Страница 139 из 144
Недолго же ты искал, чем утешиться, Алекс Берг!
Чёртовы фары слепят. Если бы я знала, где сейчас нахожусь, я бы, может, и вызвала такси. Но в моём стареньком телефоне даже GPRS не работает. Да и не стала бы я его ждать, то такси. Пока найдёт дорогу, пока приедет, этот кобель уже натрахается со своей бывшей и прибежит отношения выяснять.
Поэтому иду по обочине, вытираю жгучие слёзы и голосую наудачу. Понятия не имею куда иду. Хотя какая разница! Кому я нужна? Пропаду без вести — туда мне и дорога. Ленка уехала, знает, что мне не до неё. Отец забеспокоится только, когда деньги приходить перестанут. А Берг… зачем я ему? Потешить своё самолюбие?
Честно говоря, в голове такая каша, что толком не пойму: я виновата или он виноват. Я обижена или он обижен. Но плевать. Мы вечно с ним что-то делим, выясняем, доказываем друг другу. А зачем? Когда и так всё ясно: как бы я его ни любила, как бы он ни относился ко мне, мы не сможет жить вместе.
К вечеру похолодало насколько, что мокрая от подтаявшего снега обочина снова покрылась коркой льда. Поскальзываюсь на тонких каблуках, падаю и, ударившись, теперь плачу, сидя на асфальте, ещё от боли и от обиды.
— Эй, дурища, ты не в ту сторону идёшь, — из остановившейся машины высовывается голова Валерии. — Садись, подвезу!
Да и пусть везёт. Я не гордая. Устраиваюсь рядом с ней на заднем сиденье, и даже нет желания что-то выяснять, пока её водитель разворачивает джип.
— Ты, прости, подружка, я спьяну вывалила, что не следует.
— Забей, — отмахиваюсь. — Рано или поздно он бы всё равно узнал. Хотя всё было совсем и не так, как рассказал тебе Стас. Но у вас, видимо, это семейное.
— Лезть не в своё дело? — она всклокоченная, с размазанной косметикой и явно ещё не протрезвевшая, но её, похоже, мало это беспокоит.
— И лезть, и всё портить, когда, казалось бы, уже всё наладилось.
— Неужели передумала уезжать?
— Вижу, брат мало что от тебя утаивает, — прячу заледеневшие руки под пальто. Пока мой любимый муж там развлекался, я и вещи свои забрать успела, и одеться. И хоть в машине тепло, меня всё равно колотит.
— Я за братишку глотку кому хошь перегрызу. А Берг его обидел. Про тебя только вот я не подумала. Но ты уж не держи зла. Я ж не знала, что у вас серьёзно.
— Забудь. Уже какая разница. Он там пялит свою бывшую. Ему уже не до меня.
— Это да. За ним свой огнемёт расчехлить не заржавеет. А знаешь что? Запиши-ка ты мой телефончик на всякий случай.
— Зачем? Организуем Клуб бывших Алекса Берга?
— Да мало ли. Только, я слышала, ты квартиру продала. Вернёшься со своей Америки, где будешь жить? Ну, и вообще вдруг какая помощь понадобится. Я теперь вроде как у тебя в долгу.
— Ну, говори, — хмыкаю я. Не помешает.
Забиваю в телефон продиктованные цифры, и до самого города болтаем об их со Стасом отце — генерале. О том, как они росли. Как защищали друг друга, особенно Стас Лерку, хоть он ей и младший, и неродной. И как до сих пор они дружны. От разных матерей, а, редкий случай, насколько держатся друг за друга.
— Вот такая сволочь наш папаша, — заканчивает она свой рассказ, когда машина останавливается у дома Берга. — Я же правильно тебя привезла?
— Да, спасибо, Валерия. Как раз соберу свои вещи. Да с кроликами попрощаюсь.
— Ну, удачи тебе подружка! — машет она рукой в открытое окно, и явно её не сильно беспокоят наши с Бергом проблемы. Хотя и показалась она мне обиженной, что он её бросил. Нет, не все женщины падают жертвами обаяния Алекса Берга. И это меня даже воодушевляет.
Вещей моих в квартире немного. И сборы недолги. Дольше пересчитываю плотно упакованные купюры, делю. Да никак не могу найти ключ от Лоркиного гаража. Вроде остался он в джинсах, но очередной раз достаю из них только квитанцию об оплате, которую мне выдали в кассе «Микрохирургии глаза», когда вспоминаю, что на встрече с Лоркой я была в других штанах.
— Маргарита Алексеевна, — нахожу домработницу на кухне. — Вы не видели случайно мои брюки?
— Надо подумать, — отрывается женщина от уборки. — Если вы их в ванной оставили, то скорее всего я их постирала. Посмотрите, они наверно, ещё сохнут.
— Чёрт, а там в кармане были ключ и бумажка, — расстроенно потираю висок.
— Не переживайте, Виктория, — охотно снимает пожилая и очень интеллигентная женщина большие оранжевые перчатки. — Я карманы всегда проверяю. Там у Александра Юрьевича чего только не бывает. Ничего не выкидываю. Вон там, в прихожей, комод, — показывает она пальцем. — В верхнем ящике лежит всё, что я изымаю перед стиркой.
Классная она всё же тётка! С воодушевлением открываю указанный шкаф. И правда, чего в нём только нет. Каких только мятых бумажек. Свою нахожу почти сразу. Засовываю в карман и ключ. Но интересно, что же тут есть ещё.