Красной нитью по льду

Когда Джельсомина ошибалась, Стефано мягко и уверенно ее поправлял:

– Нет, Джельса, когда крутишься, руки нужно держать вот так, будто ты подушку к груди прижимаешь.

– Стеф, почему не сказать «обнимаешь любимого мужчину»? – со смехом подсказала Кармен.

– У меня нет любимого мужчины, чтобы сравнить – невозмутимо парировал Стефано. Все прыснули со смеху, а он, строго взглянув на Джельсомину, произнес: – Джельса, еще раз, давай!

Подкрутки и выбросы получались превосходно. Стефано выполнял их идеально тем более с партнершей, более легкой и миниатюрной, а Джельсомина умела хорошо прыгать и группироваться. Обычно новой паре требуется немало времени, чтобы отточить взаимодействие, но эти двое настолько подошли друг другу, что со стороны казалось, будто они уже годами делали эти элементы вместе.

Зато синхронные параллельные шаги и вращения не шли. Стефано никак не мог приноровиться к маленькому шагу своей крошечной партнерши и добиться синхронности. А вот совместное вращение, напротив, получалось куда лучше: они будто сливались в одно целое. Особенно либела! Джельсомина напоминала крошечную изящную ласточку, а Стефано нависал над ней, словно могучий, но не менее изящный орел, обхватив одной рукой ее тонюсенький стан, а другой – хрупкое запястье, и они то плавно, то головокружительно вращались вокруг своей общей оси.

Неделя тренировок подходила к концу, и Кармен что-то торопливо записывала в блокнотик, сидя на трибуне и время от времени бросая взгляды на своих подопечных. Казалось, она набрасывает какой-то план, возможно, создает программу. Вскоре она отпустила своих одиночных фигуристов, оставшись со Стефано и Джельсоминой, и еще с полчаса наблюдала за ними, по-прежнему исписывая страницы в своем блокноте.

Наконец, тренировка была закончена, но Стефано, как всегда, сказал, что еще покатается минут двадцать в одиночестве. Как-то Кармен украдкой подсмотрела за ним: оставаясь на катке, он предавался безудержному бегу и прыжкам, выполняя их так отчаянно, будто в последний раз, отчего они удавались ему совершеннейшим образом. Если бы в те минуты шел какой-нибудь Чемпионат, Стефано получил бы за них высшие баллы.

Он гонял по катку в полном одиночестве, когда раздался знакомый голос:

– Вижу, ты вернулся к нормальной жизни?

Стефано, споткнувшись, потерял равновесие и, упав, на коленях проскользил по ледяной поверхности и врезался в бортик. Он медленно поднялся и обернулся.

– Ты бы хотела видеть меня мертвым?

– После того, что ты сделал с моей сестрой…

– Это произошло случайно, когда ты прекратишь мучить меня? – процедил Стефано сквозь зубы.

– Ты хотел освободиться от нее… – зло бросила женщина.

– Но не убить ее! – прошипел Стефано, с трудом сдерживаясь.

– Неважно. Ты оставил ее наедине с этой ужасной травмой.

– Мы расстались за долгое время до этого!

– Ты расстался, не она!

Стефано сжал челюсти и одарил стоящую перед ним женщину тяжелым взглядом. Она чем-то напоминала Ребекку, всегда была даже более жизнерадостной и улыбчивой, чем ее младшая сестра, но в последние месяцы в общении с ним она походила на гиену.

– Что ты от меня хочешь? – спросил Стефано мрачно.

– Я хочу, чтобы она вернулась такой, какой была раньше. И ты должен ей помочь, – ядовито сказала она.

– Каким образом?

– Раз ты вернулся на лед, сделай так, чтобы и она вернулась.

– Я вернулся в роли тренера, не в роли фигуриста, – отрезал Стефано.

– Лжешь.

– Ты больна вечно обвинять меня во всем! – не выдержал Стефано. – Думай, что хочешь, мне это неинтересно.

– Ты очень плохой человек, Стефано, – выплюнула она ему в лицо и, круто развернувшись, зашагала прочь.

Стефано тяжело вздохнул, потом медленно осел на лед, прижался спиной к бортику, положил руки на согнутые колени и уронил на них голову.

А тем временем в раздевалке Кармен задумчиво снимала коньки.

– Кармен, что-то случилось? – спросила ее Джельсомина, тоже стягивая коньки. Все остальные уже ушли, и они остались в раздевалке вдвоем.

– Я думаю над вашей программой, Джельса, – ответила Кармен рассеянно.

– Над… нашей программой?! – Джельсомина пораженно раскрыла рот, застыв с одним снятым коньком в руках. – С кем?

– Со Стефано, разумеется.

– Я не понимаю… Ты решила не искать… мне партнера? – заикаясь, уточнила Джельсомина.

– Зачем мне его искать, если вы со Стефано образовали идеальный дуэт? – Кармен недоуменно пожала плечами.

– Но ведь… Стеф не хочет выступать… – пробормотала Джельсомина, чувствуя, как сердце захлебывается в груди от волнения.

– Я знаю, знаю… – махнула рукой Кармен. – Ты должна его убедить.

– Но как?! – ахнула Джельсомина.

– Понятия не имею, но с ним вы способны завоевать медали на международной арене, – убежденно заявила Кармен.

Джельсомина шокировано смотрела на тренера. За эту неделю выступление в паре со Стефано стало ее самой заветной мечтой. Хотя мечта эта зародилась уже давно: еще в детстве. Только до этой недели она казалась несбыточной, фантастической, сказочной.

– Ты говоришь серьезно? – уточнила Джельсомина, все еще не в силах поверить в слова тренера.

– Да. Я хочу видеть его вернувшимся на лед. На соревнования.

– Кармен, я не знаю…, как убедить его. Он тяжело переживает то, что случилось… – растерянно говорила Джельсомина. – Скажи мне правду: что случилось? Почему ходили слухи, что он уронил Ребекку специально?

– Это только слухи, Джельса.

– Но ведь он и сам винит себя!

– Да. Потому что он ее уронил. Но, разумеется, не специально. Случаи, когда фигурист роняет свою партнершу с поддержки, не так редки. Треть травм в фигурном катании происходит с этого элемента, понимаешь?

Джельсомина вздохнула.

– Все равно нелегко будет убедить его вернуться. Чувство вины его раздирает на части до сих пор… – сказала она печально.

– Кому ты это рассказываешь! – всплеснула Кармен руками. – Но мы должны постараться. Мы уже достигли огромных успехов: он согласился тренировать.

– Как ты этого добилась? – с любопытством спросила Джельсомина.

– Шантажом. Надеюсь, ты понимаешь, что это разговор между нами?

– Естественно.

Некоторое время они молчали, переодеваясь.

– Но что ты предлагаешь, Кармен? – снова заговорила Джельсомина. – Чтобы я тоже его шантажировала?

– Нет, – засмеялась та. – И потом, разве у тебя есть что-то, чем шантажировать?

– Нет. И что же ты предлагаешь?

Кармен выпрямилась и пытливо посмотрела на свою подопечную. На лице ее отразилось замешательство, будто она сомневалась, можно ли доверять этой чудесной, но пока малознакомой девушке.

– Собственно, я его просто поставлю перед фактом. Отказаться он не сможет. Но у него психологический блок. Это очень нелегко – вернуться к катанию с партнершей после того, как ты ее уронил и нанес серьезную травму. Его надо разблокировать.

– И как это сделать?

– Не знаю. Лучше всего пойти к психологу, но Стеф упрямый, как сто баранов. Потому придется действовать своими силами. Надо заставить его выговориться, посмотреть своему страху в глаза, а потом ты должна будешь довериться ему и бесстрашно сделать с ним поддержку. Он заблокирован именно на этом элементе.

Джельсомина несколько мгновений молчала, глядя на Кармен огромными голубыми глазами.

– Чтобы сделать то, о чем ты говоришь, надо очень сильно сблизиться с ним… – пробормотала она.

– Тебе это не под силу?

– Мы… с ним почти незнакомцы. И потом, Стефано смотрит на меня, как на ребенка, мне кажется.

– Сделай вид, что ты влюблена в него, – заговорщическим тоном проговорила Кармен.

– Нет! – протестующе воскликнула Джельсомина. – Нельзя играть с чувствами!