Страница 14 из 14
Свиное жаркое получилось отличное, все ели и похваливали, обсуждая общие проблемы, в первую очередь, полет в космос Белки и Стрелки. Все, кроме Нади, которую помимо прочих гуманитарных наклонностей характеризовала и любовь к животным, считали это немалым достижением.
– Я не понимаю, зачем надо мучить собак!
– Мама, я же объясняла тебе, эксперимент со собаками нужен для того, чтобы посмотреть, как живые организмы выносят большие нагрузки. Теперь, когда это прояснилось, полет человека в космос, скорее всего, вопрос месяцев.
Это утверждение показалось всем сомнительным, самым скептичным был Эдуард.
– Не думаю я, что человеку удастся так высоко взлететь…
Арнольд обратил общее внимание на еще один нюанс.
– Вы читали «Известия»? В космосе были проведены и генетические эксперименты. Это означает, что мы начинаем снова ценить эту отрасль. Давно пора, а то отстали от прочего мира.
У Софии, как у врача, спросили, зачем надо было доставлять на орбиту мух.
– Это были не обычные мухи, а дрозофилы, – объяснила София, поправляя слуховой аппарат. – Их часто используют при экспериментах, как и зебрину, но почему, я, собственно говоря, не знаю, в тартуском университете этого не проходили…
Когда тарелки опустели, Герман отправился на веранду набивать трубку, вскоре к нему присоединились Арнольд, Эдуард и и Лидия. Куря, они обсуждали развал колониальной системы («На Кубе танцуют румбу, а Африка выбирает Лумумбу», – продекламировал Эдуард) и ругали местное коммунистическое руководство, которое не спешило, по примеру Москвы, осуждать сталинизм. Потом вернулись в комнату, где в промежутке накрыли десертный стол: Надя испекла яблочный пирог, София приехала со своим традиционным домашним фруктовым тортом, Лидия купила в Файшнере ароматный, густо пропитанный ромом торт-безе. Герман вытащил из шкафа початую бутылку коньяка, но Арнольд отказался, боясь за сердце, а Эдуард – опасаясь, что его остановят гаишники, одному же пить не хотелось.
– И как же мы поступим с Эрвином?
Голос Лидии, которая не выдержала и заговорила о том, о чем другие давно думали. Настала тишина, даже Виктория не спешила высказаться, молчала, вертя в пальцах позолоченную вилку для торта. Надя первая поняла, что при обсуждении этой темы она лишняя, встала и пошла на кухню мыть посуду, Анна увела Монику в свою комнату, чтобы показать ей «какой-то интересный журнал». Арнольд с Эдуардом выходить, правда, не стали, но вежливо, почти демонстративно отодвинулись на задний план, оставив право голоса собственно Буриданам.
– Я понимаю, вариантов много, страна большая, Эрвин мог поехать хоть на Камчатку, – продолжила Лидия. – Но это же не значит, что мы должны сидеть, сложа руки, и ждать, возникнет ли у него желание вернуться или нет? А если с ним что-то случится? У меня, по крайней мере, душа болит, я чувствую себя виноватой. Я же разговаривала с ним незадолго до того, как он ушел из дому, как я не догадалась, что у него на уме? Задним числом мне даже кажется, что он был немного странным, но…
– Но ты отнесла это на счет его обычного состояния, – договорила за нее Виктория.
Герман заметил, что Лидия покраснела – младшая сестра всегда была сверхщепетильной, кожа у нее так и не задубела, вот от чего все ее беды.
– Да, потому что я думала только о себе, о своих заботах и не уделила Эрвину достаточно внимания.
– И как нам, по твоему мнению, следует поступить? – поинтересовался Герман. – Разделить Советский Союз на четыре четверти, бросить жребий и всем пустится в путь? Взять с собой фото Эрвина и показывать его кассиршам и проводницам, дескать, помните ли такого пассажира?
– Герман!
Лидия аж взвилась.
– Что Герман, Герман? Что я не так сказал? И вообще, откуда вы знаете, что Эрвин очень уж мечтает, чтобы мы его нашли? Может, он счастлив, что наконец избавился от…
Он хотел сказать – от тирании жены, но поймал слово за хвост: при Эдуарде не стоило этого говорить, зять симпатизировал Тамаре.
– Но что же тогда делать? – Лидия была на грани того, чтобы разразиться слезами.
Арнольд кашлянул.
– Не знаю, как полагаете вы, но мне кажется, что если уж он куда-то поехал, то к кому-то. – И, словно извиняясь за свое вмешательство, добавил с усмешкой: – Сами знаете, как трудно в Советском Союзе раздобыть гостиничный номер.
Виктория бросила на мужа благодарный взгляд.
– Вот как раз та причина, по которой я не верю, что он поехал в Ригу. Что ему там делать, у него там никого нет.
– А где есть? – спросила Лидия упрямо.
София снова поправила слуховой аппарат, а потом вовсе сняла его, чтобы было удобнее говорить.
– Круг общения любого человека складывается в юности, – начала она, как всегда, издалека.
Было немало людей, которым обстоятельная манера Софии действовала на нервы, но Герман к таковым не принадлежал, ему нравилось слушать, как София медленно и методично строит гипотезы, взвешивает аргументы за и против, за этим чувствовался большой и логичный ум – удивительно логичный для женщины, чьим возможностям, увы, не удалось полностью реализоваться.
– Молодость Эрвина прошла здесь, в Эстонии. В университетские годы он был домоседом, отдавался целиком учебе, и, как вы сами помните, друзей у него не было, даже среди однокурсников, поскольку Эрвин был намного выше их интеллектуально. Его круг образовался позже, когда он перебрался в Таллин и стал работать, вначале помощником адвоката и потом адвокатом.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.