Страница 2 из 14
Но вот, кем я была первоначально, не осталась.
Жила я весело, и грустной смерти не хотела,
Так как всегда в веселье находила упоенье,
Вот и сейчас в веселье нахожу я вдохновенье,
Но на земле жизнь в радости, как видно, устарела».
Закончив петь, служанка всем два раза поклонилась,
И пение, и танец душу всех перевернули,
Служанка в старую лису, вмиг сдохнув, превратилась,
Потрясены все были переменой и вздохнули.
5
В четвёртом месяце в восьмой год «Высшего деянья» (612 г.)
Затмение случилось, Ван Ду был уж ревизором,
В то время он расположился в одном старом зданье,
И вдруг заметил, солнце гаснет, своим цепким взором.
Тут доложили служащие, солнце что темнеет,
Он вынул своё зеркало и обратил вниманье,
Что тоже потемнело оно, блеск его тускнеет,
И он определил, что думать есть все основанья,
Что потускненье зеркала волшебного зависит
От изменений между Ян и Инь сил отношений,
Когда есть перемены в тонкостях небесных высей,
Влияет на добро и зло земные все смешенья.
И если в зеркале волшебном уже нет сиянья,
Ни значил это ли, что сила солнца иссекает?
И если всё от солнечного рождено влиянья,
То значит, внутренняя сила в чём-то убывает.
От этой мысли Ван пришёл в большое удивленье,
Но вскоре вновь по-прежнему вокруг всё посветлело,
Так как к концу приблизилось небесное затменье,
Всё засияло, зеркало небесное вспотело,
Но вскоре снова в полноте и блеске озарилось,
Как бы на солнечный свет лунный свой свет поменяло.
Ван понял, что всегда в нём что-то тайное таилось,
И это тайное всё в омрачение скрывалось.
Имел друг Вана Сюэ Ся меч бронзовый волшебный,
Длинной в четыре чи и в форме лунного дракона,
А рукоятью феникс был из золота, победный,
Клинок – как молния по центру пламенного фона.
Его меч тоже по ночам светился светом странным,
И отличался от вещей, что были в обиходе,
Такие вещи редко всё ж встречаются в природе,
О чём и говорил Сюэ Ся с Ваном постоянно:
«Уже давно я наблюдаю за мечом волшебным,
Он в середине месяца вдруг издаёт свеченье,
В кромешной темноте светиться начинает светом бледным,
Сияние везде распространяет, к удивленью.
Давно уже находится в моём он обладанье,
Я знаю твою страсть к вещам всем странным и старинным,
Она в тебе как голод или жажда при познанье,
Быть может, этой ночью мы расследуем причины
6
Всех этих странностей, и меч на пробу испытаем»?
Ван Ду обрадовался, всё проверить согласился,
Сказав: «Ты прав, в чём суть явлений сих, ведь мы не знаем,
Вот было б хорошо, если б секрет этот раскрылся».
Была ночь тихая, луны светилась половина,
Они закрылись в комнате, и все заткнули щели,
На стол меч рядом положили с зеркалом и сели,
И вдруг предстала перед ними странная картина:
Внезапно зеркала свеченье тьму всю озарило.
И всё залило светом своим будто в полдень ясный,
Но света от меча, что рядом был, не исходило,
Сколько ни ждали они света, всё было напрасно.
– «Спрячь зеркало в футляр скорей», – просить стал Сюэ Вана,
Тот его спрятал. Тут же лезвие вдруг воссияло,
Сиянье ж было небольшим, сил свету не хватало.
Вздохнув, Сюэ сказал: «Всё видеть это очень странно,
Видать, такое средь магических вещей бывает,
Как и у нас, там равенства нет, меру всё имеет,
Когда при действии одно другое подавляет,
И в противостоянье преимуществом владеет».
С тех пор Ван Ду на зеркало стал обращать вниманье,
И в середине месяца во тьме с ним оставаться,
Оно всё освещало, словно днём, своим сияньем,
Ван Ду не мог на своё зеркало налюбоваться.
Но стоило лучу луны проникнуть в тьму ночную,
Как зеркала сиянье гасло, как от дуновенья,
Подумал Ван, что собственное зеркала свеченье
Ни с солнцем, ни с луной связь не имеет никакую.
Зимой в тот год Ван Ду историей страны занялся,
Редактором имперской летописи став в столице,
Статью о биографии Су Чу писать собрался,
Во время сбора фактов он не мог не удивиться:
У Вана раб был, шесть десятков лет уже проживший,
И звали Леопардом его, ум имевший ясный,
Когда-то в семье Су он жил, доверенным служивший,
Начитан был, умел писать и сочинял прекрасно.
Когда писал Ван биографию в самом начале
Семейства Су, раб пробежал глазами середину,
Ван видит, что раб думает и чем-то, опечален,
Его взял за руку, спросил печали той причину.
7
И тот сказал: «Я был там на хорошем положенье,
Всегда его трудами и словами восхищался,
Волшебное он зеркало имел в своём именье,
Всегда с котором где-либо в досуг уединялся.
Ему его друг из Хэнани подарил когда-то
Мяо Цзи-цы, Су зеркало ценил и восхищался,
Признался, встретив, раз ему Мяо Цзи-цы, как брату:
«Смерть близится ко мне, поэтому я с ним расстался.
Теперь оно в твоих руках уж будет находиться,
Я на тысячелистнике сам совершил гаданье,
И десять лет лишь у тебя продлится пребыванье
Его, потом же вынуждено будет оно скрыться.
Сказал оракул, что объявится оно внезапно
Меж Хуанхэ и речки Фэн у мудреца Ху снова,
А после к Ван Ду, цензору и ревизору слова,
Уйдёт, куда потом – оракул тот сказал невнятно».
Всё рассказав, глаза раба слезами увлажнились,
Ван Ду, узнал, что у семьи Су зеркало имелось,
Потом, каким-то странным образом, куда-то делось,
Так что слова раба после проверки подтвердились.
Ван в биографии Су одно сделал замечанье,
Что, как учёный, часто тот гаданьем увлекался,
Но то, что узнавал, скрывал и не распространялся,
О факте, что он зеркало имел, хранил молчанье.
В девятый новый год в девиз «Великое деянье» (613 г.)
К Ван Ду в ворота дома монах странный постучался,
Ван Цзи, брат Ван Ду, вышел к страннику и повстречался
С даосом необычным, обладавшем высшим знаньем.
Тот попросил его впустить, беседа завязалась,
Ван Цзи монаха накормил, наговорившись вволю,
Сказал монах: «Вам счастье выпало на вашу долю
Волшебным зеркалом владеть, последним, что осталось
В миру среди людей, и вы должны этим гордиться,
Мне так хотелось б посмотреть на это чудо света,
Одним всего только глазком, чтоб в этом убедиться,
Что оно в нашем мире есть, и что не сказка это».
– «Откуда знаете вы это»? – Ван Цзи удивился.
– «Я тайным знакам следую и средствам скрытным всяким,
Могу узнать повсюду, где свет тайный появился,
Магическое светит всё сиянием двояким,
8
А ваш дом свет невидимый, но сильный, излучает,
Который достаёт сейчас до солнца синим светом,
А розовым туманом до луны аж проникает,
Лишь зеркало небес так проявляться может в этом.
Два года скрытно наблюдал я за таким явленьем,
И выбрал подходящий день, чтоб зеркало увидеть,
Вот и сказал причину своего я появленья,
Не стал скрывать я ничего, вас чтобы не обидеть».
Ван Цзи то зеркало принёс, монах же опустился
Пред ним, на пол встав на колени, и благоговейно,
Коснувшись пола лбом, руки сложил и помолился,
Затем он отстранился от реликвии, семейной.
– «Особенностей много это зеркало имеет, -
Сказал он, – многое из них сейчас нам неизвестно.
Я слышал, что оно внезапно ночью вдруг потеет,
Передвигаться может с места на другое место.
И если пастой золотой поверхность намагнитить,
И пудрой протереть из жемчуга слегка до пены,
На солнце подержать, то проходить можно сквозь стены,
И всё, что происходит, за преградами увидеть.
Другой же метод применить, то заглянуть возможно
Туда, куда мы взором заглянуть не в состоянье,
Понять всё можно в простоте своей, что очень сложно,