Господин

Сын вперил грозно-исследовательский взгляд в аборигена - под неожиданно яростной атакой юноша дёрнулся и попятился, явно намекая, что живым не дастся. Телепаты хором, с одинаковым скептицизмом хмыкнули, но всё-таки сжалились над несчастным подопечным - Натин осторожно коснулась правого века и подмигнула. Лицо гостя просветлело, и он что-то залопотал, размахивая руками.

– Хм, о чём ты? - если рожи он и впрямь строил выразительные, то, что он имел в виду, разобрать не выходило, не помогали и эмоции, рванувшие в телепатку, будто свои собственные.

Слай осёкся, потеребил в задумчивости нижнюю губу и окинул помещение требовательным взглядом - помоги, страшилище! И оно помогло - прищёлкнув пальцами, абориген указал на светящийся экран терминала, потом внимательно посмотрел на Денилу и изобразил руками прямоугольник, внутри него ещё какую-то фигуру.

– Картинки? - нахмурился мальчик. Среди отосланных образов Натин выделила детскую книжку о зверятах и подробные статьи из большой энциклопедии - сын в последнее время увлекался биологией. Фиалкиец довольно кивнул. - Ты говоришь, мы видели твои глаза? Но я не помню! У меня этих картинок много.

– Диня, ты бы сначала к компьютеру подошёл, а там…

Юноша оборвал телепатку самым неожиданным образом - вдруг высунул язык, затем резко выпростал вперёд руку и медленно свернул на манер хоботочка, раздул щёки, при этом умудрился сыто улыбнуться и под конец изобразил над головой нечто, вроде острого гребня.

– Да-а, рожи что надо! Похоже, на Фиалке водится кто-то, подобный хамелеонам… Глаза Слая адаптируются к окружающим цветам, - сработала привычка комментировать все открытия в микрофон (давно настроенный компьютер отреагировал на менторский тон и включил запись), - процесс чисто физиологический и, наверное, неконтролируемый. - Мать обернулась к сыну. Конечно, она уже опоздала, но смолчать не могла: - Диня, ты знаешь, что аборигенам ни в коем случае нельзя демонстрировать работу на компьютере?

– И чем нам заниматься? В гляделки играть? И вообще, детское там всё было!

– Детское? - удивилась Натин, но продолжить не успела - ей помешали. Двери в каюту бесцеремонно разъехались, пропуская Берри Лиара. Вид командира желал лучшего - налитые кровью глаза и, словно в отместку, побелевшие губы превратили бравого капитана в призрака, годного лишь, чтобы детей пугать. И что ему не лежалось? Что обеспокоило?

Картина, открывшаяся глазам командира "Феникса", стоила кисти художника или хотя бы профессионального голографиста: Натин среди вороха подушек и одеял - немного томная и смешливая королева, а рядом - её послушные дети. Берри картина почему-то не понравилась.

– Отдыхаем? - зло процедил он.

– То же и тебе не помешает, - нервно отрезала телепатка. - А если ты беспокоишься об общем плане работ, то забудь - я всё сделаю в срок.

Внимательно наблюдающий за ними фиалкиец сердито нахмурился, капитан, наоборот, предельно вежливо улыбнулся - мальчишке ведь ещё не объяснили, кто в доме настоящий хозяин.

– Не представишь нас, Натин?

Женщина оцепенело, как-то потеряно и беспомощно посмотрела сначала на аборигена, затем на сына, словно ища у них одобрения, если не сказать, разрешения. Но на звездолёте "Феникс" всё делалось только с разрешения Берри Лиара.

– У тебя проблемы? - он недобро прищурился.

– Это у тебя, Берри Лиар, проблемы! - окрысилась Натин.

Ментальный фон в каюте разом изменился. Что они делают? Что на них нашло, да ещё в присутствии аборигена? Пытаясь избавиться… избавиться, не понятно от чего, телепатка вновь заговорила:

– Слай, позволь представить тебе нашего капитана… - Образы, образы, образы. - Это Берри…

Фиалкиец отрицательно повёл головой и вытянул указующий перст в сторону капитана.

– В чём дело, Слай? - поинтересовался тот, стараясь на пределе ментальных сил и мимики передать аборигену смысл вопроса.

– Не Берри. Не Слай, - ответил юноша. - Лиар. - Он, как прежде Натин, мягко прикоснулся к себе. - Миш.

– Миш? - командир понял, но всё же решил поставить зарвавшегося гостя на место. - Слай Миш?

Юноша неопределённо пожал плечами, словно говоря - вроде верно, но не совсем. Затем поочерёдно указал на собравшихся рукой.

– Натин Айз. Денила Айз. Слай Миш. Берри Лиар. - И заново, но с иным оттенком. - Нита - Слай. Диня - Слай. Лиар - Миш.

– Нита? - вцепился Берри. В первую встречу телепатка назвалась ему именно так.

– Нет! - абориген быстро выучил это простенькое, но столь категоричное словечко. - Слай - Нита. Лиар - Натин!

– Хорошо, - не стал спорить капитан и вышел. - Хорошо.

Всё пошло наперекосяк: как началось, так и продолжилось - у Натин не хватало времени на Слая, что-то постоянно мешало.

Усмирение Хрома не прошло бесследно не только для капитана - пришлось помогать инженерам пси-группы и медикам с осмотром пострадавших. Параллельно выяснилось, что неплохо было бы поговорить с обеспокоенным психологом, а также посодействовать с настройкой пси-оборудования. Конечно, последнее входило в прямые обязанности телепатки, но не имело высокого приоритета, особенно при наличии аборигена на борту. Когда же очередь доходила до фиалкийца, работа тормозилась простуженным лингвистом - он, наблюдавший за разговорами со Слаем через камеры, периодически мысленно уплывал из-за лёгкой температуры, что для Натин оказалось ещё хуже, чем горячечный бред больного. Сдавшись, телепатка отправила помощника отлёживаться, а сама попыталась вспомнить былые времена и составить пси-матрицу языка аборигена самостоятельно. "Былые времена" хотя и вспоминались, делали это с ощутимым трудом, а попросить у капитана отсрочку женщина почему-то не решилась.

И в итоге фиалкиец поступил в полное распоряжение Денилы, чего раньше не было, да и быть не могло. А мальчишки спелись, хотя сын не очень-то жаловал людей. Диня и Слай отлично чувствовали друг друга и сумели отыскать немало тем для бесед, а потом - и выходок, зачастую почти хулиганских.

Какое-то время, где-то двое корабельных суток, мальчишки безвылазно жили во владениях Натин: то сидели у терминала или за довольно воркующим турманом, то казалось бы бессистемно перемещались из каюты телепатки в смежную динину, оттуда в санузел и обратно - и постоянно говорили, размахивали руками или корчили друг другу забавные со стороны рожицы, но более того - думали. Фиалкиец достаточно быстро сообразил, что и как надо делать, чтобы новый знакомец его понимал.

Спали они вповалку, не переодеваясь, на кровати Натин, саму хозяйку бесцеремонно вытеснили в комнатушку Дини. Однако телепатка там почти не бывала, по горло занятая своими - или, вернее сказать, не своими - корабельными делами.

А потом они сбежали.

Конечно, они возвращались - подключиться к терминалу Натин, поспать, иногда поесть, но покормить-то их могла и добрая Георгия, которой только намекни, что голоден. Нянюшка, как все её звали, была тихой женщиной, но если дело касалось детей, могла поспорить даже с самим командиром. Впрочем, пока ничего такого не случалось - Георгию всё устраивало.

Но как поведение сына и фиалкийца могло устроить Берри?! Это же вопиющее нарушение безопасности, о котором капитан, безусловно, знал и ничего не предпринимал против. Сама телепатка смирилась, потому что понимала - она не препятствие ни для сына, ни для Слая. И мальчишки наслаждались свободой - со сверкающими глазами совали нос во все щели "Феникса", и ничего им за это не было. Не к добру… Опасения оправдались - к исходу четвёртого дня теперь неразлучные друзья не вернулись.

"Берри! Где мальчики?!" - Натин без приглашения (у неё имелся пропуск) вошла на мостик. Внешне женщина казалась ледяно-спокойной - экипаж обычно видел её именно такой, - но капитан привычно и вместе с тем по-новому ощутил себя в центре урагана - всё-таки мастерица она на спецэффекты.

– Доктор, разве не в ваши обязанности входит следить за ними? - он неохотно оторвался от диагностики: командиру не нравился голос родного корабля и то, что причина беспокойства не определялась. Сверхновая в борт! Ему нужен главтех, а тот, не успев прийти в себя, снова напился… Но такого не могло быть! Такое не могло произойти! И всё же произошло. Что творится на "Фениксе"? Что творится с "Фениксом"?! Самочувствие Берри, как и настроение, далеко не вписывалось в рамки хорошего - он, всегда здоровый и знойно красивый, сейчас походил на больного рахитом ребёнка, настолько побледнел и осунулся. - Кстати, как изучение языка?