Предание об Атлантиде

И вот Зевс, бог богов, блюдущий законы, хорошо умея усматривать то, о чем мы говорили, помыслил о славном роде, впавшем в столь жалкую развращенность, и решил наложить на него кару, дабы он, отрезвев от беды, научился благообразию. (121c) Поэтому он созвал всех богов в славнейшую из их обителей, утвержденную в средоточии мира, из которой можно лицезреть все причастное рождению, и обратился к собравшимся с такими словами…

Окончание повествования Крития не дошло до нас. Действительно, бóльшая часть предания об Атлантиде навсегда останется недосказанной. Не знаем мы и того, что именно поведал Гермократ. Реакция Сократа на полную версию предания об Атлантиде нам также остаётся неведомой. Заметки писца могли храниться у Сократа, который в конечном счёте передал их своему ученику Платону. А, вполне возможно, на них заявил свои права Критий – с тем, чтобы в итоге оставить их в наследство вместе со своей библиотекой своему племяннику – всё тому же Платону. Или же Платон стал обладателем этих записей каким-то иным путём. Всё, что мы знаем, – так это то, что почти шестьдесят лет спустя Платон, похоже, несколько «отредактировал» эти гипотетические стенограммы, обработал их, объединив с рядом других материалов в диалоги «Тимей» и «Критий», фрагменты которых мы только что прочитали.

2. Донелли

Предание об Атлантиде – одно из наиболее захватывающих среди всех традиционных легенд всех времён и народов. Платон, передавший его для нас в двух небольших отрывках, приведённых в предыдущей главе, оставил нам своего рода данайский{14} дар, в равной степени привлекательный и опасный. Привлекательный, ибо миф позволяет нам разглядеть смутные очертания далёкого и причудливого мира. Опасный, поскольку требует истолкования, но для того, чтобы оно было убедительным, необходимы обоснования, которых на настоящее время недостаточно.

В греческой литературе до Платона Атлантида, кажется, упоминается лишь однажды и то вскользь. Философ Прокл в своих комментариях к платоновскому «Тимею» говорит, что историк Марцелл в не дошедшем до нас труде «История Эфиопии» писал, что «обитатели нескольких островов Атлантического океана сохранили традиции своих предшественников с посвящённого Посейдону большого острова Атлантида, долгое время властвовавшего над всеми островами Атлантики». Прокл ничего не говорит об источниках, которыми пользовался Марцелл; острова, о которых идёт речь, могут быть Канарскими или Азорскими.

Отсутствие упоминаний может показаться странным, учитывая предполагаемую привлекательность содержания мифа об Атлантиде, но нет необходимости далеко удалять в поисках причин. Во-первых (но не в-последних), угасание традиции: любая память о погибшей земле в Греции разрушалась, поскольку носители её вымирали, что неоднократно подчёркивается в сообщении Платона. Во-вторых, хотя Солон, узнавший предание об Атлантиде в Египте, намеревался вернуть традицию в собственную страну за полтора столетия до Платона, сделать это ему препятствовали политические трудности. В итоге сложилась ситуация, когда миф остался семейным преданием, запись его перешла от Солона к его родственнику Дропиду и далее по восходящей – через старшего Крития к Каллаэскру, младшему Критию и Платону.

Таким образом, хотя Солон не собирался записывать легенду о битвах предков афинян с атлантами и таким образом вводить забытое предание в греческую литературу, а через это – и в общемировую культуру в целом, он, похоже, был удовлетворён уже тем, что память об этом событии была частично сохранена, хотя бы в установленном им церемониале Малых Панафинейских игр, на которых пеплос с изображением сцен той войны носили по улицам Афин.

Но ни жрецы, ни простые горожане, как оказалось, не были готовы к чему-то подобному. Чуть меньше чем век спустя Малый праздник превратился в небольшое действо местного значения продолжительностью около двух дней. Во времена Платона лишь старики могли вспомнить, как в 20-й и 21-й дни месяца таргелиона они наблюдали несущую пеплос процессию.

Изложенный Платоном миф об Атлантиде, несомненно, обсуждался уже при его жизни – и устно, и письменно, но эти ранние обсуждения до нас не дошли. В самом деле, маловероятно, чтобы и сам Платон, и его последователи (или, скажем, кто-то ещё в более позднюю эпоху) никогда не осознавали реальную значимость и всеобъемлющую ценность этого мифа.

Мнения авторов, живших после смерти Платона, тем не менее известны, хотя эти критики обсуждали, конечно, лишь «философские» аспекты мифа – хотя бы потому, что они, в сущности, ни на самую малость не допускали, что за этим, равно как и за любым другим мифом, может скрываться реальная действительность.

Согласно Проклу, прозванному Диадохом, комментатору великого философа, первый последователь Платона Крантор, также бывший членом Академии, готов был увидеть в мифе об Атлантиде подлинную историю. Так же полагал и Сириан, ещё один видный философ того времени. С другой стороны, Аристотель, скорее всего, считал рассказ Платона вымыслом.

Спор по поводу мифа об Атлантиде возобновился столетия спустя. В I веке от Рождества Христова и в начале христианской эры Посидониус, Страбон и Плиний{15} не испытывали трудностей с поиском «за» или «против» реального существования Атлантиды. Их позиция сводилась к следующему. Весомых доводов против того, что Атлантида была, привести нельзя. Кроме того, есть много косвенных признаков, указывающих на повсеместные серьёзные геофизические изменения, так что существование континента или большого острова вполне доказано. Плутарх также относился к преданию с симпатией и сожалел лишь о том, что «все прекрасные труды Платона о гибели Атлантиды остались незаконченными». Не видел оснований сомневаться в достоверности мифа об Атлантиде и Тертуллиан.

Ещё два века спустя, в III веке н. э., Лонгин{16} вспомнил о возражения Аристотеля, но не нашёл его последователей. Напротив, Арнобий Старший, историк Аммиан Марцелин, друг императора Юлиана, и неоплатоник Ямблий совместно подготовили обоснования действительного существования Атлантиды. Прокл полагал, что репутация Платона сама служит доказательством истинности предания об Атлантиде.

Спустя очередные две сотни лет византийский географ Козьма Индикоплов{17} вновь поднял вопрос о подлинности мифа. После VI века об Атлантиде, кажется, спорить прекратили… Начались тёмные века.

В древности к платоновской версии мифа об Атлантиде добавилось немногое. Кажется неудивительным, что, возможно, все сохранившиеся знания о ней восходят к двум диалогам Платона, которые, в свою очередь, основываются на частных замечаниях, полученных в далёкой стране. Исторические источники касательно утраченной Атлантиды якобы были нанесены на несколько колонн в Египте, которые продолжали существовать и поколения спустя после Платона, когда философ Крантор видел их и счёл, согласно Проклу, что нанесённые на них тексты соответствуют рассказу Платона. Некоторое время спустя, возможно, когда люди захотели изучить их, лелея ложную надежду отыскать дополнительные материалы и восстановить утраченный фрагмент «Крития» (окончание книги недолгое время спустя оказалось потеряно), обнаружить монументы не удалось, так что вся египетская традиция знания об Атлантиде была забыта вместе с полным необратимым распадом цивилизации в долине Нила.

Софист Феопомп Хиосский{18}, живший в IV веке до н. э., в книге «Филиппика» рассказывает о Мерописе, необыкновенном острове в Западном море, большем, чем Азия, Ливия и Европа (и таким образом превышающем платоновскую Атлантиду по размерам), обитатели которого, меропенцы, были строителями больших городов. К несчастью, его рассказ содержит слишком много материала, не поддающегося рациональному объяснению даже с точки зрения мифологии, описанной в самой книге, а потому я весьма склонен согласиться с комментаторами, видящими в ней по большей части плоды фантазии.

14

Данайцы – древнегреческие племена, населявшие Арголиду; согласно Гомеру, они – участники Троянской войны, хитростью (с помощью деревянного коня) взявшие Трою; отсюда широко известное выражение: «Бойся данайцев, даже приносящих дары», а словосочетание «дары данайцев» означает подарки, гибельные для получающего их.

15

Посидониус (др.-греч. Ποσειδώνιος, 139/135 год до н. э., Апамея – 51/50 год до н. э., Рим) – древнегреческий историк, географ, астроном и философ-стоик, известный своими небезуспешными попытками определить радиус земного шара и расстояние от Земли до Луны. Страбон (др.-греч. Στράβων; ок. 64/63 до н. э. – 23/24 н. э.) – древнегреческий историк и географ, автор не дошедшей до нас «Истории» и почти полностью сохранившейся «Географии» в 17 книгах, которые являются одним из важнейших источников по древней истории. Плиний (имеется в виду Плиний Старший, лат. Plinius Major; между 22 и 24 годами н. э. – 24 или 25 августа 79 н. э.) – древнеримский писатель, более всего известный как автор «Естественной истории».

16

Лонгин – имеется в виду Кассий Лонгин, или Дионисий Кассий Лонгин (др.-греч. Λογγίνος, 213–273) – греческий философ-неоплатоник и ритор.

17

Козьма Индикоплов (греч. Κόσμας Ἰνδικοπλεύστης) – уроженец Александрии, византийский купец, путешественник и географ VI века н. э., автор «Христианской географии», чрезвычайно популярного в Средние века сочинения, отрицавший шарообразность Земли.

18

Феопомп (др.-греч. Θεόπομπος) – древнегреческий историк и оратор IV века до н. э. В древности был одним из наиболее читаемых авторов. До нашего времени из написанных им 72 исторических книг сохранились лишь фрагменты.