Танец с Тьмой

– Но ведь он сказал, что вы, отец…

Короля от этих слов передернуло и он со злостью посмотрел на сына.

– Мало ли что он мог сказать, чтобы внушить подозрения ко мне.

– Он… он ведь точно не лорд Тьмы? – неуверенно спросил Карлаус, с беспокойством поглядывая на отца, хоть всеми силами и пытаясь не показывать своих настоящих эмоций.

– Нет! Это не может быть он.

– И что вы прикажите нам делать? – продолжил наступать Нагирис, крепко сжав руку, подошедшей к нему супруги. – Наша дочь похищена неизвестно кем! И где нам ее искать? По всей видимости, ответ на этот вопрос должен быть у вас.

– Я ведь вам уже сказал, что вам не следует вестись на провокацию этого… человека! Я без понятия о каком уговоре между нами он намекал, потому что это моя первая встреча с этим мужчиной. А сейчас прошу меня извинить, но я должен дать распоряжения своим воинам и успокоить своих людей. Как только я с этим разберусь, мы с вами встретимся в Зале Совета и все обсудим. Но смею вас заверить, мы сделаем все возможное, чтобы вернуть вашу дочь.

Король выразительно посмотрел на своего старшего сына, который, сильно побледнев, все же сумел кивнуть и пообещать, что любой ценой найдет свою возлюбленную. Эти слова немного успокоили королевскую чету Светлур, но заставили нахмуриться младшего сына Лучезара, с сомнением посмотревшего на своего брата, чей страх не ускользнул от его внимательных глаз. Как впрочем и страх отца, хоть он, благодаря своему возрасту и опыту, скрывал его куда лучше, чем наследник.

* * *

– Отомстить? – жалобно повторила за мужчиной, прижавшись спиной к прохладной стене. – И кому же вы собираетесь мстить? Мне?

Тонкие, бледные губы скривились в надменной улыбке и мне показалось, что он сейчас рассмеется, но откинув упавшую на глаза гладкую прядь волос, мужчина медленно покачал головой.

– А… – я нервно вдохнула, пытаясь приободрить себя, – А зачем тогда вы похитили меня?

Мужчина снисходительно посмотрел на меня.

– Ты гарантия. К тому же, если кто-то подумает схитрить, ты поможешь показать ему, что так лучше не делать.

– И как же я это ему покажу? – Я сжалась еще сильнее, уже предчувствуя, как надо мной нависает что-то леденящее, неотвратимое и смертельно опасное. А еще, я уверена, что под этим «кем-то» подразумевается отец Карлауса… Но я все равно не понимаю зачем похищать меня. Я ведь еще не успела породниться с семьей Лучезар.

На лицо мужчины упала тень, преобразив его почти до неузнаваемости. Теперь человеческого в нем было еще меньше и мне кажется, так мог бы выглядеть Бог Смерти. Но не прошла и секунда, как все стало как раньше. Рядом со мной снова стоял безумно красивый мужчина, лишенный каких-либо эмоций.

– Я отошлю ему твою голову, – спокойно произнес он и как ни в чем не бывало передернул плечами, словно в этом ничего такого нет.

– В-вы меня убьете? – сдавленно пискнула, чувствуя, что во мне начинает закипать истерика.

– А ты сможешь жить без головы? – Его черные брови иронично изогнулись. – К слову сказать, ее можно лишиться раньше. К примеру, если вести себя слишком громко, надоедать мне или попасться под горячую руку.

Я испуганно выдохнула, а мужчина продолжил:

– Это твои покои, можешь свободно покидать их днем, тебя никто не тронет, но ночью я тебе не советую этого делать. Главное помни, что пока ты нужна мне, тебе бояться не чего… – Тут он задумчиво склонил голову на бок, видно вспомнив свои уж совсем недавние слова. – Если не считать вышеперечисленного.

Я нервно сжала руки, чувствуя, что у меня снова голова идет кругом, но на этот раз уже не из-за недостатка кислорода. Без паники… хотя уже поздно. И как не паниковать, если этот человек может убить меня если будет не в духе?!

– Кто вы такой?

– Люмиус, – тихо ответил он, внимательно наблюдая за моей реакцией. А наблюдать было за чем.

Я с такой силой вжалась в стену, что даже удивительно, как сквозь нее не прошла. И я бы наверное еще долго так простояла, со страхом смотря на возвышающегося надо мной мужчину, если бы легкая боль не отрезвила меня. Опустив взгляд на свои ладони, я увидела красные отметины от ногтей и уже в который раз постаралась успокоиться. Поздно паниковать и бояться, это ведь мне уже не поможет, а может только разозлить стоявшего в нескольких шагах от меня мага.

– Люмиус, – глухо повторила, – Тот самый?

– Тот самый, – с усмешкой ответил мужчина и в его бездушных глазах на секунды вспыхнул интерес.

– Тот самый, которого победил Лучезар? – Хотя слово «победил» здесь не очень подходит. Его бы следовало заменить на «убил». Вот только глупо спрашивать такое у того, кто на вид далек до убитого. Хотя если учесть его ледяные руки и бездушное выражение лица, невольно начинаешь задумываться об этом.

– Тот самый, кто сохранил жизнь оруженосцу Слугрину, – последнее слово было произнесено с таким призрением, что даже мне как-то не по себе стало.

Ничего не понимаю. А может я все-таки ошибаюсь.

– Но… Вы же тот Люмиус, который Люмиус Мэргвейн, лорд Тьмы, да?

– Этот глупый разговор начинает меня утомлять, – в соблазнительном голосе проскользнуло предостережение, – И да, я тот самый.

– Но постойте! Это ведь невозможно!

Мужчина высокомерно вздернул голову, смотря на меня как на что-то жалкое, что он удостоил своего общения.

– Вы люди всегда были слишком доверчивы. Стоит вам рассказать красивую сказку, как вы в нее верите, даже если нет прямых доказательств. А сейчас, принцесса, я вас оставлю. Не то я боюсь лишиться вас в первый же день. А вы своей глупостью так и подбиваете меня к этому.

Люмиус величественно развернулся и скользящей походкой направился к двери. Черный туман, словно клубок змей, извивался под его ногами, то расползаясь в стороны, то вновь притягиваясь к нему. Я неподвижно наблюдала за уходом лорда Тьмы, еще не совсем веря, что это и правда он.

Когда же дверь бесшумно открылась и мужчина покинул мои покои, я обхватила себя руками и медленно сползла вниз по стене, только сейчас заметив, что я вся дрожу от страха.

Не понимаю, как такое возможно? Как Люмиус, которого прозвали Кровавым за необузданную жестокость и называли лордом Тьмы за безграничное владение черной магией, может быть жив? Он ведь был убит тридцать лет назад. А все прислужники Тьмы заточены или убиты, книги по черной магии уничтожены, а сам культ Тьмы остался в прошлом.

«Тот самый, кто сохранил жизнь оруженосцу Слугрину» – всплыли в памяти слова Люмиуса.

Кто такой этот Слугрин? И при чем здесь он, когда я говорила о победе Лучезара над лордом Тьмы. Я даже не могу вспомнить, чтобы в одной из песен или истории упоминали хотя бы одного оруженосца, но каждая из них воспевает и восхваляет отца Карлауса.

Нет! Этот мужчина не может быть им! Он прислужник Тьмы, но не тот самый человек, который затопил кровью земли Соулрина, собираясь проделать то же самое Луринаром. К тому же Тьма не наделяет бессмертием или вечной молодостью, а этому мужчине не дашь больше тридцати. Да и до этого дня не было ни единого крупного нападением чернокнижников или нежити, как и слуха, что лорд Тьмы жив. Да и Лучезар вернулся в столицу с трофеем… если конечно человеческую голову можно так назвать. Но главное то, что все признали в нем… в ней, бывшего повелителя Тьмы. Так что нет, он не может быть жив.

Этот мужчина решил не просто занять его место, а стать им. Видно он думает таким образом быстрее достичь своих целей, запугав всех возвращением Люмиуса Мэргвейна. И вынуждена признать, это у него очень хорошо получается. И если учесть уровень его магии, он может стать достойным приемником Тьмы.

Какой ужас! Неужели все начнется снова? А ведь королевства только стали выходить из кризиса.

Но если так подумать, то что за странные разговор состоялся между якобы Люмиусом и Лучезаром? Кажется, они знают друг друга и последний испытывает первому чуть ли не ужас. Хотя сложно его не бояться, когда от него исходит такая сила и он может запросто обездвижить группу людей. Не говоря уже о том, что он с легкостью похищает их. Они говорили о каком-то уговоре, гарантией которого являюсь я. Не устану задавать один и тот же вопрос – почему именно я? Хотя без меня не будет союза между двумя королевствами, а сейчас, когда силы Тьмы вновь проснулись, он важен для наших земель. Соулрин и Луринар долгие годы находились в конфронтации и я боюсь, что мое похищение может не объединить их, а наоборот, еще больше рассорить.