Страница 8 из 9
Повторяю, я перечислил лишь самые знаковые и масштабные научные форумы с высоким представительством, широким освещением в СМИ, публикацией детальных отчетов. В целом же мы проводили ежегодно 40–50 различных научных форумов.
А что же было в 2006–2010 годах? В рамках ИАМП практически ничего значительного. Выступления VIP, которые устраивал А.К. Пушков, никакого отношения к науке не имели. Это все равно, как если бы мэр Москвы Лужков выступил в детском саду, и после этого заведующий детсадом утверждал, что его подопечные занимаются наукой. Кстати, VIP на Остоженке тоже появлялись и в еще больших количествах, и еще более высокого ранга, в том числе благодаря усилиям самого А.Н. Панова.
Посмотрим теперь на работу аспирантуры/докторантуры и диссоветов Академии. Они функционировали на полную мощь, причем аспирантура/докторантура – на «отлично», благодаря в первую очередь своему талантливому и креативному руководителю – профессору, доктору исторических наук Татьяне Алексеевне Закаурцевой. По состоянию на май 2010 года в аспирантуре/докторантуре подготовка велась по пяти научным специальностям (госстандарт для Академии – четыре специальности). Обучалось 238 человек (из них 86 – мидовцы). Среднегодовой рост количества обучающихся составлял 10 %. На 100 слушателей/студентов приходилось 16 аспирантов/докторантов, что значительно превосходило нормативный показатель (два человека).
В соответствии с требованиями Счетной палаты соискательство ученых степеней было полностью переведено на платную основу, уточнен порядок приема в аспирантуру и прохождения в ней учебы. Более половины аспирантов и соискателей обучались на коммерческой основе, доход по этой статье составлял 5–7 млн рублей ежегодно.
Что касается диссертационных советов, то в 2007 году советы по политологии, истории, международному праву и мировой экономике успешно прошли переутверждение в ВАКе. В соответствии с новыми требованиями ВАКа был введен более строгий порядок постановки на защиту и экспертизы диссертаций.
В 2008 году Совет по мировой экономике был закрыт за ряд нарушений, но вскоре восстановлен. В итоге функционировало три диссертационных совета по четырем специальностям (что соответствовало норме для академий). В год защищались 50–60 диссертаций (до 50 кандидатских и до 10 докторских). Процент аспирантов / докторантов от числа поступивших и защитивших диссертации не позднее, чем через год после окончания аспирантуры / докторантуры, составлял 66 %. Этот показатель намного превышал средний по России. В целом все ключевые показатели работы аспирантуры и диссоветов соответствовали установленным нормам, в том числе – защита диссертаций собственными сотрудниками (12 диссертаций за год). Среднегодовое число защит диссертаций сотрудниками на сто человек профессорско-преподавательского состава составляло 4,2 (нормативное значение для вуза – не менее трех).
Вместе с тем нельзя не признать, что, бывало, диссертации готовились впопыхах, не проходили на кафедрах и в научных центрах ИАМП адекватной экспертизы и представлялись к защите в полусыром виде – как по содержанию, так и по оформлению. Наведению порядка в этом важном деле препятствовало поведение некоторых научных руководителей и консультантов. Как следует «вгрызаться» в диссертации одним не хватало времени, другим желания, третьи опекали и оберегали подопечных из-за собственных амбиций, а то и по причине личной дружбы с ними или с их близкими.
В качестве примера того, какие баталии порой возникали на диссертационном поприще, приведу бумажную перепалку между мною и профессором Д., о выступлениях которого против и лично меня, и ИАМП уже говорилось в т. 10 (с. 44–45, 47). Материалы публикуются в сокращенном виде.
РЕКТОРУ ДИПЛОМАТИЧЕСКОЙ АКАДЕМИИ МИД РФ
ПАНОВУ А.Н.
…Вот только некоторые примеры грубейших нарушений и злоупо треблений служебным положением г. Бажановым Е.П.
1. Вопреки инструкциям, г. Бажанов Е.П. самолично формирует диссертационные советы, как правило, из угодных ему людей, не советуясь и не считаясь с мнением кафедр.
2. По своему усмотрению в любое время меняет научных руководителей и консультантов, что является грубейшим нарушением закона об охране интеллектуальной собственности.
…Исходя из вышеизложенного, я просил бы Вас, уважаемый Александр Николаевич, рассмотреть содержание моей служебной записки по существу и принять соответствующие меры.
С глубоким уважением, профессор Д.
РЕКТОРУ ДИПЛОМАТИЧЕСКОЙ АКАДЕМИИ МИД РОССИИ, ЧРЕЗВЫЧАЙНОМУ И ПОЛНОМОЧНОМУ ПОСЛУ РФ, ПРОФЕССОРУ А.Н. ПАНОВУ
Ознакомившись со служебной запиской профессора Д., хотел бы сообщить следующее.
1. В соответствии с правилами Высшей аттестационной комиссии (ВАК), состав диссертационного совета определяется его председателем, согласовывается с проректором по науке и утверждается руководителем вуза. Правилами не предусмотрено согласование состава совета с кафедрами. Тем не менее такое согласование с профильными кафедрами и ИАМП имеет место, учитывая сложность формирования совета, работающего сразу по трем специальностям (двум политологическим и одной исторической).
2. Профессор Д. из года в год одновременно брал под свою опеку 15–16 диссертантов, хотя по правилам ВАК научный руководитель может вести не более пяти человек.
При этом профессор Д. брался за руководство исследованиями практически по любой тематике – государственному строительству, политическому имиджу России, ООН, ЮНЕСКО, Китаю, США, Европе, Центральной Азии, Прибалтике, Японии, Кавказу, разоружению, правам женщин, глобализации, ВТО и т. д. и т. п. Не имея ни соответствующей квалификации, ни времени, ни, видимо, желания как следует разбираться во всем этом сонмище проблем, Д. рекомендовал к защите абсолютно некачественные диссертации, полные несуразностей, плагиата, повторов и грамматических ошибок. Ситуация усугублялась тем, что диссертанты фактически не проходили экспертизу на кафедре. В соответствии с правилами ВАКа, в этой важной процедуре должны участвовать минимум три профильных доктора наук для кандидатских диссертаций, пять – для докторских. Профессор Д. представлял заключения по итогам экспертизы, из которых следовало, что диссертацию рекомендовали к защите зав. кафедрой (непрофильный доктор) и еще от силы два-три человека, в том числе секретарь кафедры без ученой степени. Чаще же из опроса диссертанта выяснялось, что его работу вообще никто не обсуждал, и сам научный руководитель ее толком не читал.
Когда же члены диссертационного совета пытались провести надлежащую экспертизу диссертаций подопечных Д., то встречали ожесточенное сопротивление и, в конце концов, шли навстречу строптивому и скандальному научному руководителю.
Не удивительно, что в адрес диссертационного совета ДА стали поступать нарекания со стороны ВАКа. В частности, были отклонены ходатайства о присуждении ученой степени доктора политических наук двум докторантам кафедры Д.
Еще примеры: профессор Д. завизировал автореферат аспирантки, в котором было обнаружено свыше 50 грамматических и орфографических ошибок. Более того, присутствовали тезисы об агрессивной политике Москвы на Кавказе. Другой аспирант профессора призывал в своей диссертации разделить граждан РФ на три категории по принципу крови – на чисто русских, со смешанной кровью и нерусских. Только таким образом, по мнению диссертанта, можно было укрепить российские государственность и демократию.
Проректор по науке и зав. аспирантурой регулярно получали заявления от аспирантов с просьбой освободить их от опеки со стороны Д. и назначить другого, компетентного руководителя. С такими просьбами за последние пять лет обратились 14 человек.