Страница 1 из 8
<p>
</p>
<p>
В утренней тишине квартиры вдруг заработал привычный позывной радио «Маяк». Часы мирно тикали, солнечные лучи проникали сквозь цветные занавески и причудливые солнечные зайчики заполняли комнату. Иветта Игоревна сладко потянулась и откинула одеяло. Ноги нащупали тапочки, стоявшие на привычном месте. Иветта жила в этой квартире уже 3 года. Раньше она жила в «хрущёвке», но решила переехать в новый панельный дом. С собой Иветта привезла все вещи, которые были с ней ещё с советских времён. Иветта ничего не собиралась менять. Советская мебель встала в новой квартире на прежнем месте. На окна вернулись старые занавески, хрусталь расставился на прежние полки, а книги встали на старый стеллаж. Даже в новой квартире Иветта Игоревна могла передвигаться с закрытыми глазами.</p>
<p>
Она вошла тяжёлыми шагами в ванную, где прополоскала съёмные челюсти, затем вставила их в рот. Женщина умылась тёплой водой и тщательно вытерлась полотенцем. Привычным движением она открыла шкафчик, достала крем от морщин, который, конечно, не помогал, и скорее наносился по привычке. Иветта посмотрела на себя в зеркало. Её волосы были даже не седыми, а белыми. Она всегда аккуратно закручивала их в «шишку». Кожа имела здоровый цвет, но проступили пигментные пятна на руках. И, конечно, всюду морщины. Иветта грустно вздохнула, провела тонким пальцем по морщинам, пытаясь их разгладить, но они снова принимали прежний вид. У Иветты Игоревны оставалось всё ещё острое зрение, она не носила очки. А ещё, с грустью вспомнила Иветта, к старости её глаза слегка сменили цвет с василькового на тёмно-синий. Иветта поправила халат на маленьком, худощавом теле и вышла из ванны.</p>
<p>
Старушка уверенным шагом вошла на кухню, поставила чайник и достала вафли, испечённые вчера вечером. Каждое утро она завтракала вкусным чаем с выпечкой, которую готовила сама. Она никогда не покупала печенье и пряники, всё это она могла испечь самостоятельно. И сладости никак не отражались на её весе, жаль, что в молодости всё было наоборот. Казалось, за окном наступило вполне обычное утро, старушка налила себя чаю с вафлями и с аппетитом кушала.</p>
<p>
Вот только, это утро не было обычным, но Иветта об этом ещё не знала, она мирно завтракала и слушала радио «Маяк». Когда диктор стал рассказывать о последствиях эпидемии испанки, Иветта Игоревна вдруг поняла, что не может поднять чашку с чаем, более того, она не может ничего…. И когда она это осознала, завалилась набок, как куль с мукой.</p>
<p>
Так прошёл день. Иветта видела, как медленно ползло солнце по небу. С кухонного пола ей было видно в окно небо и часть крыши соседней многоэтажки. Она лежала и не могла двигать ни одной мышцей. Сейчас старушка мечтала о смерти, но этого не происходило. Упрямое сознание не хотело покидать её, и от этого Иветте было ещё горше. Понимать, что происходит и не иметь возможности бороться! Вот, что страшно!</p>
<p>
Иветта Игоревна пыталась думать о том, что было, но не могла сосредоточиться на воспоминаниях. Ей хотелось плакать, но она не могла. Слёзы не хотели катиться, зато мочевой опорожнился. Женщина почувствовала, как под ней появилось горячее, мокрое пятно и неприятный запах. Наступила ночь, но ничего не изменилось. Никто ей не позвонил, никто не пришёл. Иветта Игоревна одинокая пенсионерка. Её дети давно уехали за рубеж, и с тех пор ни разу с ней не связались. Уже 20 лет прошло. Иветта даже не знала, живы ли они. Сын и дочь. Татьяна и Евгений. Иветте казалось, что она хорошо их воспитала, но едва открылись границы, Татьяна сразу уехала, а следом и Женя. Иветта Игоревна знала только, что они уехали в Америку. Даже города их пребывания она не знала. Вот поэтому никто не будет искать её. Соседи недолюбливают пенсионерку, и желания с ней общаться не испытывают. Социальные службы отказали ей в помощи, потому что она не инвалид и не достигла 80-ти лет. Она умрет, и никто об этом не узнает. Даже пенсию теперь Иветта Игоревна получает на карту, и поэтому не стоит ждать звонка от почтальона. Отчаяние охватило женщину.</p>
<p>
Всю ночь Иветта провела бодрствуя, и пытаясь восстановить свои двигательные функции. С первым лучом солнца её мизинец дёрнулся. Иветта Игоревна возликовала, в течении получаса она смогла двигать уже всеми пятью пальцами правой руки. Осталось дотянуться до мобильного телефона, который выпал из кармана халата при падении со стула. Иветта Игоревна сосредоточила всю свою волю на том, чтобы начать двигать рукой. Но лишь через час ей это удалось, и она дотянулась пальцами до телефона. Однако, нечего было и думать о том, чтобы набрать номер. Иветта Игоревна тщетно жала на кнопки мобильного телефона, но ничего не происходило, блокировка клавиатуры не давала даже набрать номер экстренной службы. И только ближе к вечеру старушке удалось чудом разблокировать клавиатуру, и набрать номер 112. Иветта Игоревна думала, что спасание близко, но диспетчер не понимала речи старушки, звавшей на помощь невнятными звуками. </p>
<p>
Раздражительная женщина отчитала Иветту Игоревну, назвав её «старой алкашкой, которая зря занимает линию экстренной помощи». После этого диспетчер с чувством выполненного долга, положила трубку. Возможно, у женщины, которая работала в диспетчерской «Службы Спасения», не было достаточно образования, чтобы понять, что у старушки из-за инсульта нарушена речь. Конкретно, для этой недалёкой диспетчерши со слабым школьным образованием, все звонившие с невнятной речью были просто алкоголиками. Потому что её в жизни всегда окружали алкаши, как её папаша, муж, да, похоже, что и сын. Безымянной тётке-диспетчеру стало легче, после того, как она отсчитала несчастную старушку. Из вредности диспетчер отправила жалобу участковому, надеясь, что старушку оштрафуют за «пьяный звонок» на номер «Службы Спасения».</p>
<p>
Иветта Игоревна заплакала, она и не думала, что у неё нарушена речь. Ей казалось, что она говорит вполне внятно, но это было далеко не так. Весь оставшийся день и ночь Иветта Игоревна пыталась внятно произнести слово «Помогите», но у неё плохо получалось. Буква «г» совсем не выговаривалась, так же, как и «м», в итоге получалось странное слово «поите». Иветта тихо заплакала. Она подумала, что возможно, сможет набрать номер «Скорой», там-то точно поймут, что она не пьяна. Иветта Игоревна тут же набрала номер 103 и долго ждала ответа диспетчера, когда диспетчер ответил, то так и не услышал слова «помогите», потому что помехи на линии не давали услышать тихий голос старушки. А жалкое старинное оборудование диспетчерской не позволяли узнать, откуда был сделан звонок, чтобы отправить туда машину «Скорой помощи». Так бывает только в американском кино, в России техника всё еще ходит на лыжах. Диспетчер, как бы сильно ни хотел, помочь не смог и положил трубку, потому что у него уже был звонок на другой линии. В большом городе всегда кому-то нужна помощь.</p>
<p>
Иветта вновь заплакала, силы оставляли её, уже трое суток прошло с момента удара, а она так и не смогла получить помощи. На четвёртые сутки рука у Иветты Игоревны начла двигаться намного лучше, она смогла взять телефон, и даже получилось листать телефонную книгу. Да только там не было номеров, по которым можно было бы получить помощь.</p>