Страница 4 из 14
– Мирри, ты знаешь, где здесь гостевые спальни?
– Да, в другом крыле на третьем этаже.
– Тогда пошли искать, где я сегодня переночую.
«Главное, не забрести в спальню Рэя, брата мужа», – подумала про себя я.
– Ты ещё не разбирала сумки? Возьмём отсюда только самое необходимое.
Мирри кивнула и по-деловому осмотрела комнату. Нашла корзинку для рукоделия и деловито сложила в неё мою ночную рубашку, халат и несколько полотенец. Потом вынесла из ванной комнаты прочие нужные мелочи и добавила туда же.
Вот, самое необходимое взяла, а потом, пока вы будете принимать ванну в новой спальне, принесу остальное.
Когда я выходила, мне казалось, что грустный взгляд портрета провожает нас.
На третьем этаже было особенно тихо.
– На этом этаже покои младшего лорда и гостевые спальни. Сейчас лорд Рэй в столице, а гостей нет, – пояснила Мирри.
– Это хорошо. Значит, можно спокойно выбирать любую комнату.
Перебирать я не стала и остановилась уже на второй из осмотренных. В воздухе не чувствовалось запаха затхлости, у камина лежали поленья, в комоде, как убедилась Мирри, постельное бельё.
Мы с Мирри принялись обживаться. Служанка перестилала постель и готовила мне ванну. Я занялась камином. До сих пор я жила без слуг и потому вполне могла сама всё устроить.
Пока я купалась, Мирри принесла что-то из моих вещей, кувшин с водой и немного фруктов. После этого я отпустила её, ведь девушке предстояло тоже устроиться на новом месте, и легла спать.
Но уснуть не получалось. Слишком много впечатлений! Перед глазами стояли то розовая комната, то ребёнок Александра, то дом, впервые увиденный с холма.
Мысленно я вновь возвращалась в ту таверну, на границе наших стран, где впервые встретила семейство Эрриа. Разве могла тогда подумать, что мой порыв заслонить незнакомую девушку от смертельного для неё заклятья в конце концов приведёт меня сюда! Я вздрогнула, осознав, что чуть промедли тогда, Элида была бы сейчас мертва! Я повертелась с боку на бок и попыталась отогнать пугающую мысль. Всё это уже в прошлом!
А в настоящем ребёнок Александра… Я столько лет присматривала за чужими детьми, что привыкла сразу ставить барьер своим чувствам, стараясь не запускать воспитанников глубоко в сердце. Ведь я не была обычной нянькой или гувернанткой, которая может проработать в одной семье долгие годы, иногда становясь её частью. Моей обязанностью было гасить спонтанные выбросы магии ещё не владеющих своим даром малышей, а иногда детей постарше. Как только дар стабилизировался, и у малышей его приглушали до безопасных размеров, а старших обучали управлять им, я отправлялась дальше. А от Леони не уйдёшь. Он будет частью моей семьи до конца жизни… Как у нас всё сложится? Я вновь заметалась на подушке.
Мысли перекинулись на мать мальчика. Я знала со слов Элиды, что у даргов решение о браке принимают родители, сами подбирая пару, учитывая прежде всего интересы рода и какие-то заморочки с наследственностью. Считается вполне достаточным, если молодые испытывают друг к другу хотя бы симпатию. Дарги сильные менталисты и внушить любое чувство для них не проблема. Молодым внушается любовь, как прививают ветку к дереву.
У этой розовой принцессы ветка прижилась, а у Александра засохла. Из его невольных откровений я поняла, что, стремясь сделать жену счастливой, он подправлял ей память, стирая невольно нанесённые обиды. И она жила в своём розовом коконе грёз, не понимая, почему же так болит сердце.
Какое счастье, что он дал мне выбор! В тот момент я, правда, ещё не знала, между чем и чем выбираю. Он сформулировал слишком абстрактно: «неприятная правда или иллюзия счастья», не говоря, что речь идёт о неизбежном браке с ним. Если бы выбрала иллюзию, то вышла замуж влюблённой и верящей, что любима. Только мой кокон был бы ещё более хрупким, чем у этой красавицы, и продержался ещё меньше.
Лучше наша честная сделка! Мы не любим друг друга, но уважаем и осознанно строим отношения. Я опять повертелась с боку на бок, перекинувшись на другую, ещё прохладную подушку. Ему пришлось жениться из-за родового артефакта. Тот случайно попал в мои руки и по какой-то странной прихоти признал во мне хранительницу.
Я потрогала магический перстень, но он, как и прежде, не пожелал сниматься. Кстати, я так до конца не знаю его свойств. Пока он проявлял по отношению ко мне только лучшие стороны: защищал от ментальных воздействий даргов, потихоньку восстанавливал мой собственный дар, утерянный когда-то без надежды на возвращение. Но думаю, что не всё так просто. Ведь почему-то же Элида сбежала из дома, только чтобы не становиться хранительницей! Но о его свойствах со мной говорят не очень охотно. Нужно будет разузнать об этом побольше.
Голова просто пухла от мыслей! Надо всё-таки уснуть, завтра будет не легче, чем сегодня. Я решила опробовать свой старый способ успокоиться. Встала, налила в чашку воды и опустила в неё палец. С радостью вновь ощутила единение со своей стихией и представила, как по пальцу капля за каплей стекает в воду моя тревога. Почувствовала, как в душе становится тихо и пусто. Быстро сходила, выплеснула заполненную тревогами чашку, и поскорее нырнула в кровать.
Даже такое слабое использование магии утомило, и я уснула.
Глава 4. Первое утро
Александр Эрриа
Пока Александр разговаривал с сыном, его немного мучила совесть, что оставил жену одну в холле. Всё-таки она первый раз вошла в его дом, и чувствует себя неуверенно. Хотя она уже взрослая самостоятельная женщина, а Леони соскучившийся одинокий ребёнок.
Александр успокоил себя обещанием зайти перед сном к Глории и убедиться, что у той всё в порядке. Но, как всегда, к тому времени, как Леони засыпал, его самого начинало клонить ко сну с такой силой, что он с трудом доходил до своей спальни. Вот и в этот раз только могучим волевым усилием ему удалось поднять себя из кресла у кровати сына. Александр шёл по коридору к своим покоям, с трудом держа глаза открытыми, и провалился в омут сна, едва достиг кровати.
Сон его был крепким, но чутким, потому тихий спор на пороге спальни, заставил открыть глаза и прислушаться. Спорили Гарриус и какая-то служанка. Его личный слуга спокойно и размеренно повторял, что «господин спит и нечего ему мешать».
Женщина лепетала что-то про даму Орису, её приказ, пыталась убедить стойкого Гарриуса, что она «тихонько посмотрит и господин даже не проснётся».
Не похоже было, что эта возня и спор скоро прекратятся. Проще узнать, в чём там дело, и спать дальше:
– Гарриус, что там такое?
– Дама Ориса отправила служанку к миледи, чтобы та утвердила завтрак.
– В такую рань? Странное желание. И что, причём тут я?
– Миледи нет в её спальне.
Странно! Александру хотелось предложить поискать получше, но он вовремя остановился: «Не стоит всем знать, что в медовый месяц я даже не заходил в спальню жены»:
– Гарриус, скажи служанке, что она выполнила приказ дамы Орисы. Миледи доверяет ей сегодня самой решить вопрос с завтраком и всем прочим.
– Слушаюсь, милорд.
За дверью спальни затихли, а лорд Эрриа решил на всякий случай проверить, что там с супругой. Александр был уверен, что ничего плохого в его доме с ней произойти не могло, но всё же… «Значит, она вчера обиделась и решила это показать». Эти детские обидки на всякую ерунду он знал ещё по первому браку. Глория казалась разумной, уравновешенной женщиной, и Александр надеялся, что в этом, безэмоциональном союзе подобной нервотрёпки удастся избежать. Похоже, зря. «Женщины! Этим всё сказано!»
Александр закрыл глаза и сосредоточился на поиске знакомой ауры. Боги, видно шутя, связали их истинным браком, и проникнуть в сознание своей половины для него несложно. Глория была где-то в доме и, судя по вязкой заторможенности сознания, крепко спала. Только прикоснувшись к этой тёплой тягучей темноте, Александр почувствовал, что и сам проваливается в сон. «Ладно, где она – разберусь позже. Главное, что с ней всё в порядке».