Выхухоль

– Успокойся, Палыч! Ты документы изъял?! Завод арестовал?! Вот и работай! А то, что парня выпустили, не переживай. Если пропадет за границей – нам это на руку. Ну, а если вдруг выживет, вернем в СИЗО как нарушившего подписку о невыезде, – сказал Сахарченко, записав название фонда, и положил трубку. Он вызвал кнопкой дежурного.

– Капитан, по-быстрому мне накопай все что можно на вот эту организацию, – передавая записку, приказал Сахарченко, – докладывать в любое время мне лично.

***

Третьяков, выйдя из СИЗО, сразу направился в Москву к Ларионову. Он вновь попытался связаться с Настей, но тщетно. Его беспокойство усилилось.

День третий

На следующий день Настя наконец покупает новый телефон и пытается дозвониться Антону. Но тот уже в самолете и недоступен. Крылов получает сообщение, что документы оформлены и он с семьей может выезжать в Италию. Ларионов и Третьяков прилетают в Прагу. В установленном турагентством приложении лейтенант находит сообщение об ожидающих их на парковке трансфере.

– А вот и наша машина, – показывая рукой, сказал лейтенант. Водитель в униформе поприветствовал их по-русски. И, проверив клубную карту Ларионова, повез их в «Дом на болотах».

– Тоха, – начал дорожный разговор лейтенант, – ты случайно не знаешь, куда поехал твой крестный Семен Борисович?

Водитель убавил громкость игравшей из приемника музыки, чтобы не мешала разговору.

– Нет. Он вызвал меня перед самым рейдерским захватом завода, который организовал высокопоставленный сотрудник прокуратуры из Москвы, некто Смирнов. По его же приказу меня и в СИЗО закрыли. Требовал подписать какие-то бумаги. А почему ты спрашиваешь?

– Тут такое дело. Вчера, когда я заходил в агентство, чтобы оформить поездку сюда, я столкнулся с ним там, – продолжал Ларионов.

– А ты не мог обознаться? – спросил Антон, встретившись взглядом с глазами водителя в зеркале, которые показались ему знакомыми.

– Думаю, нет, – твердо ответил лейтенант, – не мог! Я поздоровался с ним, но он как будто меня не узнал. Понимаешь, слишком много совпадений.

– В смысле? – насторожился Третьяков.

– Из кучи агентств он оказался именно в этом. А оно продает туры только в один отель, куда мы с тобой сейчас едем. Я уверен, что и это агентство, и этот отель – звенья одной цепи по выводу незаконных средств за границу. Им пользуются беглые олигархи, преступные элементы и нечистые на руку чиновники.

– Ты хочешь сказать, что дядя Сеня преступник?

– Да не знаю я, все запутанно, но таких совпадений не бывает. Не грусти, дружище, разберемся.

За беседующими друзьями продолжают внимательно следить глаза и уши водителя.

– Ты хочешь сказать, что мой крестный вор? Да он жизнь положил, чтобы поднять завод. Этого просто не может быть. Я работал с ним, он честный человек! – возмутился Антон.

– Я не могу утверждать про Игнатова, но отец твоей Насти, подозреваемый в хищении бюджетных средств, воспользовался именно этим агентством. И наверняка он еще находится в этом отеле, – сказал Ларионов, когда они подъезжали к месту назначения.

На телефон Антона пришло сообщение о звонке с неизвестного номера, но он решил перезвонить позднее.

– Может, ты и прав, – сказал Третьяков, выйдя из машины, – но давай лучше Настю искать.

***

Пока друзья заселялись на ресепшене спиной к выходу, они не заметили, как из отеля в спешке вышел Крылов со своей семьей.

Настя, сев в машину, обнаружила, что забыла в номере отеля телефон.

– Пап, мне надо вернуться, я телефон забыла в гостинице.

– Нам некогда, купишь другой, когда приедем в Италию! – сурово приказал Крылов. – В машину села, я сказал!

***

– Не подскажете, в каком номере поселился господин Крылов из России? – спросил Ларионов у метрдотеля.

– Не понимаю, – ответил метрдотель.

– Ясно, – достав из кармана стодолларовую купюру и протянув ее метрдотелю, сказал с ухмылкой лейтенант.

– Такой господин в нашем отеле не останавливался, – забирая купюру, сказал Новак.

– Вот, посмотрите внимательно, – показывая фотографию Крылова, сказал Ларионов.

– Нет, этот не останавливался, – ответил метрдотель.

– А может, вы девушку видели? Настю! – выпалил Третьяков, показывая ее фото со смартфона. – Лет двадцати.

– Красивая девушка, – сказал, улыбаясь, Новак, – но, к сожалению, я ее в нашем отеле не встречал.

***

Метрдотель тут же после того, как расстался с вновь прибывшими гостями, сделал телефонный звонок.

– Марек?

– Да, брат, слушаю.

– Видишь двух молодых людей, только что отошедших от ресепшена?

– Вижу.

– Слишком любопытные, надо бы за ними присмотреть.

– Понял, присмотрю.

***

– И где нам теперь искать Настю? – спросил, войдя в номер, Антон.

– Думаю, что старик слукавил. Я что-нибудь придумаю. Сейчас давай отдохнем, а вечером спустимся в бар и попытаемся что-нибудь узнать про Крыловых, – сказал Ларионов. – Я в душ, а ты подумай: не сюда ли сбежал двадцать дет назад и твой отец? Уж слишком много совпадений!

– Да иди ты, параноик! – ответил Третьяков.

Он набрал телефон Насти снова, но убедившись в безрезультатности своих попыток, перезвонил на пропущенный номер неизвестного. «Странно, – подумал он, – гудки идут, а никто не берет. Может, это Настя звонила?

***

– Ну что, удалось выяснить про фонд? – спросил Сахарченко по телефону, подъехав к московской многоэтажке на проспекте Мира. – Жаль! Продолжайте копать!

Он вышел из машины и поднялся в квартиру. Открыв дверь, полковник вошел в большую комнату. На полу целыми кипами лежали пачки наличных денег в разной валюте.

Ни мебели, ни картин, даже обои не поклеены, совершенно пустая квартира, с горой денег на полу. Он выложил еще несколько пачек из принесенной с собой большой спортивной сумки. Закрыл квартиру и уехал, постоянно оглядываясь по сторонам.

***

К глухому каменному забору где-то на просторах Италии подъехала машина с семьей Крыловых. За ним оказалась классическая двухэтажная вилла с лужайкой и огромной террасой.

– Теперь это наш новый дом, – сказал, выгружая вещи, Крылов, – здесь уже есть и прислуга, и охрана. Теперь мы в безопасности.

– Мы сюда надолго? – спросила Настя.

– Навсегда! – отрезал Крылов. – И давай без глупостей, пока я не разрешу, за пределы виллы не выходить.

***

Прага. Отдохнувшие после дороги друзья спустились в бар. Их заметил Марек и начал за ними наблюдать.

– Мне нужно выпить, – сказал Третьяков.

– Хорошо, только постарайся не нажраться, Антоша. Не забывай, зачем мы здесь! – сказал лейтенант, кого-то высматривая в полумраке зала.

– Ладно, – ответил Третьяков и залпом опрокинул в себя наполненный до краев стакан водки.

– Я сейчас, – сказал Ларионов и пошел по направлению стоящей у входа на кухню молоденькой официантки.

– Девушка! Девушка! Вы меня, наверное, не помните. Я приходил сегодня к вам во сне, чтобы признаться вам в любви, но вы неожиданно проснулись! – начал флиртовать с ней Ларионов.

– Оригинальный способ познакомиться, – ответила улыбающаяся девушка. – А это точно была я? Не помню.

– Ну как же? Вы! Вы еще лежали на боку, я тихонечко погладил вас по шелковым волосам, а вы сказали: «Саша, как хорошо, что ты пришел!» – приблизившись в плотную к девушке и взяв ее за руку, атаковал лейтенант. Она не стала сопротивляться и повлекла его за собой в подсобку.

***

– Дядь Сень! – крикнул через зал Игнатову, которого вдруг заметил в баре разговаривающим с неизвестным мужчиной богатырского вида, захмелевший до слез Антон от разлившегося по крови тепла, живительного русского напитка.

– Дядь Сень! Ты здесь! Как?!

– Привет, крестник, – сказал подходящий к его столику Игнатов. – Ты-то что здесь делаешь?