные ветры, и в землянках будет не очень сладко. Но я ничего не могу сделать.
Милая моя Раиночка, завтра мне второй раз быть в дозоре, но меня радует, что я скоро получу ответ и сразу тебе отвечу.
Милая Трилечка, я тебя еще попрошу позвонить ко мне на работу по тел. К5 75 69 и узнать, кто назначен заведующим производством. Своего имени не говори, а скажи из Райкома. Мне хотелось узнать, кого назначили.
Ну вот, любимая моя, на этом пока заканчиваю. Завтра, наверное, написать не смогу, а послезавтра обязательно напишу.
Моя любимая Триленька!
Обнимаю и целую тебя крепко, крепко.
Любящий тебя вечно, Твой Маркс
Целую маму, папу.
Привет всем родным.
P.S. Дорогая Триленька, опять пишу я тебе, лежа на кровати, да еще на чужой. Стола или стула у нас не имеется, ни одного. Даже чернила, и то пришлось просить в Штабе, так что не присматривайся к «неряшливости». И еще вдобавок перо доживает последние часы, в общем, со всех сторон «хорошо». Ну ничего, все как-нибудь переживем до хорошего времени.
Твой Маркс
8/XI-<19>40, 5 ч. 30 м. дня
Мой любимый Маркс!
Мне так хотелось поскорее тебя обрадовать письмом. Но, как обычно, нам не везет: авиапочта закрыта, я послала тебе вчера обычное письмо.
Вчера писала тебе от Клары[7]. Мы еще с утра поехали к ней с мамой. А то ведь так тоскливо дома, где каждый предмет напоминает о тебе. Вечером пришли к нам домой и остались ночевать Маруся и Сеня. Они нам дали пропуск, и мы ходили сегодня на дневной спектакль в театре Вахтангова «Ревизор». Я хотела еще утром написать тебе письмо, но не хотелось при них писать: они ведь не понимают переживаний любви и, наверное, стали бы подсмеиваться над моей грустью. А я не могу не грустить, когда пишу. Ты пойми: хочется ласкать тебя, смотреть на тебя, говорить с тобой, а приходится довольствоваться скупыми строчками письма, которые не могут передать всех чувств.
Дорогой мой, хороший, никогда еще за все 6 лет нашего знакомства, я так тяжело не переживала твоего отсутствия, как сейчас. Помнишь, я вначале не хотела ребенка, я думала, что ребенок отнимет у меня твою любовь. А теперь я так счастлива, что у нас будет маленький, хотя это и очень тяжело без тебя. Ведь он нас еще больше сблизил. Ведь ты стал меня еще больше любить – это так ощутимо. Ребенок научил меня еще больше любить тебя, а ты любишь меня так, как я хотела быть любимой.
В 12 часов мы пошли в театр – опять не могла писать. Я могла, конечно, не пойти, а писать тебе, но вспомни: театр Вахтангова – это последний театр, в котором мы были с тобой, смотрели «Много шуму из ничего». Это было немного больше месяца тому назад. Мне хотелось опять побывать там. Я смотрела на те места, где мы сидели с тобой, и как-то странно было, что нет тебя, что ты далеко.
Со времени твоего отъезда я еще один раз была в театре с мамой. Тоже по пропуску Сени. Смотрела «Таню» в театре Революции. Ты не думай, что я веселюсь. Мне совсем не весело нигде. Наоборот, так больно сидеть в театре с мамой, не чувствовать твоей сильной руки и видеть других счастливых женщин, которые сидят со своими любимыми. К тому же хочется скоротать время. Оно же так мучительно медленно тянется, а ведь еще месяца нет, как мы расстались.
«Таня» – замечательная вещь. Она тоже сильно любила, она тоже одна переносила свою беременность, только она была еще несчастнее. Она разошлась с мужем, она не была любимой, а у меня есть твои письма, в которых твоя любовь. Не правда ли, милый?
У Тани умер ребенок – как это должно быть тяжело! Помнишь, мне все хотелось с тобой посмотреть эту вещь, и не удалось…
Один раз была (опять, конечно, с мамой) в кино. Смотрели «Музыкальную историю». В фойе играл джаз, и мне запомнилась одна песенка – она так соответствует моим чувствам. Там девушка прощается с любимым и говорит:
Очень много читала. Несколько раз была у Шуры[8]. Вот так и коротаю время. Кажется, прошла уже целая вечность, как мы расстались, а прошло всего 20 дней.
У нас уже несколько раз шел снег, но сейчас же тает. Уже почти совсем зима, а у вас там совсем тепло.
Смогу ли я приехать к тебе? Не знаю. Это очень трудно осуществить. Сможет ли наша крошка перенести такой климат? Да и материально трудно это осуществить. Об этом мы еще поговорим, еще будет время после родов. Во всяком случае, я сделаю все возможное, чтобы мы смогли увидеться и поскорее. Ты разузнай, не смогу ли я устроиться на работу в часть? Будет ли у тебя отпуск через год?
Дорогой мой, ты писал, что у тебя там нет никаких удобств, но откуда же ты взял чернила – твои два последних письма написаны чернилами.
Вчера, когда писала тебе от Клары, я даже забыла о существовании всех на свете. Даже ни от кого не написала привета. И уже когда запечатала письмо, она меня спросила и очень расстроилась. Сегодня, чтобы не забыть, передаю привет от всех родных.
Милый мой Маркс (я буду тебя теперь всегда так называть, ты знаешь, почему…). Я очень много думаю, что в выходной день ты можешь пойти в город и изменить мне. Пусть даже только физически, все равно я никогда не прощу этого. Ты знаешь это. Ведь тогда уже не будет счастья у нас никогда. Вспомни все свои клятвы, все, что ты обещал мне, уезжая. Меня так мучают эти мысли.
Ну пока кончаю писать. Ты обязательно храни мои письма. А ты уже неаккуратен. Сегодня я не получила письма, хотя ты писал, что напишешь следующее письмо «вечером или завтра утром». Долго ли будет продолжаться эта неаккуратность?
Целую твои глаза – это мои глаза.
Твоя Раина
Привет от мамы, папы и всех родных.
10/XI-<19>40 г. Баку
Добрый день, любимая Триленька!
Сегодня уже одиннадцатый день с момента сообщения тебе моего адреса. Я рассчитывал, что ты должна его получить на 6-й день, и если ты мне ответила авиапочтой, то я должен получить сегодня от тебя ответ. Дорогая моя Раиночка, сегодня у меня весь день прошел в надежде, а сейчас такое настроение, хуже, чем когда ты один раз, помнишь, задержалась на курсах. Должна была прийти в 8, а пришла в 11. Я уже не знал, что мне делать, но сейчас во много раз хуже, ведь я здесь одинок и, к тому же, очень далеко от тебя. Я себе не представляю, что ты делаешь, как ты себя чувствуешь. Ну вот, Раиночка милая, представь себе: я сегодня стоял ночь на посту и думал только, что ты делаешь каждый час, представлял себе, как ты спала. Но вот я себе никак не мог представить и разгадать, что тебе могло сниться, а снится всегда то, о чем думаешь перед сном.
7
Клара – сестра Раи. Называемые далее Маруся и Сеня – сестра Раи и ее муж.
8
Шура – сестра Раи.