Страница 14 из 22
28.05.38. 18-го уехали. Идка относилась к отъезду как-то пассивно, видимо, плохо ещё представляет все прелести катания на пароходе, хотя великолепно помнит поездку прошлого года.
В сборах не принимала участия, хотя заботливо говорила матери: – "Мама, ты не бери с собой ремень: я буду вести себя хорошо, я теперь большой человек!" Деловито заметила мне – "бабуся, а ты дай ему сосок!"
11.06.38. Завтра троицын день. Приснились мои большие и малые рёбята. Встреча совпала с большим праздником, так что подготовка у меня шла целых два дня с утра и до вечера, конечно, умаялась – до того, что не в состоянии двинуть ногами.
Они сделали два рейса Горький – Астрахань. Я виделась с ними два раза, при проезде их мимо Казани. Оба раза нашила платьиц тому и другому. Напекла, нажарила, что могла, чтобы порадовать своих ребятишек. При доставании гостинцев из сумки, Воля заметил: – "Ах, если бы капустки провансаль!" – "Ну, я всегда о тебе меньше всего думаю!" – сказала я ему, подавая капусту (накануне я за ней чуть не весь город обегала).
Дочка хотела спать, и как-то была ко всему равнодушна, а Боричка всё сразу запросил: и котлеточек, и персиков, и сухариков. Так было радостно на всё смотреть!
Ида почему-то начала драться, за ней этого не замечалось (к посторонним). Все восторгаются нашими ребятками. Весь второй рейс Боря хворает: грипп и малярия. Бедный ребенок! Всё время высокая температура. Сама удивлена, что больше всего соскучилась по нём.
Сегодня при уборке, глядя с тоской на ободранную печку (мела нет), я вспомнила, и рассмеялась, как Дочка на мой вопрос: – "кто это сделал?", ответила – "Это мы с Боричкой сделали!" Работа выполнена замечательно. Печка не то обкусанная, не то ободранная…
15.06.38. 12-го встретила своих. За обедом обратила внимание что у Бориски оттопырено левое ушко. Нина говорит, что Боричка его всё оттягивает. Посмотрели и обнаружили за ухом опухоль.
На другой же день к доктору – ассистенту местной знаменитости – профессора Трутнева. Ассистент, осмотрев, направил к профессору. Диагноз – воспаление среднего уха. Впечатление было кошмарное. Бедный крошка! Он с февраля не выходит из болезни!
На другой день в 5 утра Воля отправился занять очередь к профессору. Профессор, оказалось, не принимает сам. Родители были страшно расстроены тем, что профессор также не доступен нам, как… Воля не опустил руки, вечером добился на дому свидания с профессором и убедительно просил его сделать операцию сынишке.
В час дня Нина легла с Боричкой в больницу, и 14-го сам Трутнев сделал операцию. Как будет протекать дальше – не знаю. Как мучительны будут перевязки! Бедный, бедный малютка!
25.06.38. Вчера выписали нашего больного из больницы. Болезнь протекала нормально. Впереди беспокоит цепь перевязок, а ещё впереди… операция, снова операция… Со свищем на шейке неладно. Он (свищ) связан с каким-то каналом, канал с железой, железа с языком (что-то в этом роде)… В общем, не хочется думать об этом. Сделать операцию можно не раньше, чем ему будет лет семь. Подожду волноваться.
18-го уехал Воля. Опять в Среднюю Азию, теперь в Бухару. Самочувствие у Бориски хорошее. Хочется ему всё что-то говорить. Стоит снова дыбки.
В больнице был общим любимцем, а на Идку приходили смотреть, как на куколку. А уж я как тщательно обдумывала её туалет!…
Мы с ней вместе сходили на базар, в магазин, в садик. Внешне она не скучала ни по матери, ни по братишке, но что она, действительно, крепко любит и одного и другого, было заметно по тому, как она бросилась бежать к больнице, лишь завидев перевязанную голову Борюшки и рядом кудрявую голову матери. Бежит, разбрасывая ножки в разные стороны, маша руками и посылая воздушные поцелуи с криком – "мама!"…
Раз ночью она напугала меня. Проснулась, крепко, крепко прижалась ко мне всем телом, потом уткнулась мне в шею, молчит, тяжело дышит, как при температуре – 40. Видела во сне папу. Я испугалась, но чувствую, что жара у неё нет. Было часа два, но уже светало. Обняла меня, я тоже должна была её крепко держать. Уснула часа через два, была вся в испарине. Спросила: – "бабуся, ты меня никому не отдашь?" Я её успокоила. На утро сказала мне: – "Дяди сидели в зале и хотели меня взять" и снова подтвердила, что видела папу.
Играет теперь на дворе. Недоразумения постоянные. Как только приехала, вышла во двор, и тут же ей мальчишка засыпал глаза песком. Произошла мучительная операция промывания глаз. Бедненькая, плакала до истерики. В другой раз – Фимка (мальчишка сверху), ее ровесник, ударил камнем по ноге и содрал её до крови.
Такая сцена… Наблюдаю в окно. На площадке лестницы перед моими глазами, у самого окна Ида и Нина (ее ровесница) спорят – кому быть «мамой», а кому – «дочкой». Обоим хочется быть «мамой». Наконец, верх взяла Ида. Шлёпнув Нину слегка раза два ладонью, Ида толкнула её. Та не удержалась и слетела бы, пересчитав все ступеньки, если бы не было задержано её падение вверх поднимавшейся старушкой.
Виновата ли она? Она только «играла», фантазия разыгралась и она сделала, как делают мамы…
Сделала внушение, конечно, публичное (наверное, все были рады – мамаши, что и Дочка попала впросак). Ужасно плакала. Мне кажется, что ей было стыдно (как будто она уже начинает испытывать это чувство).
26.06.38. Втроём пошли в больницу на перевязку Бориски.
Сейчас получила от Воли телеграмму из Бухары о том, что должность им принята.
01.07.38. Вчера ездили в Займище. Лес на редкость чудесный. Сосняк. Встречаются высокие, стройные березы. Аромат сосны ощущается сразу же, как сойдёшь с поезда. Ида собирала и ела охотно ягоды. Борюшка вёл себя отвратительно: не сходил с рук и закатывал истерики, лишь мать уходила на минутку.
(Добавляет Ираида…
Займище – это пригород Казани. Причём, деревни были подальше от вокзала, а сразу же за станцией начинался сосновый лес. Он выглядел, как огромный парк. Высокие сосны, хвойный настил, по которому мягко ступали ноги. Займище заселялось на лето не только дачниками. Каждые выходные сюда переполненные поезда привозили тучи отдыхающих с детьми и корзинками с пропитанием. Ездили туда иногда и мы.)
Всё бы хорошо, но под конец мы с Идкой заблудились в лесу. Вокзал нашли скоро, конечно, т. к. в лесу народу много, но место, где оставили своих, найти не могли. Ни наших "Ау!", ни Нининых – "Ида!" – не было слышно. Даже Ида начала нервничать. Встретились на вокзале. Но каково было мне в домашнем платье, в туфлях на босу ногу, продемонстрировать себя перед нарядной публикой, ожидавшей уже поезда!
Загорели ребятки, утомились и спали хорошо. Идушка опять проснулась под утро оттого, что её "укусила за пальчик мышка и больно" – на самом деле оттого, что её вчера укусил комар, а она ночью расчесала.
Недавно были в саду.
(Добавляет Ираида…
Бабуся водила нас иногда в городской сад. Там была детская площадка, с песочницей, в которой мы с удовольствием копались).
Одна девочка, поменьше Иды, отняв у неё деревянную чашечку, укусила её больно в плечо, когда Ида вздумала взять чашечку обратно. Сколько было слёз! А дома тоже как-то один мальчишка впился ей в палец зубами. Горе!…
А матери как часто ругаются из-за детей! Грозят милицией, собраниями и т. д., не скупясь на «сильные» выражения. Недавно Ида приходит и говорит, что Фима сказал, что – "ты дура и бабуся твоя дура!" Вот и воспитывай тут ребёнка!
В другой раз играет с Галей. Нина только что купила колокольчик. Галя, конечно, сейчас же взяла у Иды и сломала его. Ида говорит: – "Бабуся, возьми колокольчик, я сломала его, я сама сломала его, сама"… Молча, я взяла и положила его. Приходит Идка обедать, спрашиваю: – "кто сломал колокольчик?" – "Не скажу!" – "А я знаю, что Галя, я сама видела" – "Да, Галя" – сказала, подумав Ида.