Светлое Будущее

А потом ко мне в магазин ворвалась разъярённая женщина. В стандартном костюме горожанки, с чуть встрёпанной причёской, она вихрем промчалась через магазин и бухнула на стойку продавца непонятный свёрток.

– Вот!

– Приветствую. Что это?

– Приветствуете? То есть сначала вы продаёте мне бракованный товар, а теперь просто «приветствуете»?

– Но я не могла…

– Не могли? Не могли?! Да за такую цену всё должно работать просто идеально, а он сломался сразу после включения! Значит так, милочка. Я вернусь за этим прибором завтра. И если он к тому времени не будет работать как нужно, я подам на вас в суд!

Женщина вылетела за дверь, бормоча под нос ругательства, а я уставилась на свёрток, как на космического таракана. И вот как объяснить этой женщине, что я ей ничего не продавала? Хотя, если она приобрела товар, когда магазином владел мой отец, но решила использовать только сейчас, это объяснило бы ситуацию.

Как и с первой покупательницей, которая пришла за заказом, который сделала ещё до того, как магазин перешёл ко мне. Одно «но». Если кто-то покупает или получает бизнес, то он отвечает за него так же, как отвечал бы прежний владелец, то есть переходят не только имущество, но и долги, и прочие обязательства.

Я со вздохом развернула подкинутого мне «таракана». И что тут у нас? Никаких этикеток, конечно, не прилагается. Овальный предмет чуть меньше ладошки, сверху пластик покрыт резиной или силиконом, вероятно, чтобы удобнее было держать. С одного конца неровный металлический валик, рядом лежит чёрный провод. Хм, кажется, я нечто подобное видела в витринах.

Через десять минут я знала, что передо мной лежит «прибор для удаления нежелательных волос». Дикость какая, чем той даме косметолог не угодил? Он сделает всё быстро и без боли, а как пользоваться этой штуковиной, совершенно непонятно. И что мне с ней делать? Хотя как раз понятно, что, звонить в ремонтную службу.

В базе офиса хранились контакты трёх таких служб. Я описала ситуацию, что прибор произведён за пределами Союза, косметический аппарат размером с ладошку. Услышав цену, которую запросили за ремонт, я поперхнулась и поспешно нажала отбой. Они что там, совсем озверели? Два других звонка закончились тем же.

Вздохнув, включила поиск по сети и стала обзванивать все ремонтные службы, которые мне высветились. Что интересно, служб из базы магазина в этом списке не было. Звонок за звонком не давали никакого результата. Услышав, что вещь не из Союза, мне просто отказывали принимать прибор на ремонт. Через полчаса я совсем отчаялась. Нервно прикусив палец, я мерила шагами магазин. Что делать-то?

Браслет мигнул, оповещая, что Игорь, как положено, полтора часа отзанимался в спортзале. Игорь! Я нажала иконку вызова в вирт-окне.

Парень согласился приехать сразу. Результат он не гарантировал, но обещал хотя бы посмотреть. Я отправила за ним Тосю, запустив на той автопилот до дома и оставив адрес магазина как обратный маршрут. Через полчаса Игорь вошёл в магазин, придерживая лямку висящего у него на плече рюкзака.

В другой ситуации я бы поморщилась при виде такой сумки у человека в городе, но сейчас было не до выражения эстетических чувств. Я едва не кинулась Игорю на шею и поспешно повела серьёзного парня во второе помещение, где на офисном столе оставила подкинутого «таракана».

Брови Игоря удивлённо взметнулись вверх при виде прибора и скромно лежащего рядом провода, он хмыкнул и, положив рюкзак на пол, уселся за стол. Покрутил прибор в руках, что-то прикинул и выудил из рюкзака металлический штырь с ручкой, которым тут же начал тыкать в прибор и что-то крутить.

– Что ты делаешь? – в ужасе зашипела я.

– Пытаюсь тебе помочь, – огрызнулся Игорь. – Скорее всего, внутри отошёл контакт, но, чтобы сказать точно, нужно разобрать. Повезло, что у меня есть отвёртка подходящего диаметра.

«Отвёртка» – это он про палку с ручкой?

– А ты его не сломаешь? – с опаской поинтересовалась я, глядя, как прибор распадается на две половинки. Хотя нет, это мне показалось, просто одна стенка оказалась крышкой.

– Куда уж больше, если он и так не работает? – поднял на меня взгляд Игорь и насмешливо приподнял бровь. Я согласно фыркнула и ушла в торговый зал, чтобы не мешать. Ну и не портить собственную нервную систему видом торчащих проводов.

Через десять минут мой браслет мигнул, оповестив, что Игорь получил незначительную травму, и я, подхватив аптечку, помчалась в офис. Третий, как ни в чём ни бывало, ковырял внутри прибора «отвёрткой».

– Покажи, – потребовала я, ставя рядом с крышкой прибора ящик аптечки.

– Что показать? – не понял Игорь. – Я ещё не закончил.

– Ты поранился, покажи, где, нужно обработать.

– С чего ты взяла… – начал парень, потом покосился на браслет на своей руке, недовольно скривился. – И что, часто тебе приходит обо мне информация? – поджав губы, поинтересовался он.

– Это стандартные условия сотрудничества первый-третий. Мне приходят сообщения о том, посещаешь ли ты спортзал и курсы повышения квалификации, вовремя ли сдаёшь отчёты и показатели здоровья. У всех так. Вам не говорили? – ровно ответила я, углядев порез у него на пальце, и полезла за заживляющим спреем в аптечку.

– Может, и говорили, но я не думал, что за мной будут следить, – раздражённо ответил Игорь. Я выразительно посмотрела на него, и он со вздохом протянул мне пострадавший палец. – Зачем это вообще нужно? – буркнул он, пока я распыляла из крошечного флакончика лекарство на ранку.

– Это не слежка, я за тебя отвечаю. Если ты будешь прогуливать занятия, сломаешь ногу, нарушишь закон, то накажут меня. Браслет не передаёт никакой личной информации, я не знаю, с кем ты встречаешься и был ли сегодня в душе, если тебя это беспокоит, всё в рамках, установленных правилами.

Игорь недоверчиво поднял на меня взгляд.

– Я вообще о другом спрашивал. Зачем как-то лечить такую мелкую царапину? И что будет, если ты не узнаешь моём прогуле?

– Как это – зачем лечить? Чтобы не попала инфекция и быстрее зажило. И если вдруг у браслетов случится сбой и мне не придёт уведомление, меня всё равно накажут, и даже жёстче, чем если бы я знала. Потому что ты живой человек, и это большая ответственность. Смотри, от твоей царапины уже ничего и не осталось, – пожала я плечами, убирая аптечку. Игорь поражённо повертел целым пальцем у себя перед носом.

– Спасибо, – пробормотал он, задумавшись о чём-то.

Я вернулась в торговый зал и убрала аптечку под стойку, а через пять минут из соседней комнаты послышалось странное жужжание. Заглянув туда на шум, я едва не столкнулась с Игорем, который продемонстрировал мне прибор. Металлический валик быстро крутился, вызывая желание держаться от него подальше.

– Работает, – довольно улыбнулся Игорь. Я подпрыгнула от радости и, чмокнув обалдевшего парня в щёку, отобрала у него замолчавший прибор и принялась аккуратно его паковать.

Пока я возилась с обёрткой, Игорь бродил по магазину, время от времени задумчиво вертя в руках какой-нибудь товар.

– А почему ты не сказала, что тут и другие вещи в ремонте нуждаются? – ровно поинтересовался он, когда я убрала отремонтированный прибор под стойку и подошла к нему, чтобы поблагодарить.

– Как – другие? Что ты имеешь в виду?

Игорь недоумённо на меня посмотрел.

– Ты же не думаешь, что из прибора для создания кудрей должны вот так торчать провода? А вот в этой витрине вообще нет ни одного целого товара, их все нужно собирать или перебирать, чтобы хоть что-то заработало.

Я взвыла и схватилась за голову. Да я разорюсь на ремонтных службах!

Оценив мой несчастный вид и окинув взглядом полки с товарами, Игорь кивнул каким-то своим мыслям.

– Я всё починю.

– Я не могу себе позволить оплатить ремонт всех приборов, – покачала я головой.

– Я тебе должен, и я хочу отработать свою вину. Я починю, – упрямо возразил Игорь.

– Если ты тратишь на мои нужды больше двух часов в день, я обязана назначить тебе жалование, но я просто столько не зарабатываю сейчас, – попыталась я объяснить ситуацию. – Как вариант, если ты будешь приходить сюда раз в неделю, вместо уборки по дому, – я прикусила губу.