Страница 4 из 25
4 октября командующий Черноморским флотом адмирал Л.А. Владимирский, по указанию наркома ВМФ, поставил перед Азовской флотилией задачу уничтожения в районе приморского села Кучугуры плавучих средств противника. Вечером того же дня 3 торпедных катера вышли из прибрежного поселка Осипенко для обстрела и нанесения торпедного удара по пристани Кучугуры. В тот же день один сторожевой и 4 бронекатера перешли из Ачуева в Темрюк. Оттуда они должны были действовать на вражеских коммуникациях в районе Кучугуры. После выпуска торпед и залпа реактивными снарядами по объекту удара торпедные катера отошли в море. 5 октября в трех милях севернее Кучугуры они встретили две самоходные баржи и потопили одну из них. Однако уничтожения одной баржи было явно недостаточно, чтобы рассматривать операцию как полностью успешную.
Ставились ЧФ и минные заграждения. Однако серьезных помех морским перевозкам противника они также не создали. Коммуникация Керчь – Анапа продолжала функционировать вплоть до эвакуации немецко-фашистских войск из Анапы. Последний немецкий конвой из Анапы, состоявший из 13 груженых десантных барж, ушел 20 сентября 1943 года.
Западнее района боевых действий торпедных катеров, на прибрежных морских сообщениях противника в Крыму между мысом Чауда и мысом Айтодор, эпизодически действовали эскадренные миноносцы. Они выходили из Туапсе вечером. К полуночи подходили к морским трассам противника и, разделившись, в течение 2–3 часов осуществляли одиночные поиски (каждый корабль самостоятельно) вражеских плавсредств. После обстрела береговых объектов корабли соединялись и к наступлению рассвета выходили из района боевых действий на расстояние, обеспечивавшее возможность дальнейшего отхода в свои базы под прикрытием истребительной авиации.
Первый выход на сообщения противника произвели эскадренные миноносцы «Беспощадный» и «Бойкий» в ночь на 1 мая 1943 года. Они осуществляли поиск плавсредств от Ялты до мыса Меганом, обстреляв южную часть Двуякорной бухты и мыс Киик-Атлама. Результаты обстрела неизвестны.
В ночь на 21 мая 1943 года лидер «Харьков» и эскадренный миноносец «Беспощадный» произвели поиск судов противника на коммуникации от Алушты до Феодосии, который никакого реального успеха не имел. Тем не менее, в нашей историографии оба похода эсминцев оцениваются положительно на том основании, что корабли вернулись в базу целые и невредимые. Безрезультатным оказался выход на крымские коммуникации 4 июля 1943 года и четырех кораблей ЧФ.
В ходе боев за освобождение Таманского полуострова корабли эскадры Черноморского флота еще один раз выходили к южному побережью Крыма на поиск транспортных судов и плавсредств противника. Поиск был проведен в ночь на 30 сентября в районе мыса Чауда и мыса Айтодор эскадренными миноносцами «Способный», «Бойкий» и «Беспощадный». Реальных результатов этот поиск не дал. Операция закончилась неудачей. На отходе корабли оказались без обещанного авиационного прикрытия. Единственным положительным моментом этого похода следует признать то, что отряду кораблей в самый последний момент удалось чудом избежать атак немецкой штурмовой авиации.
Адмирал И.В. Касатонов в своей книге «Черноморская эскадра» пишет по этому поводу так: «В это время у командования Черноморского флота почему-то сложилось неправильное мнение о стабильном снижении по различным причинам активности вражеской авиации».
Все три выхода кораблей ЧФ к берегам Крыма окончились безрезультатно, встреч с судами противника не было. Но все дело в том, что наши корабли ходили вслепую, наудачу, а противник почти всегда знал об их присутствии у своих берегов, а иногда и об их местонахождении. В других условиях это могло бы насторожить командование Черноморского флота, но безрезультатные выходы наших кораблей на коммуникации противника еще с 1942 года являлись почти нормой, чаще все списывалось на Его Величество Случай. Однако так бесконечно продолжаться не могло…
Тем временем нарастание боев на Северном Кавказе требовало дальнейшего наращивания усилий и от Черноморского флота. Этого требовали Ставка, нарком. Этого требовала сама обстановка.
Глава третья. Подготовка к удару
Итак, до октября 1943 года, несмотря на все усилия командования ЧФ, никаких реальных успехов в деле срыва эвакуации немцев с Таманского полуострова не было. Провал операции 30 сентября должен был бы заставить оперативный отдел штаба Черноморского флота искать новые пути решения вопроса. Безусловно, немцев следовало атаковать и сильнее, и чаще. При этом, разумеется, нельзя было повторять набеговую операцию по старому сценарию, ибо в этом случае немцы заранее могли предугадать не только последовательность действий наших кораблей, но и заранее просчитать наиболее вероятный маршрут их отхода.
Однако, как мы увидим дальше, штаб ЧФ не только не попытался сделать правильные выводы из последнего неудачного набега, но при разработке нового боевого распоряжения максимально ухудшил даже то, что имелось положительного в старом боевом распоряжении.
На тот момент Черноморским флотом командовал вице-адмирал Л.А. Владимирский. На этом посту он совсем недавно подготовил и весьма успешно провел Новороссийскую десантную операцию с высадкой в ночь на 10 сентября 1943 года морского десанта в сильно укрепленный гитлеровцами Новороссийский порт.
Очередной поход к берегам Крыма командующий флотом вице-адмирал Владимирский назначил на 5 октября. Боевым распоряжением командующего за № оп-001392 от 5 октября 1943 года эскадре Черноморского флота была поставлена следующая задача: силами 1-го дивизиона миноносцев во взаимодействии с торпедными катерами и авиацией флота провести в ночь на 6 октября комбинированный набег на морские сообщения врага у южного побережья Крыма. Надлежало обстрелять порты Феодосия и Ялта и уничтожить попавшиеся немецкие плавсредства и десантные суда, отходившие в это время, по данным разведки, из Керчи в порты Крыма. Сама военно-морская операция первоначально получила кодовое наименование «Верп», которое вскоре было заменено на «Вежа».
Для выполнения поставленной задачи из состава эскадры в набеговый отряд выделялись лидер «Харьков» и эсминцы «Беспощадный» и «Способный», а также восемь торпедных катеров, самолеты: четыре ДБ-3, по одному Пе-2 и Ил-2 и истребительная авиация (по назначению командующего ВВС флота). Для управления действиями кораблей и авиации в Геленджике развернулся командный пункт начальника штаба эскадры капитана 1-го ранга М.Ф. Романова и узел связи. На него было возложено общее руководство действиями кораблей.
Так как в дальнейшем мы будем оперировать таким понятием, как «военно-морская операция», то нелишне будет определиться, что данное понятие в себя включает. Согласно взгляду военно-морского историка капитана 1-го ранга А.В. Платонова: «Одной из самых распространенных форм применения сил являлась (в период Великой Отечественной войны. – В.Ш.) операция. В общем случае под операцией понимается решение какой-либо заранее спланированной и подготовленной задачи. В зависимости от уровня решаемых задач и количества участвующих сил операции могли быть стратегическими, оперативными и тактическими. В некоторых разновидностях военных действий на море существовал еще более мелкий масштаб – диверсионный (разведывательный, разведывательно-диверсионный). По опыту Второй мировой войны содержанием операций на море обычно являлись удары (артиллерией, торпедами, позже авиацией); минные и противоминные, десантные действия; поиск и уничтожение подводных лодок; проводка конвоев, а также маневр силами. При планировании операции предполагаемое противодействие противника учитывалось, как правило, в форме возможного нанесения ударов, и для их нейтрализации предусматривался целый ряд мероприятий. Поскольку до середины Второй мировой войны считалось, что разгромить морского противника можно только артиллерийским оружием, то предусматривались морские бои. Однако их присутствие в плане предстоящих военных действий носило абстрактный характер, так как на момент планирования операции ни место, ни время начала боя, ни противостоящий противник достоверно известны не были. Второй, очень часто встречающейся в литературе формой применения сил, является бой. В общем случае морской бой – это вооруженное противоборство отдельных тактических единиц воюющих сторон и их формирований, протекающее в районе, ограниченном дальностью действия собственных средств обнаружения, направленное на уничтожение противника или принуждение его отказаться от решения поставленной задачи. Бой всегда предусматривал огневое соприкосновение с противником, причем взаимное, в то время как для операции, в отличие от сражений прошлого, это было совсем не обязательно. Еще раз повторимся: при планировании операции мы расписываем действия своих сил, и противник присутствует как бы виртуально, то есть мы просто предполагаем, что он может нанести удар. При этом операция может пройти вообще без встречи с противником. Таким образом, бой наряду с ударом стал главным активно-огневым элементом операции, через который и осуществляется физическое уничтожение противника».