Пока ты веришь

– Ищут. В городе. Не в пещере же. Вставай.

Арисса поднялась на ноги, цепляясь за Лиэ. Девочки были страшно голодны. Единственное, что ненадолго заглушало голод, – вода из стекавших по стене ручейков, иногда попадавшихся на пути. Девочки подставляли ладошки, набирали воды и пили, обливаясь. Тогда урчание в желудке хоть ненадолго замолкало.

От сырого воздуха одежда стала влажной – худенькие тела дрожали под ней. Один из башмаков Ариссы развалился и потерялся, и девочка больно ранила ступню об острые мелкие камни. Кромешная темнота уже не вгоняла в панику, Лиэ научилась передвигаться на ощупь чуть быстрее. Коридоры, по которым они блуждали, то сужались, то расширялись. Иногда они шли ровно, иногда – чуть с наклоном, иногда – с подъемом. Размеры каменного лабиринта оценить было сложно – вполне возможно, что они большую часть времени ходили кругами.

В очередной раз ставя ногу, Лиэ внезапно поняла, что ставить ее некуда, но было уже поздно. Нога шагнула в никуда, сердце подпрыгнуло. Лиэ полуобернулась назад, левая рука инстинктивно сделала резкий выпад в сторону Ариссы, но не чтобы ухватиться за нее – оттолкнуть прочь от опасности. Арисса ойкнула и замерла, покачнувшись от толчка. Лиэ с криком провалилась куда-то, пытаясь все той же рукой нащупать ускользающий край обрыва. Рука скользнула по камням, оставляющим борозду на ее предплечье и ладони. К счастью, провал был неглубокий. Лиэ шлепнулась на колени, чувствуя, как от удара на них лопается кожа. Резкое приземление отдалось болью в затылке. Она уперлась ладонями в пол, повесив голову и тяжело дыша. Шок от падения проходил, все сильнее щипало ободранные коленки и руку.

– Лиэ, – тихо пискнула сверху Арисса.

– Я здесь, – отозвалась Лиэ. – Сейчас попробую встать.

Но в изможденном теле не нашлось на это сил. Руки предательски тряслись, а ноги тут же подогнулись, как только девочка попыталась подняться.

– Арисса, ни шагу вперед, слышишь? Тут глубокая яма.

– Ты сможешь оттуда выбраться? – заплакала Арисса. – Не оставляй меня одну.

– Если не смогу, ты уходи. Вдруг все же выйдешь из этой пещеры и приведешь подмогу.

– Ни за что тебя не брошу, – помотала головой Арисса. – Высоко тут? Не смогу спрыгнуть к тебе?

– Сиди там, не смей! – крикнула Лиэ.

Правое колено начало распухать. Лиэ, бросив попытки подняться, свернулась калачиком на холодном полу и беззвучно, чтобы не слышала Арисса, заплакала.

***

Темнота. Темнота, холод и боль. Одиночество, надвигающиеся со всех сторон стены. Страх. Чей-то отчаянный крик.

– Токен, Токен, проснись! – Афис тряс мальчика за плечи.

Токен медленно открыл глаза. Слабый свет, проникающий в расширяющуюся щелочку между век, причинял боль. Лицо Афиса расплывалось, пока не сфокусировались зрачки.

– Дядя?

– Что с тобой, сынок? – Афис выглядел обеспокоенным.

– Что? Я долго спал? Уже день?

– Еще утро, но… ты кричал во сне.

– Кричал? Нет, я не… Это…

Токен мгновенно сел в постели, вцепился в плечи Афиса.

– Что это за место? Такое, где темно, сыро и холодно? – с надеждой спросил он у оторопевшего наставника.

– Ммм… Подвал? Колодец? Токен, да что с тобой?

– Нет, не подвал. Большое. Оно большое… Лиэ…

Он не помнил своего сна, от него осталось лишь липкое ощущение безысходности. Страх, боль, темнота. Не его чувства. Чьи тогда? Токен сжал виски руками.

– Они там? В таком месте? – тихо спросил Афис, садясь рядом и одной рукой обнимая мальчика за плечи.

Токен без слов кивнул.

На всякий случай горожанам был дан приказ обыскать все имеющиеся подвалы, погреба и высохшие колодцы. Обшарили все гроты на побережье. Пока один паренек – кажется, он был подмастерьем каменотеса – не вспомнил про глубокую пещеру в лесу. Собралось много желающих идти внутрь, но Сатор отобрал лишь нескольких, предполагая, что внутри будет тесно. Они запаслись веревками и факелами, долотом и молотком, чтобы оставлять зарубки на камне, если попадется развилка.

Едва коснувшись камня у входа в пещеру, Токен понял, что место то самое. Он зажег факел и пошел первым, не отрывая пальцев от стены, безотчетно повторяя действия Лиэ в темноте. Стена под его рукой издавала низкий мерный гул. Оглянувшись на спутников, Токен сделал вывод, что они этого не слышат. Зато его собственный слух заполнился тихим эхом двух детских голосов, переходящих в плач и крик. Это было ново и жутко. На лбу Токена выступил пот, по телу побежали мурашки. Он должен собраться и не бояться самого себя. Ради Лиэ.

– Позовем их? – спросил тот самый подмастерье, что указал пещеру.

– Не услышат, очень далеко, – отозвался Токен.

– Если вообще они здесь и мы не потащились в такое гиблое место зря, – буркнул какой-то верзила с лицом разбойника с большой дороги.

– Все, кто сомневается или струсил, может уйти, пока еще не поздно, – презрительно бросил Токен через плечо.

– Пфф, еще какой-то сопляк будет разговаривать со мной таким тоном, – отозвался верзила.

– Заткнись, – сказал единственный присутствующий здесь жрец, – или не знаешь, на кого тявкаешь? Веди себя смирно, иначе все будет доложено Афису. Ему не понравится то, как ты разговариваешь с его воспитанником. Даже мне это не нравится.

Верзила сплюнул сквозь зубы, но ничего не ответил. Несмотря на завязавшийся спор, процессия продолжала продвигаться вперед. Токен же, не замечая перепалки, с ужасом смотрел на то, что освещал его факел. Это было не самое подходящее место для игры маленьких девочек. Больше всего Токен боялся, что станет плутать так же, как, скорее всего, делали и они. Нужно было сосредоточиться на том, чтобы обнаружить кратчайшую прямую дорогу туда, где сейчас находятся девочки, а не повторять в точности их путь. «Сидите на месте, не уходите, не уходите от меня», – мысленно взмолился мальчик. Стараясь не думать ни о чем, он просто шел туда, куда несли ноги или вела невидимая ниточка, оставленная для него кем-то.

Они бродили по пещере уже часа два. Каждый раз, выбирая тот или иной поворот, останавливались, чтобы пометить путь долотом. Шли почти в полном молчании, лишь изредка кто-нибудь чертыхался, споткнувшись о камень или наступив в лужу. Нога Токена пнула какой-то продолговатый предмет, который откатился с глухим звуком. Он наклонился и поднял догоревший факел. «Одни в темноте».

– Почем ты знаешь куда идти? – опять возмутился верзила.

– Я не знаю, – просто ответил Токен. – Я иду наугад. Есть какие-то предложения?

Жрец предостерегающе зыркнул на верзилу, и предложения, если они и были, тот оставил при себе. Служитель Культа и сам не понимал, правильно ли они идут, но Афис дал ему четкие указания: доверять Токену и не мешать ему. Сомнения рассеялись после того, как на полу обнаружился порванный башмачок. Это был простой башмак из дешевых обрезков кожи и принадлежал он, вероятнее всего, Ариссе. Токен крепко сжал его в руке, отдав факел подмастерью каменотеса. Вторая ладонь по-прежнему легко касалась стены.

– Слышите? Голоса! – воскликнули сзади спустя еще какое-то время.

Токен слышал. Он слышал их, тихие, тоненькие, с того самого момента, как вошел в пещеру, поэтому даже не подумал, что фантомные голоса стали реальными. Эхо доносило до них детскую песенку-колыбельную.

– Девочки! – крикнул Токен, вздрогнув от оглушительного эха.

Жрец взял его за локоть.

– Тише, еще обвалится потолок.

Песенка оборвалась.

– Мы здесь, – в голосе Ариссы слышались слезы.

Группа перешла на бег, и вот уже в свете факелов мелькнуло бескровное личико. Арисса поспешно закрыла глаза ладонями, пряча их от света. Токен бросился на колени рядом с девочкой и слегка встряхнул ее за плечи.

– Где Лиэ?

Арисса неопределенно махнула рукой куда-то дальше. Токен взял факел и с замиранием сердца осветил коридор. В нескольких шагах от них пол темнел провалом неизвестной глубины. Он поспешно приблизился и с облегчением выдохнул. Яма была в его рост, и на дне ее грязно-белым пятном выделялась еще одна фигурка в некогда светлом платьице. Токен тут же отшвырнул факел и спрыгнул в яму, придерживаясь одной рукой за край.