Страница 63 из 65
— Да, это много говорит о нашем начальнике безопасности, — ухмыльнулся Генри, зевнув. — Мало того, что совратил девочку, так ещё заставил её работать на себя. Небось грабежи, убийства, шпионаж — этими поручениями он тебя утешал. Делал, так сказать, достойным членом их долбанного общества.
— Ты зря кривляешься, я действительно заняла здесь не последнее место. Видел бы ты мой дом. Тот клоповник, в котором ты жил последние сорок лет, занимает столько же места, сколько один из моих многочисленных шкафов. У меня два бассейна, трансформирующаяся под разные виды спорта площадка, набор самых крутых систем виртуальной действительности, своя медкапсула, да много чего ещё. Если бы та кукушка, которая меня родила, увидела всё это, то точно придушила бы в детстве из зависти. Понимаешь, я на уровне с ними, я тоже элита. Я, в отличие от тебя, не стала жить своими прошлыми порядками, а постаралась принять их философию, их жизнь.
— И, очевидно, добилась успеха. Тебе не кажется, что такая жизнь не очень сочетается с понятием человечности?
— Что такое человечность? Люди всегда убивали, грабили, насиловали друг друга. Люди делали друг с другом такое, что и пересказывать тошно. А в итоге пришли туда же — честный феодализм. И ведь нет больше других систем, нет больше других людей. Вот что осталось в конце концов, то и оказалось верным. А уже где ты оказался в этой системе, и показывает твою правоту. Я вот королева мира, а ты — арестант, без пяти минут труп, хотя начали мы с одного и того же. У тебя даже была фора, ведь ты мужчина, к тому же уже был взрослым. А девочке, какой я являлась тогда, проще погибнуть, чем выплыть. Но та девочка оказалась сильнее всех. И уж, конечно, сильнее тебя.
— Это вряд ли, — сказал Генри и с улыбкой зевнул. — Видишь ли, ты всего лишь жертва обстоятельств. Не ты выбирала такую жизнь, и финал её тоже будет для тебя таким же стечением обстоятельств. Ты родилась в плохой семье, потом тебе встречались плохие люди, в конце концов обстоятельства, которые ты считаешь удачными, сделали тебя ужасным человеком. Мне, честно, очень жаль тебя. Ты радуешься достатку, но он никогда не восполнит тебе утраченную любовь матери, он не заменит тебе любимого человека, который бы любил тебя без причины, он не сделает тебя счастливой женой или матерью, не даст порадоваться простым вещам. Горе других людей, их бедность, их ограничения никогда не принесут тебе настоящего удовольствия, какое может принести только радость за другого человека.
— У меня есть Стиви, — сказала Ольга и посмотрела на закрытую дверь кабинета.
— У тебя его больше нет.
— Что?
— Вот так, — Генри зевнул, — посмотри на часы. Уже десять?
— Две минуты одиннадцатого, — Ольга автоматически посмотрела на руку.
— И это значит, — спокойно продолжил Генри, — что в городе уже не осталось живых.
— Ты не мог!
Ольга вскочила с кресла и побежала к двери.
— Я бы не советовал её открывать, — сказал Генри. — В этом ящике у нас хотя бы есть воздух ещё минут на сорок.
— Я тебе не верю, — сказала Ольга, но от двери всё-таки отошла.
Используя разные каналы связи, она стала делать попытки связаться с разными людьми: сперва с охранниками, которые караулили их за дверью, потом с начальником комитета безопасности, а затем уже со всеми, чьи контакты у неё были.
— Не может же быть так быстро, — в отчаянии крикнула она.
— Если подобрать правильную смесь — может. Но, строго говоря, всё началось ещё час назад. Когда наш дорогой друг Стив выходил из кабинета, реакция уже была запущена. Не удивлюсь, если он даже не успел дойти до главного коридора. Но ты не волнуйся, он умер быстро и тихо, словно уснул.
— Я убью тебя, — произнесла Ольга, в бешенстве сжимая кулаки.
— Это пожалуйста, — усмехнулся Генри. — Выйти ты всё равно не сможешь, а так проведёшь остаток жизни с телом ненавистного человека. Впрочем, «остаток жизни» — это я для красного словца сказал. С учётом моей смерти — около часа. Скажи спасибо твоему параноику-любовничку. Стив не стал делать вентиляцию в своём кабинете, превратив его в изолированный бункер.
— Как ты это провернул? — спросила Ольга, устало привалившись к стене.
— Просто же, — ответил Генри. — Таймером. Когда решил вытащить тебя, то подумал, что в этой спасательной операции я могу погибнуть или попасть за решётку. Вот и решил, что в это утро всё произойдёт в любом случае.
— Умно, — сказала Ольга. — Только знаешь, я не дам тебе погибнуть последним, слишком жирно для мстительного старика.
Одним прыжком она преодолела расстояние между ними и коротким ударом локтя проломила ему черепную коробку. Обмякшее тело Генри свалилось на пол вместе со стулом.
Если чему-то жизнь и научила Ольгу, так это способности выживать. Все эти нравоучения полоумного старика не имели смысла, ведь, и она это знала точно, единственное честное стремление любого организма — это желание жить.
Она схватила в руки свой планшет и вызвала квадрокар, настроив место прибытия вручную. Затем она дождалась, когда планшет просигнализировал о прибытии транспорта, и, сделав глубокий вдох, открыла дверь кабинета, чтобы стремительно броситься к ближайшему окну. По пути она успела заметить уснувших вечным сном охранников, тела которых валялись у входа. Подбежав к окну, она вышибла прочное стекло стулом, стоявшим неподалёку, и увидела квадрокар, ожидавший её с открытой дверью. Ольга забралась в летающую машину, дождалась, пока закроются двери и, ткнув на карте маршрута случайную точку, находящуюся вне границ купола, позволила себе вдохнуть. Тут же она почувствовала головокружение, и в момент, когда квадрокар взвился в воздух, потеряла сознание.