Страница 12 из 12
— Да что ты несешь? Как я могла… — начала было возмущаться та
— Но я пришла к выводу, что нет, это не так! — продолжил я, — бабушка, ты видишь значок, изображающий лису, на платье этой женщины?
— Вижу, — ответила «бабуля»
— Этот значок — символ того, что носящая его, является членом так называемого тайного общества Пансиона, ордена «Огненной Лисицы».
— И что? — спросила «бабуля»
— А то, что за тем происшествием, с журнальчиком, стоят эти самые «Огненные Лисицы»! И одним из членов этого тайного ордена — является наша родственница, что запечатлена на виртуальном изображении! Бабушка, ты думаешь, это все лишь случайное совпадение?
Та ничего не ответила.
— Дедушка, — обратился я к тому, изобразив на лице безмятежность, — скажи, пожалуйста, на Дело нашей Семьи положительно бы повлиял факт обнаружения у меня, запрещенной законом литературы?
Глава 31
— Дедушка, скажи, пожалуйста, на Дело нашей Семьи положительно бы повлиял факт обнаружения у меня, запрещенной законом литературы? — спросил я, спокойно глядя на «деда», который задумавшись, глядел куда-то сквозь меня.
Затем, очнувшись от своих размышлений, он тихим шепотом, едва-едва слышимым с моего места, спросил свою пожилую супругу:
— Почему мне не рассказала?
— Ай, — недовольно поморщилась пожилая женщина, которой не часто в ее жизни приходилось оправдываться, — с той ситуацией уже разобрались как надо, ни к чему было тебя беспокоить теми проблемами, которые возможно разрешить без того, чтобы отвлекать тебя от более насущных дел.
— Разобрались, говоришь? А эта, как ее там, которая со слов внучки… — ответил старый Патриарх, вспоминая, как зовут «супругу брата супруги моего бывшего «папани»
— Юлька выпускница Пансиона, — торопливо проговорил, перебивая своего отца, от чего тот скорчил недовольную гримасу, мой бывший «папаня», — так что, ее присутствие на том Балу должно быть в порядке вещей и то, что Кайа встретила Юльку, когда та прогуливалась по территории, скорее всего — просто совпадение…
— Как странно, — заговорила «матушка», ни к кому конкретно не обращаясь, но приковав тем не менее, к своей персоне всеобщее внимание, а бывший «папаня» замолчал, не договорив того, что хотел, — Юлия, если я ничего не путаю, окончила Пансион в Казани, да и живут они в Санкт-Петербурге, с чего бы вдруг ей приспичило приехать на подобное мероприятие в московский Пансион?
Бывшая «мачеха» сидела задумавшись, глядя «в одну точку».
И тут «дед», впервые за все время ужина, показал свои эмоции.
— Значит, решила смуту в Семье посеять? — спокойным тоном спросил меня «дед», однако его выдавали цвет лица, он покраснел и учащенное дыхание, было очевидно — «дедуля» в ярости, — это тебя Игорь с Женей надоумили? Да?
«Дед» кивнул на моих «родителей». И когда три человека, я и «родители», хотели было возразить, «дед» продолжил.
— Я еще жив, а вы уже, значит, за Наследие грызетесь? — не повышая голоса, спросил он у собравшихся за столом
— Если я узнаю, что кто-то из вас, дети мои, — он обвел взглядом притихший обеденный Зал, — вредит Семье из-за личных амбиций — берегитесь! Лишение всякого Наследия и изгнание из Семьи — будет самым мягким из того, что ожидает…
«Дед» внезапно закашлялся, а «бабуля» торопливо протянула ему ингалятор.
— Не смотря на всю свою любовь к вам, — продолжил «дед», когда справился со своим приступом, — я легко пожертвую некоторыми из вас, ради благополучия Семьи, если того потребуют обстоятельства!
В зале повисла мертвая тишина, казалось, что собравшиеся тут, даже перестали дышать.
— Вот! — продолжил «дед», подняв над столом крепко сжатый кулак, — Вот! Пока наша Семья едина, не смотря на имеющиеся между некоторыми из нас разногласия, мы не только существуем, но и являемся одним из самых влиятельных Семейств России! Но стоит нам хоть на миг потерять единство, на миг поставить свое личное над нашим общим и все! Нас моментально раздерут на куски, растащат, как шакалы, нашу собственность, а нас самих… — он не договорил, оставив каждого самостоятельно додумывать окончание фразы.
— А что же до происшествия в Пансионе и ситуации с этой Юлей, — сказал старый Патриарх немного подумав, — с этим я сам разберусь, посмотрю, что там к чему.
— Что-то я неважно себя чувствую, — произнесла «бабуля», — пойду-ка к себе, пожалуй.
— Всем хорошего вечера, — произнес «дед» и они с «бабулей» покинули Зал.
Я поймал взгляд бывшего «папани», который поочередно смотрел то на меня, то на своего брата, нового «папаню» Кайи, и судя по выражению его лица, готовился высказать что-то нелицеприятное, но, видимо передумал, после чего, пробубнив нечто вроде: «хорошего всем вечера», встал из-за стола и направился на выход, с ним вместе ушли его жена и дети.
Так как ничего необычного более не происходило, то присутствующие отужинав и пожелав остающимся за столом — приятного вечера, убывали восвояси.
В итоге, я с «родителями» были последними, оставшимися за столом.
«Родители» о чем-то негромко беседовали, я не особо прислушивался, за чашечкой чая.
Скушав дольку ананаса, я с сожалением в голосе отметил:
— А рябчиков-то не подали.
— Пойдем-те отдыхать, сегодня был трудный день, а завтра, с утра, нам нужно ехать в Санкт-Петербург, — сказал «папаня».
Чуть позже, когда я разлегся в горячей ванне, расслабляясь и успокаивая нервы, из глубин моей памяти всплыли: «техник первого класса», в тот момент, когда глядя в пол, он что-то там невнятно бормотал, делая доклад своему высокому начальству и полубезумная Таня, от чего по всему моему телу пробежали волны жара, что были горячее воды, создавая ощущения непередаваемого удовольствия.
А когда безумное наслаждение и наваждение схлынули, я, тут же усевшись на задницу, плеснул себе в лицо водой, меня била дрожь, я пришел в ужас от осознания того, что сейчас произошло.
Я стал получать ярко выраженное сексуальное удовольствие от страданий, причиненных мною другим людям. И пусть даже эти люди и были моими неприятелями…
Несмотря на горячую воду, меня знобило, кажется, что понемногу я начинаю сходить с ума от всего происходящего со мной.
Этой ночью мне вновь снились кошмары и проснулся я задолго до рассвета, а после пробуждения, приняв контрастный душ, оделся в спортивный костюм и отправился на пробежку.
Физическая нагрузка — лучшее лекарство от всей этой психологической фигни, а приятная прохлада раннего осеннего утра, вкупе со внутренним жаром, исходящим от нагруженных работой мышц — помогли прогнать плохое настроение из-за перипетий прошедшего дня и кошмаров минувшей ночи.
У меня молодое, здоровое тело и новая жизнь, которая, не смотря на некоторые обстоятельства — весьма неплоха, так что, должен ли я испытывать душевные терзания по поводу того, что душой и телом радуюсь своим победам и печалям моих врагов? Нет, определенно не должен, в конце-концов, не я был тем человеком, что отрыл дверь, за которой тех людей ждали несчастья.
Так что пора мне окончательно расстаться с образом «хорошего человека«… да-да, кто-то может улыбнуться тому, что я, до сих пор, считаю себя, не смотря на то, что уже сделал, «хорошим человеком«… и начать делать, что должно, перестав терзаться по этому поводу, разными переживаниями, от которых, как известно — все болезни. То, что произошло со мной в мире прошлом, где я оказался заложником своих страхов, в этом — повториться не должно, в этот раз я желаю «уйти» счастливым человеком, далеко за восемьдесят.
Вполне допускаю, что человеком, получающим удовольствие от страданий своих оппонентов, то есть слегка садистом, я был всегда и в прошлой своей жизни тоже, просто до сего момента у меня не было возможности, так сказать, проявить себя во всей красе.
И то, что произошло уже — лишь капля в море того, что должно будет произойти в будущем, за которое, если я хочу, чтобы оно у меня было, сама жизнь вынуждает меня побороться и борьба эта, совершенно очевидно, не обойдется без жертв и искалеченных человеческих судеб, а раз уж без этого не обойтись, то я предпочту, чтобы жертвы эти были у противной стороны, а не у меня.
Конец ознакомительного фрагмента.