Я хочу тебя трогать

А потом вдруг его пальцы вцепляются в мои волосы. Он сжимает их так сильно, что слезы брызжут из глаз.

- Я потерял ее из-за твоего ублюдка папаши, - цедит сквозь зубы, смотрит так, будто я грязь. - А он откупился от правосудия. Но от меня он так и не смог откупиться. Я хотел, чтобы он сдох в мучениях, хотел отобрать у него все, до последней копейки. я забрал у него единственное, чем дорожил ублюдок. дочь. Он должен был увидеть то долбанное видео! Тебя должны были тр*хать ублюдки по кругу, каждый день! А твой папаша должен был все видеть... но тварь не дожил до этого дня.

- Что? - боль и страх исчезают в мгновение, как только я слышу эти слова. Боже, нет! Этого не может быть! Папочка! Бедный мой отец. Ничего не вижу, глаза застилает пеленой слез.

- То, - смеется, брезгливо осматривая меня. - Он сдох, две недели назад. Так и не узнал, за что все это получает, - крепко сжав мои плечи, толкает со всей силы. Я падаю на кровать, пытаюсь слезть, но он забирается сверху, придавливает меня.

- А ты, сучка, сразу выход нашла, - шипит, сжимая мою шею рукой. - Папина дочка. легла под турка вонючего, ноги расставила, мозг запудрила мужику, что он против своих людей пошел. тварь. - вижу, как он размахивается, а в следующий момент перед глазами вспыхивают искры, нутро скручивает от боли. Удар. Еще удар. Я пытаюсь сопротивляться, но он взял в захват ногами мои руки.

Я не знаю, когда он перестал меня бить. Глаз заплыл, я перестала чувствовать боль после пятого удара по лицу. Она просто слилась в единое целое, затопив мое тело.

- Сука, - рычит, приходя в бешенство. Слезает с меня, отходит. А я сворачиваюсь в комок, вою от боли.

- Отъ*бал бы тебя, но не сейчас... Не волнуйся, ты скоро получишь свое. Нам нужно спешить. Миротворец ждет. И твой друг Берк там будет, - он хватает меня за руки, стягивает с кровати.

- Он будет лично смотреть, как тебя сношают. Нас будет много, Марианна. Но начну я. Ты мне очень задолжала... - его слова должны пугать меня, но внутри тишина. Боли так много, что я не чувствую ничего, кроме нее.

Берк

Наши люди доложили, что Миротворец находится в своем доме в центре Стамбула. Еще несколько лет назад я прикормил пару его человек, на всякий случай. Всегда знал, что наша «дружба» с этим человеком имеет срок годности. Когда-нибудь мы окажемся по разные стороны баррикад. Как в воду глядел.

Там не дом - крепость. Мы собирались на войну и понимали, что обратно не вернемся. Вслух, естественно, никто не говорил об этом. Но по напряжению, витавшему вокруг, все было понятно без слов. Еще раз проверил курок у пистолета и на секунду задержал его в руке, стиснул крепче.

Это то самое оружие, которым я ласкал Марианну. При мысли о ней сердце начинало гореть огнем. Отпустить ее, посадить в тот еб*ный поезд было самым тяжелым решением в моей жизни. Но и самым правильным. Конечно, я мог забить на все и уехать вместе с ней, как она и предлагала. Мы могли бы попытаться скрыться, уехать на необитаемый остров и жить там. Но никто бы не дал нам этого сделать. Пока жив Миротворец - мы обречены. Поэтому этого скота нужно убрать.

Я подохну счастливым человеком, потому что любил и был любимым. Каким бы сумасшествием это не казалось. Я? Люблю? Никогда бы не подумал, что во мне есть это чувство! Есть! Твою мать! Как я люблю эту женщину. С ума схожу по ней. Хочу улыбаться, как придурок, только потому, что она рядом. Я с ней ожил! Она стала для меня всем. Абсолютным смыслом.

А теперь джаным. вернется обратно к отцу и забудет меня, найдет хорошего парня и заведет семью. Как хорошо, что к этому моменту я буду лежать в земле и кормить червей.

- Давайте еще раз по плану, - произнес Метин и достал чертежи дома Миротворца.

- Входы здесь, здесь и здесь. Мы будем заходить с бокового. Там слепая зона.

Мы вчетвером стояли у стола и смотрели на расположение комнат.

- Полиция отреагирует сразу, - сказал Керем. Я кивнул.

- Поэтому работаем быстро и грязно. Зашли, всех перестреляли и ушли.

- А если в доме будут женщины и дети? - спросил Тезер. Ответил Метин.

- Убираем всех.

Воцарилось напряженное молчание. Убирать женщин и, тем более, детей не в нашем стиле. Но по-другому никак. Или мы, или они.

- Через пару часов выдвигаемся.

Сейчас мы находились в одном из складов, где было собрано все оружие. Уже стемнело. Но надо выждать еще пару часов. Посмотрел на часы и нахмурился.

Бурак должен был позвонить еще несколько часов назад. Они с Марианной должны были пересечь границу и быть уже в России. Но звонка так и не последовало. А я сам позвонить не мог.

Как вспомню ее этот взгляд, полный боли и отчаяния, так и хочется выть от боли. Душу всю им мне вспорола, словно стеклом битым. Многое бы отдал, чтобы по- другому все было. Чтобы я другим был. Без всей этой грязи и крови на руках. Но чудес не бывает. И Аллах не помогает. За себя, свое существование и свои вещи ты должен бороться сам. А я борюсь за Марианну. Я отпустил ее. Надеюсь, со временем она поймет, каких сил мне это стоило.

Мы тихо переговаривались с парнями, когда зазвонил мой сотовый. Этот номер никто не знал. Точнее, те немногие, кто его знал, находились в этом складе со мной. Остаются еще два человека. Может, это Бурак? Быстро вытащил телефон и нахмурился. Номер неизвестен.

- Да.

- Берк, Берк, Берк. - раздался до жути знакомый голос на том конце провода.

- Неужели ты думал, что сможешь подкупить моего человека, мальчик? Неужели работа со мной ничему тебя не научила? - звучал насмешливый голос Миротворца.

- Но ладно, это все лирика. Твоя игрушка у нас.

От этих слов все внутренности скручивает в болезненный узел. Первый раз в жизни мне становится страшно. Страх липкой паутиной окутывает каждую пору на теле. Я парализован. Не могу пошевелиться. Нет. Нет. Нет. Этого не может быть! Марианна. Она уже дома. В любящих объятиях отца!

- Ты врешь, - голос хриплый, словно битого стекла нажрался.

Ублюдок смеется, и его смех разъедает нутро, выжигает дыру внутри.

- Сам убедись.

Бросает трубку. Я трясущимися руками пытаюсь заново его набрать. Но на телефон приходит сообщение. С бешено стучащим сердцем открываю его, и мне хочется заорать.

На фотографии снята Марианна, и она находится в клетке. Твою мать! Они у меня в клубе.

Глава 28

Берк

- Я не могу просить вас идти со мной, - сказал, набивая сумку до отказа оружием. Руки тряслись, как и все внутри. Как представлю, что моя девочка сейчас в его грязных лапах, а я здесь, разорвать все к чертям хочется.

- Они ждут нас. Это могила, - должен был это озвучить, хотя все всё понимали и так.

- Если ты думаешь, что мы отпустим тебя одного, то ты пи*дец как ошибаешься, - зло ответил Керем.

Я стоял, смотрел на своих братьев, готовых рискнуть всем ради меня, ради девушки, которую я люблю, и не находил слов, чтобы выразить им благодарность. Да и нет таких выражений, чтобы могли показать все полноту моих чувств к ним! Посмотрел каждому в глаза и, прежде чем заговорил, прочистил горло от кома.

- Спасибо.

Они ничего не ответили, только кивнули. Сели в огромный внедорожник. Я за руль, рядом Тезер, и Керем с Метином сзади. Я снова и снова повторял все то, что сказал мне Миротворец. Он, конечно, на несколько шагов впереди нас, но сделал главную ошибку. Пришел в наш клуб! Никто не знает это место лучше, чем мы.

План был прост - идти на таран. Перестрелять столько ублюдков, сколько сможем. Остановили автомобиль за несколько кварталов до клуба. Ночь играла нам на руку. Крадучись, стали приближаться к зданию.

- Как только Тезер вырубит свет, кидаем дымовые гранаты и заходим внутрь. Всем все понятно?

С колотящимся сердцем затянул на себе бронежилет, засунул в наплечную кобуру два пистолета, несколько ножей, автомат и гранаты - на пояс.

Каждый из нас троих занял место у входа. Я - у главного, Керем - у заднего и Метин