Контролёр

Вопреки моим сомнениям, управление кадров Минфина сработало чётко и оперативно. Не прошло и двух недель, как наше управление пополнилось сразу пятью сотрудниками. Все они – свежеиспечённые выпускники академии внешней торговли, с которой наш институт мировых рынков соседствовал на тихой улице Пудовкина. В эту академию принимали уже имеющих высшее образование людей с производственным стажем, которые продвинулись по партийной или профсоюзной линии, но не настолько, чтобы претендовать на место в дипломатической академии, куда принимали партийных работников не ниже секретаря райкома или горкома. Там в течение трёх лет их учили иностранному языку и основным дисциплинам, связанным с мировой экономикой и международными экономическими отношениями. После этого обучения выпускников распределяли во внешнеторговые объединения, обычно по профилю работы до академии.

Попавшая к нам пятёрка имеет самый разнообразный производственный и жизненный опыт. Женя Сурников – бывший инженер-химик и секретарь парторганизации крупного проектного института; Толя Плухин – инженер-строитель; Саша Винокуров – экономист; Юра Шуйский – тоже экономист; Лёва Усадов – инженер-теплотехник, работавший в учётном отделе сначала райкома комсомола, а затем райкома партии. В новичках мне нравится сочетание жизненного опыта и энергии, которую, очевидно, подкрепило трёхлетнее пребывание в академии – возврат счастливой студенческой поры, да ещё и со стипендией в размере должностного оклада на последнем до академии месте работы. В этой группе несколько выделяется своей солидностью и склонностью к полноте лысоватый Лёва Усадов. Сказываются, наверное, годы, проведённые в райкомовских хранилищах комсомольских и партийных учётных документов.

И стало нас тринадцать – чёртова дюжина. Ну что же, посмотрим, как это отразится на наших способностях обеспечивать контроль в сфере внешнеэкономической деятельности страны.

Первая проверка – «Разноимпорт» и лондонская биржа цветных металлов и каучука. Риски и контроль

Наконец-то получен «допуск» к секретным и совсекретным документам. Теперь все тайны советской внешней торговли для меня открыты. Вперёд за орденами! Посвящение в тайны сопровождается соответствующими ритуалами. В первом отделе за дверью с кодированным замком после ознакомления с соответствующими инструкциями и подписки о том, что буду строго хранить вверенные мне тайны, я получаю новенький чёрный портфель из коленкора с клапаном под застёжкой, который закрепляется двумя бечёвками. Концы бечёвок залепляются пластилином в специальном гнезде, а пластилин придавливается моей личной металлической печатью. Миловидная инспекторша хранилища государственных тайн советует мне смачивать слюной печать, чтобы к ней не прилипал пластилин. В портфеле пока девственно чистые блокнот для составления секретных бумаг с пронумерованными страницами и журнал черновых записей, страницы которого прошиты бечевой, заклеенной на задней обложке бумажкой с печатью первого отдела. Теперь все тайны, которые я задумаю запечатлеть на бумаге, надёжно спрятаны, тем более что секретные документы печатаются здесь же в машбюро первого отдела.

Бригада грузчиков затаскивает в наше помещение несколько массивных сейфов (по одному на двух сотрудников), пара из которых, судя по эмблемам изготовителей, принадлежала ещё Азовско-Черноморскому (или Азовско-Ростовскому) банку. В эти сейфы надлежит запирать все секретные бумаги в течение рабочего дня, в конце которого эти бумаги и запечатанные портфели сдаются в первый отдел. Для нас это утренняя и вечерняя разминка, так как до первого отдела идти минут пять по разным лестницам и переходам.

А ещё через день Владимир Петрович вежливо просит меня подготовиться к моей первой ревизии. Моё предпочтение заниматься банками он не забыл, но проверять Внешторг с большим или меньшим знанием специфики этого ведомства пока некому, и поэтому – вперёд. Объект проверки – внешнеторговое объединение «Разноимпорт». Почему именно это объединение, а не другое? Отвечая на мой вопрос, Владимир Петрович говорит, что таково указание руководства. Понятно. Видно, у сотрудников «Мефистофеля» что-то есть на это объединение. Состав ревизионной бригады: Аня Рахманова, Лёва Усадов и я. Я – старший. На подготовку – одна неделя.

В душе возникает вполне понятная паника. До этого моими единственными подчинёнными были два местных уборщика и шофёр в посольстве в Танзании, где я проходил стажировку в качестве дежурного референта, а тут – профессиональная ревизорша из КРУ и выпускник академии внешней торговли, бывший райкомовский работник. Про саму работу я уже и не говорю: те скудные инструктивные материалы по ревизиям, которые удалось прочитать за время вынужденного безделья, относились к бюджетным организациям и не давали никакого представления, как проверять внешнеторговое объединение. Что же делать? Подавать заявление на увольнение и идти обратно в институт мировых рынков? Немного успокаивает тот факт, что и Игорь Заваляев, и Эрик Савин, и Андрей Герасименко тоже получили задания и со своими группами готовятся выйти на проверки.

Визит к куратору «Разноимпорта» в отделе Галины Михайловны Шустровой не очень проясняет обстановку. Молоденькая девчушка, видно только из финансового института, попавшая неизвестно за какие заслуги в Минфин Союза, да ещё и на должность, связанную с инвалютным финансированием, испуганно сообщает, что её подопечное объединение торгует по ценам Лондонской биржи цветных металлов и каучука. Понятное дело: она думала, что цены мирового рынка будут утверждаться, как это делается с нашими внутренними ценами, минимум на год вперёд Госпланом СССР, Госкомитетом по ценам и Минфином. Поэтому для неё любой иной подход к ценообразованию чреват непредсказуемыми и серьёзными последствиями. Ну как же, у нас тут всё спланировано и учтено, включая доходы бюджета от внешней торговли. И вдруг на какой-то бирже в туманном Лондоне обвал цен, и все расчёты надо пересматривать. Присутствующая при разговоре Галина Михайловна сочувственно кивает головой. Непонятно, к чему относится это сочувствие: к незавидному положению своей сотрудницы или к неосторожному выбору советским внешнеторговым объединением такой ненадёжной базы для своих цен.

Ладно, посмотрим, что таится за железными дверями несгораемых шкафов, поднимающихся под высокие потолки первого отдела. Там мне выдают под расписку последний годовой отчёт «Разноимпорта» – скоросшиватель толщиной сантиметров двадцать, плотно набитый разными документами. Члены моей бригады прихватывают более поздние квартальные отчёты этого объединения.

Беглый просмотр документов показывает, что скоросшиватель содержит шестнадцать форм отчётности. Чего тут только нет! Здесь сводные данные о выполнении годового плана экспорта и импорта, годовой баланс объединения, отчёт об исполнении сметы расходов и доходов, расчёты с бюджетом, движение основных фондов и какие-то маленькие формочки с ничтожными суммами отчислений в соцстрах. Большинство этих данных не секретно, кроме информации, которая интересует меня больше всего: сведения об экспорте и импорте товаров. Эта отчётность занимает бо́льшую часть объёмистой папки и, конечно, здесь есть, что скрывать от посторонних взоров. Здесь – все товары, купленные и проданные объединением за год. По товарам, идущим на экспорт, указана их внутренняя отпускная стоимость, транспортные издержки и стоимость продажи иностранному покупателю. По товарам, закупленным по импорту, дана стоимость покупки у иностранного продавца, издержки по доставке в страну и стоимость внутренней реализации.

Уверен, что такие цифры даже в самом открытом обществе хранятся каждым предпринимателем за семью запорами, так как они раскрывают самое главное в его деятельности: прибыль и убытки. Прибыли и убытки у «Разноимпорта», несмотря на солидные обороты, оказываются мизерными и почти в точности совпадающими с запланированными в смете доходов и расходов. И это несмотря на стабильность наших внутренних цен и колебания мировых. В чём дело? Ответ находится тут же, в многостраничных таблицах экспорта и импорта. Почти вся разница между себестоимостью товара и стоимостью его продажи, которая в нормальном обществе составила бы доход компании, здесь «съедается» таможенной пошлиной, которая автоматически перекачивает её в бюджет государства.