Страница 50 из 71
В мрачном состоянии вернулись на базу. Вроде и съездили удачно, вроде и потерь не было, но было на душе как-то муторно.
Глава 32 Людоеды
Целую неделю изо дня в день ездили бойцы по перезагрузившимся лагерям и пансионатам.
В основном привозили еду. Больших сражений с зараженными не было. По мелочам уничтожали спидеров, лотерейщиков и топтунов. Запас споранов должен быть. Набрали детей, значит, надо было заботиться о них.
Миледи отдала всю себя воспитанию детей. Она отобрала для себя самых маленьких. Они вновь стали радоваться жизни и потихоньку начали забывать тот ужас, в котором оказались.
Над самыми старшими ребятами взял шефство Вайт. Он в основном занимался с ними боевыми единоборствами и учил их владению холодным оружием. Его ученики вырезали из дерева себе ножи и клинки и разучивали движения.
Ворчун учил молодёжь снайперскому искусству. Заодно он взял шефство над второй группой. У тех занятия были несколько попроще.
Егерь отошел душой и бегал с мальчишками. Он показывал им как правильно ходить, чтобы не привлекать к себе внимание.
Гонщица учила экстремальному вождению старшую и среднюю группу.
Не осталась без дела и Светочка. Она каталась с младшей группой на электросамокатах. Сколько было радости, сколько смеха и веселья. Постепенно привыкали дети к Стиксу.
Однако не все радовались тому, что сумели освободить столько детей. Особенно много провокационных разговоров заводил Пионер.
Попробовал он поговорить о несправедливости жизни с Хряком.
— Слышь, Хряк. Нам надо ехать сегодня охотиться на зараженных. Наверное, споранов на всех не хватает?
— Конечно, спораны нужны. Надо поить живцом тех, кого мы спасли.
Хряку очень нравилась Наташка из старшей группы. Он привозил ей фрукты из рейда. Совсем недавно притащил из поездки пистолет Макарова и подарил ей. Потом они вместе из него стреляли. Наташка принимала его ухаживания. Окружающие слегка посмеивались над влюбленными, но понимали, сколь призрачно счастье на Стиксе. Кто знает, что произойдёт дальше? А жить надо сейчас, сегодня.
Пионер не почувствовал этой разницы в отношениях. Он всех людей мерял на один лад — на свой.
— Пусть сами идут за споранами. Из-за них жизнью приходится рисковать.
— Постой, — всполошился Хряк, — ты же не ходишь охотиться на мутантов. В рейды ходят добровольцы. А тебя среди них я не видел.
— Не хочу я для всех корячиться.
— Сам живец глотаешь? А он откуда берётся?
— Он из тех споранов, что мы набили, когда базу защищали.
— Ты к ним вообще какое имеешь отношение? Тебя на стенах я не видел.
— Я базу от зараженных чистил. А потом за стенами базы рисковал, когда зараженных потрошил.
— Хоть на что-то сгодился, — презрительно проговорил Хряк.
— А девок сами трахают потихоньку, а мы в стороне. А нам что не хочется? Давно бы всех оттрахали бы.
— И Наташку? — уже строго спросил Хряк.
— И Наташку, — согласился Пионер, — аж верещала бы от счастья.
Удар слегка ошеломил Пионера. Он встал и обиженно проговорил:
— Я же обо всех беспокоюсь, а ты мне по харе.
— Ты легко отделался. Если я эти разговоры ещё услышу, то я засуну в задницу дуло ПМ и нарежу там резьбу. Заверяю, счастье получишь неизбывное, твой голос будет слышен на всю округу. Я тебя предупредил, ты меня слышал.
— Я тебя услышал, — сухо заметил обиженный Пионер.
— Мне насрать, услышал ты или не услышал, понял или не понял. Ты знаешь, что я с тобой сделаю.
Больше Пионер с грубым и нелояльным Хряком не разговаривал. Всё равно не поймёт.
Попробовал завести разговор об этом со Щеглом, так тот сбросил его со стены базы и предупредил, что в следующий раз отправит в полёт с миной за плечами. Ему, видите ли, любопытно, как далеко дерьмо из Пионера разлетится.
После этого предупреждения Пионер затаился. Он понял, что не у всех такие мысли, как у него. Как же найти себе помощников и единомышленников.
Однажды проштрафился Рябой, заснул как-то на дежурстве. Потом он целый день в полной выкладке пробегал с Вайтом. Ох и тяжело ему было.
К ночи он еле притащил ноги в казарму:
— Ухайдакали меня за сегодня. Это же надо пять минут сна, и целый день бега. Круто это.
Пионер решил его поддержать:
— Не говори, Рябой. Они все спят себе, а мы их сторожи. А потом нас же за это и наказывает.
Одного не учел Пионер, слишком зол был Рябой на себя за то, что по глупости так попал. Вместо того чтобы в рейд уйти охотиться на зараженных, он круги вокруг базы нарезал.
— А ты чего, крыса, не в свои дела лезешь. Если бы они спали, кто бы меня застукал сонного?
— Могли бы и не наказывать.
— Правильно наказали, потому и обидно. А ты на Вайта глотку не дери.
— Он же тебя нещадно гонял.
Рябой разозлился и набил морду Пионеру. Бил и приговаривал:
— Не обвиняй, когда не знаешь. Вайт всё это время вместе со мной бежал и в полной выкладке причем. Вот мне за это стыдно, а не за то, что меня наказали. Получается, что это я наказал командира, а не он меня.
При этих словах Рябой особенно сильно приложился берцем к боку Пионера. Пионер жаловаться не стал, но смертельную обиду на сослуживцев затаил.
Один раз решил к бывшим мурам прибиться. Однако те все больше и больше времени проводили за учебниками. Вернее, так: вначале шли в рейд, потом занимались на полигоне, а потом брались за учебники.
Когда он начал при них вести провокационный разговор, то ответили они ему достаточно грубо:
— Скажи спасибо что мы по девочкам специализируемся, а не по мальчикам, а то ходил бы уже дырявый.
К Баламуту и Тугодуму даже не подходил, те Макса чуть ли не на руках носили. Они бы Пионеру голову свернули и всех бы уверяли, что так и было.
Злобу Пионер затаить затаил, но сделать ничего не мог. Все вокруг бегали, ездили на всех средствах передвижения. Даже бронетранспортер осваивали. Всем было интересно, кроме двух человек.
И понял Пионер, что это его шанс. Нет, он не рассчитывал, что они бунт подымут или власть помогут захватить. А вот уйти с ними на свободу он рассчитывал
— Задумал я на свободу податься, — как-то начал Пионер беседу с Бурым. — Со мной хочешь?
— На свободе оно, конечно, хорошо, — согласился Бурый.
— Так давай уйдём.
— Страшновато.
— А здесь на рейдах тебе не страшно?
— И без меня желающие есть. Я не хожу в рейды.
— А когда желающие закончатся? И направят тебя на убой.
— Так уж и на убой…
— А то куда же?
— Они с другими возятся. А тебя оттирают любимчики.
— Вдвоем всё равно страшно.
— А если нас трое будет. Уйдёшь с нами?
Третий боец нашелся. Он не был ни подлецом, ни трусом. Он был романтиком. У него и прозвище такое было — Романтик. Ему хотелось посмотреть Стикс. А здесь проходили недели, а он ещё нигде не был. Он хотел выбраться из этого болота. По крайней мере, так ему казалось.
Постепенно пришли в норму бойцы Ярого. В этот раз они решили выйти в рейд вместе со всеми. В рейд попросились Пионер с Бурым. Вместе с ним был готов покинуть отряд и Романтик. Его Пионер убедил, что Макс ему разрешил посмотреть новый мир. А когда освоится, тогда вернётся в отряд.
В рейд вышли рано утром. Хотелось спать, и совсем не хотелось никуда ехать. Какое это доброе утро? Такое утро добрым не бывает. Она было хмурое и злое, несмотря на то, что светило солнышко и было тепло.
Сегодня использовалась почти вся боевая техника. Колонна выглядело грозно. Бронетранспортёр, два «Волка», три бронемашины пришельцев, замаскированных под мародёров, «Триумф-У» и «Триумф-К». Это не считая того, что группа Ярого ехала на своих пяти машинах.
— Солидно получилось, — подумал Макс. — И главное какая-то защита есть. Так просто нас из-под брони не выковыряешь.
Через опустевшие кластера машины пробежали быстро. Ради пустышей и спидеров даже не останавливались. Вот и промелькнули последние знакомые места. Колонна подошла наконец к незнакомому городку и замерла, затаилась, как бы предчувствуя что-то неожиданное.