Темнейший воин

- Спасай свою кожу, жена. Не мою.

Пауза.

- Я делаю то, что хочу. - Она старалась не встречаться с ним взглядом, промывая очередную рану. - Смирись с этим и двигайся вперёд.

Очень хорошо. Он подтолкнул её и продолжал наступать Джиллиан на пятки, пока они поднимались. Она ни разу не расслабилась и не отстала, даже через один час... два... часы тикали и тикали. Дождь усилился. Ран становилось больше.

Он представил себе, что брат ждёт его где-то наверху, и удвоил усилия. Пьюк подумал, что теперь, после ухода Уильяма, ему придётся сразиться с Сином.

Неужели Пьюк был тем единственным с самого начала?

"Только мужчина, который готов жить или умереть за Джиллиан, сможет свергнуть Сина Сумасшедшего".

"Я живу или умру ради Джиллиан. Это я. Я и есть тот мужчина".

Она была права. Он любил её. Девушка вернула к жизни его омертвевшее сердце.

"Теперь нужно выполнить две цели. Убить. Выбрать".

- Что мы будем делать без Уильяма? - спросила Джиллиан между тяжёлыми вдохами. Её мысли, очевидно, текли в том же русле.

- Он выполнил свою задачу. Я люблю тебя. Готов жить или умереть за тебя. Я свергну и убью Сина.

У неё отвисла челюсть, когда она взглянула на него через плечо.

- Ты простишь себя за это, если убьёшь его? И не смей умирать за меня, Пьюк Коннахт. Я серьёзно.

- Я хочу удержать тебя, Джиллиан. Думаешь, что существует что-то, чего бы я ни сделал ради этого?

- Н-нет. Считаю, ты сделаешь все, чтобы меня удержать. - В этих словах прозвучала печаль, которую он, как ему показалось, понял. Вся эта история с уничтожением мечты.

Как ему заставить её понять?

Их виноградная лоза задрожала, как и у Арахиса, и Пьюк выругался. Прямо над ними стебель начал ломаться.

Джиллиан напряглась.

- Пьюк!

Не медля ни секунды, он подтолкнул их к другой лозе.

- Хватай её.

Как только она послушалась, перенеся свой вес на другую лозу, он поднялся над истрепавшимся участком. Точно в срок. Конец виноградной лозы со свистом упал.

Они продолжили карабкаться и, наконец, поднялись над облаками. Только тогда дождь прекратился, но к тому времени плоть уже свисала с мышц и костей большими кусками. Однако грех было жаловаться на боли и раны, когда он увидел спасение - утёс - всего в нескольких сотнях метров выше.

Они лезли и лезли. В конце концов, он с Джиллиан добрался до вершины и рухнул на землю.

Глава 40

Усталость осела в костях Джиллиан, как старый друг: "Я здесь останусь, что там по телевизору?"

Что случилось с Уильямом и Арахисом? Часть её хотела свернуться в клубочек и зарыдать, но она сопротивлялась. Эти двое точно выжили. И она не обманывала себя на этот счёт. Джиллиан знала Уильяма. Его желание жить пронизывало каждый миг его существования, и, несмотря на их различия, он нашёл бы способ спасти Арахиса. Потому что обещал.

"Я позабочусь о химере, а ты о девушке".

Его любовь к ней не уменьшилась, хотя он чувствовал её обожание к другому мужчине во время их (не) поцелуя. Они закончат разговор, когда он вернётся. А он вернётся. Так что она не будет оплакивать его потерю. Фу, неверная формулировка. Она никого не потеряла. Она будет праздновать. Её друзья остались живы... и Пьюк тоже.

Сейчас она сосредоточит все свои усилия на отдыхе и восстановлении, а затем спасёт Амарантию. У них оставалось всего десять дней.

Она подползла к Пьюку, и от его вида у неё внутри все перевернулось. Он напоминал смерть.

Джиллиан откупорила пузырёк с сиропом cuisle mo chroidhe, её самой ценной вещью, и вылила содержимое ему в глотку.

- Тебе станет лучше, - заверила она его.

Давая целебному сиропу начать работу, она изучала их новую местность. Слева бурлила каменистая река. Справа виднелись песчаные дюны, усеянные палатками. Неужели они добрались до клана Коннахт? Или хотя бы до его окрестностей?

Там бродили люди, одетые в белые туники и штаны из овчины. Судя по тому, что она заметила, они были воинами. Восемнадцать воинов, если быть точным.

Кто-то заметил её и крикнул:

- Женщина!

Раздались и другие крики.

- Не подходить! Она моя.

- Я буду сражаться до смерти, чтобы её получить.

- Обеспечьте её безопасность, а потом сражайтесь.

- Спасибо за предложение, - сказала она, - но я занята.

Прозвучал сигнал тревоги.

- Но вам, очевидно, все равно, - пробормотала она и вздохнула.

Пьюк, шатаясь, поднялся на ноги, готовый к бою. Он частично исцелился, но не полностью. И был не в том состоянии, чтобы вступать в бой, но Джиллиан знала, что ничто его не остановит.

Мужчины схватили оружие и направились к ним, намереваясь загнать свою жертву в угол. Каждая пара глаз злобно смотрела на неё, напоминая о её мучителях... и ярость вспыхнула.

- Ты знаешь этих людей? - спросила Джиллиан, вытаскивая единственное оружие, которое не потеряла в лабиринте. Два разных кинжала, один украшенный драгоценными камнями, другой из чистого золота.

Когти и клыки Пьюка вытянулись, все кончики были смертельно опасны.

- Это поселение преступников. Они жаждут того, что принадлежит мне, поэтому умрут.

Они почти подошли...

- Твоя ревность очень мила, и мне она безумно нравится, - сказала она ему. - Просто хочу убедиться, что ты не рассердишься, если я убью, скажем, всех здесь? В конце концов, они же Коннахты.

- Я видел, как ты сражаешься, и знаю, насколько ты хороша. Убей, сколько сможешь и завладей их магией. Тогда докажешь, насколько сильно тебе нравится моя ревность.

Её грудь раздулась от гордости - за него. Он доверял её мастерству, как она и надеялась, и не собирался настаивать, чтобы Джиллиан ждала в стороне, пока большой плохой мальчик разбирается с делами.

- Ты займёшься теми, что впереди, а я зайду с тыла, следя, чтобы никто не пошёл предупредить другие посты.

- По рукам, - ответил он.

- Счастливого боя. - Джиллиан быстро поцеловала его в губы, прежде чем пуститься в безумный бросок навстречу своим будущим хозяевам гаремов.

Пьюк побежал за ней, а затем и обогнал. Она заметила, что он двигался быстро, но медленнее обычного.

Рывок! Она добралась до противников, ударила мужчину в один глаз, потом в другой, одновременно пнув другого негодяя в живот. Когда он сгорбился и начал хватать ртом воздух, она вонзила в него кинжалы.

Краем глаза она увидела Пьюка, таранящего кого-то своими великолепными рогами. Грязный ход. Ещё грязнее, когда он оторвал парню придатки - по кусочкам. Ошмётками он запустил в других преступников, пока не решил воспользоваться своими когтями, чтобы сразу нескольких обезглавить. Раздались крики и стоны. Брызнула кровь.

Когда другие нападали, он делал ложный выпад. Атаковал. Изворачивался. Никто не нанёс ни одного удара. Он был опасен для всех, кроме Джиллиан.

Возможно, ждать в стороне и наблюдать было не такой уж и плохой идеей. "Такой сексуальный..."

"Нет! Нужно исполнить свою роль".

Продвигаясь дальше, Джиллиан ударила мужчину ножом в живот. Вырвала чужую трахею. Ещё шестеро упали, когда она пробиралась мимо палаток.

Магия поднялась от тел и впиталась в её руны. Почти на месте...

Не сбавляя шага, она наклонилась, чтобы поднять брошенный кем-то меч. Меч, которым она разрубила противника пополам, прежде чем бросить оружие вперёд на приличное расстояние. Металл заскользил по песку. Добравшись до меча, она прыгнула на лезвие, используя его как сноуборд, приводимый в движение магией.

Достигнув своей следующей цели, она нырнула между его ног и рассекла кинжалом бедренную артерию. Перенеся свой вес на пятки, она повернула меч так, чтобы заслонить своё тело от взгляда последнего мужчины.

Отскочив назад, она ударила ботинком по рукояти, и оружие взлетело в воздух. Мужчина взмахнул собственным мечом. Джиллиан отклонилась, клинок взмыл над ней. Выпрямившись, она поймала свой меч, повернула его и скользнула лезвием по его шее.