Страница 19 из 21
На заседании Политбюро Сталин снова продемонстрировал умение донести истину в её вполне понятном и ясном восприятии. Завершив этакую прелюдию, он сказал:
– А теперь давайте посмотрим, как же у нас обстоят дела с подготовкой страны к обороне. Товарищ Жуков, пожалуйста, мы слушаем вас.
Жуков начал говорить о том, что сделано для подготовки к отражению агрессии. Он коснулся прежде всего стрелковых войск, рассказал о введении в апреле-месяце штата военного времени:
– По этим штатам дивизии надлежит иметь четырнадцать с половиной тысяч человек, семьдесят восемь полевых орудий, пятьдесят четыре противотанковых сорокапятимиллиметровых пушек, двенадцать зенитных орудий, шестьдесят шесть минометов, шестнадцать лёгких танков, тринадцать бронемашин, более трёх тысяч лошадей. Это идеал. На сегодня же в пограничных округах из ста семидесяти дивизий и двух бригад – девятнадцать дивизий укомплектованы до пяти-шести тысяч человек, семь кавалерийских дивизий в среднем по шесть тысяч человек, сто сорок четыре дивизии имеют численность по восемь-девять тысяч человек. Во внутренних же округах большинство дивизий содержится по сокращённым штатам, многие же стрелковые дивизии только начали формироваться. Чтобы довести количество бойцов в дивизиях до намеченных четырнадцати с половиной тысяч, нужно провести в стране всеобщую мобилизацию.
Провести мобилизацию? То есть сразу попасть в агрессоры?
Так ведь потому и был утверждён в октябре 1940 года соответствующий план, по которому предполагалось не наступать на наступающего противника, упредившего в развёртывании, а нанести максимальный урон в оборонительном бою, причём оборона предусматривалась мобильная. Остановил врага огнём с места, контратаковал, отошёл на новый рубеж и так в течение времени, необходимого для проведения под защитой обороняющихся соединений мобилизации, которая по плану проводилась в течение 30 дней после вражеского вторжения. И вот когда соединения будут доведены до полного штата, когда получат из народного хозяйства автомобили и трактора, необходимые для буксировки пушек, можно и планировать наступление.
Трудно сказать, исходя из каких соображений Жуков и Тимошенко тайком от Сталина, тайком от советского правительства планировали вместо прочной, эшелонированной обороны мгновенный встречно-лобовой удар, если Жуков прекрасно знал, насколько слабо укомплектованы дивизии, что ни одна из них не имеет полного штата, что во многих танковых корпусах недостаёт танков. Или, может быть, он докладывал все эти материалы, как механический чтец, декламирующий то, что в его сознании никак не откладывалось?
Да вот хотя бы по танкам. Он декламировал хорошо поставленным командирским языком. Уж что-что, а этому он научился – читать по написанному подчинёнными штабистами:
– Из первоочередных стоящих перед нами задач крайне важной является формирование новых мехкорпусов. Пока их создано всего девять. В марте сего года принято решение о формировании просимых нами двадцати механизированных корпусов. Однако мы не рассчитали объективных возможностей нашей танковой промышленности. Для полного укомплектования новых мехкорпусов требуется шестнадцать тысяч шестьсот танков только новых типов, а всего около тридцати двух тысяч танков. Такого количества машин в течение одного года практически, конечно, взять неоткуда, недостает для этого и технических, и командных кадров.
Девять корпусов! Да, они были – эти девять корпусов, были в наличии, были укомплектованы и представляли собой грозную силу, создавая паритет с вероятным противником в количестве танков. Жуков рассказывал о достижениях в комплектации Красной армией артиллерии. Знал ли он, кто воспользуется этой огромной мощью, знали ли, что панирует сидящий здесь же на заседании генерал армии Павлов?
Советская промышленность работала с полным самоотвержением. С 1 января и, как выразился Жуков, по настоящее время, то есть по 24 мая, Красная армия получила 29 637 полевых орудий, 52 407 минометов, а всего орудий и минометов с учетом танковых пушек – 92 578.
Силища огромная. Какой враг смог бы преодолеть этот огневой заслон, если бы он был использован так, как положено его использовать. Но в тот день никто из присутствующих не знал, какова судьба уготована если и не всей, то значительной части этой мощи. Разве что знали Павлов и Кирпонос, которые за неделю до войны собрали всю артиллерию подчинённых им округов на сборы, где она и встретила войну, доставшись врагу целёхонькой с огромным количеством снарядов, которые были на всякий случай размещены подальше от мест этого нелепого сосредоточения.
А какая судьба ждала 27 артиллерийских полков и 10 артиллерийских противотанковых бригад резерва Главного командования, о которых Жуков рассказал в своём выступлении? В тот момент большинство сидевших в просторном кабинете Сталина, не могли не порадоваться за оснащение Красной армии таким мощным вооружением.
Жуков говорил, что артиллерия безусловно сыграет решающую роль в отражении танковых атак фашистской Германии, если она всё же решится напасть на Советский Союз. Если?! Да, Тимошенко и Жуков до сих пор придерживались мнения, что Германия начнёт войну против СССР только после разгрома Англии. Отсюда и такие вот обороты – «если решится напасть».
Сталин поморщился. Уж, казалось бы, совершенно ясно, что нападение произойдёт в самое ближайшее время. Даже день начала агрессии уже не раз был назван разведкой, только пока не было самого в этом главного – документального подтверждения даты нападения, подтверждения в виде директив и приказов германского командования. Разведка работала самоотверженно, разведчики не жалели себя, рисковали, но необходимый документ пока добыть не могли, потому что его пока ещё и не было.
Жуков ещё и пожаловался:
– Нельзя не признать, что артиллерии резерва Главного командования у нас недостаточно. К тому же артиллерийская тяга плохой проходимости не позволяет осуществлять маневрирование вне дорог.
Всё это Сталин прекрасно знал и понимал. Артиллерия – род войск, который особенно близок ему, ведь именно благодаря артиллерии удалось одержать блестящую победу над генералом Красновым, который уже считал, что Царицын, благодаря численному превосходству в живой силе и технике у него в кармане.
Сталин слушал внимательно, но это не мешало ему вспоминать, вспоминать о том, как разгромил генерала Краснова, военачальника, имевшего за плечами немалый боевой опыт, в том числе и Первой мировой войны.
Сталин против Краснова применил не просто военную хитрость, он применил приём, о котором мог знать из учебников истории военного искусства, а не из материалов съездов РСДРП. Массирование артиллерии!!! Это приём, применённый в 1807 году в битве при Прейсиш-Эйлау артиллерии генерал-майором Дмитрием Петровичем Резвым, дал возможность по крайней мере дважды обеспечить все условия для полного поражения французской армии. Тогда Наполеона спас убийца императора Павла Первого, негодяй, ворюга и предатель барон Беннигсен, который блокировал действия русских войск.
И вот Сталин производит массирование артиллерии, приказывает пропустить авангард войск Краснова и уничтожает артогнём главные силы.
Понять и оценить важность массирования артиллерии, да и не только понять и оценить, но и применить этот приём столь блестяще мог лишь военный самой высокой пробы.
Едва окончилась война, началось строительство молодой Красной армии. Тут снова можно вспомнить главный принцип – всякая революция лишь тогда чего-нибудь стоит, если она умеет защищаться. Но чтобы уметь защищаться, необходимо было создать надёжные Вооружённые силы.
А какие трудности встречались на пути этого строительства! Были среди них и вполне объективные, были, увы, и рукотворные, если не сказать более прямо – были вредительства.
Сталину вспомнилась история создания 76-мм дивизионной пушки.
В 1934 году конструктор Василий Гаврилович Грабин начал работу по созданию этой принципиально новой пушки, которой был присвоен индекс Ф-22. Проект её был закончен к началу 1935 года и к апрелю-месяцу были изготовлены три опытных образца. Пушки окрасили в жёлтый цвет и поэтому стали называть пушку Ф-22 – «жёлтенькая».