Зараза

– А я говорил, что он подозрительный! – сказала Красная Морда. – Он еще и с соплями.

Полицейский навис надо мной:

– Пройдемте!

– Куда? – Спросил я.

– С нами! – ответил он. – Провериться надо.

«Ну, все, теперь точно вляпался!»

– Это обязательно? – Уточнил я.

– Сейчас – да! – ответил полицейский, положив руку на кобуру.

Оставалось только одно – подчиниться. Выдохнув, я поднялся и побрел к выходу. Пассажиры при этом отворачивались от меня, как от прокаженного. Возможно, они были правы.

***

Нас поставили в очередь к машине «скорой помощи». Передо мной было еще три человека – тоже, видимо, с температурой, кашлем или другими симптомами ОРВИ. Девушка с лицом фотомодели и интеллектуальным блеском в глазах на уровне второгодника в школе обернулась ко мне:

– Нас точно отпустят?

Я развел руками. На самом деле мне было так хреново, что хотелось, чтобы также плохо было и окружающим.

Девушка прижала ладонь ко рту, охнула.

– Да он пугает просто, – произнес мужчина, похожий на университетского профессора, которого выперли с работы, и тот с горя забухал на пару недель. Вид помятый, взгляд мутный. На носу – очки в толстой оправе. – Сейчас проведут тест – и отпустят.

– Да? Это точно? А то мне еще на маникюр скоро. Я записана…

– Да, вон еще кого-то тащат. Сейчас проверят пачкой всех – и отпустят, – сказал «профессор».

Полицейский волокли к «скорой» парня, который, видимо, вообразил себя участником политических волнений – брыкался, козырял знанием статей Уголовного кодекса и угрожал «проблемами».

– Вы не имеете право! Мы не в полицейском государстве живем, слышите вы, фашисты?!

– Замолкни! – полицейский резко заломил парню руку. Так, что даже хрустнуло. В очереди все сразу вытянулись в струнку, девушка скривила губы.       И вдруг парень, которого вели полицейский, резко крутанулся на месте – и, пнув стража порядка, дал деру. Полицейский охнул, согнувшись, его напарник попытался схватить парня, но не успел – тот уже ломанулся на проезжую часть. Машины засигналили. Такси «Яндекс» заскрипело шинами, едва не сбив парнишку с ног. Следом за них на проезжую часть выскочил полицейский, на ходу подняв руки и показывая водителям, чтобы тормозили.

Я же решил воспользоваться моментом. Пока никто не видит, тихонько зашел за «скорую». Обернулся на полицейского с автоматом, тот наблюдал за погоней, подняв оружие, но стрелять, видимо, не рисковал. Слишком много машин на проезжей части. Парень ее уже миновал и бросился бежать по газону. Преследователь бросился наперерез и повалил беглеца в подтаявший снег. Они покатились по проталинам, разбрызгивая грязь.

Отлично, пусть катятся! А я просто зашел за ближайший ларек. И, убедившись, что никто не видит, двинулся дальше, стараясь не оборачиваться. Еще секунда – и вот он спасительный угол дома, за которым я резко ускорил шаг.

Мне надо было срочно попасть домой, хотя я и подозревал, что там меня уже ждут.

***

Машину Следкома – черный фургон с красными полосками – я заметил сразу. Тень возвышался над автомобилями жильцов дома. Рядом с фургоном – пара человек в форме. Они о чем-то оживленно разговаривали и поглядывали на пятый этаж. Как раз на окна той квартиры, где я жил.

Сердце защемило – я все же наделся, что мне удастся попасть домой, чтобы забрать хоть какие-нибудь вещи. И деньги. Хотя их у меня было совсем чуть-чуть в заначке, около пяти тысяч. Хватит только на ночь в «Хилтоне» или две-три – в хостеле.

Но теперь у меня не было даже этих средств. А еще я планировал немного утеплиться. Под курткой была легкая кофта, а утром снова ударила минусовая температура, периодически шел снег с дождем. Зябко. А если учитывать, что мне придется еще долго кантоваться на улице, то становилось совсем невесело.

Может, правда, лучше прямо сейчас идти к фургону Следком. Сдаться нахрен! Рассказать все, как было. Сказать, что это не я убил мужика. Что был еще второй чувак, в черной маске.

Я уже было решил поднять руки – в фильмах именно так и происходил процесс сдачи предохранителям – и топать к фургону.

Но передумал, когда заметил того самого «другого». Человек, который стрелял в меня в больнице, вышел из подъезда

моего подъезда

и направился к фургону. На нем был все тот же черный костюм и маска. Зачем она ему на улице-то?

Я сразу бросился за угол. Мысль о сдаче опять показалась неперспективной, тем более что незнакомец встал рядом со следователями и начал о чем-то с ними разговаривать. При этом они выглядели так, будто давно друг друга знают.

«Твою мать, и что теперь? Если этот хрен со следаками заодно, то вряд ли они мне поверят» – мелькнуло в голове.

Я снова выглянул из-за угла, и теперь смог рассмотреть заднюю часть костюма незнакомца. По спине шли трубки, которые поднимались к шлему, который я в темноте ошибочно принял за маску. А трубки – похоже, воздуховоды.

«Зачем ему шлем на улице?!» – подумал я.

И тут человек в черном обернулся. Я и забыл, что стою возле угла, как дурак уставившись на «силовиков». Метнулся за угол.

Не знаю, заметил ли он меня. Но здесь оставаться больше не было смысла. Надо срочно уезжать из города. Не важно куда – лишь бы выбраться на «нейтральную территорию», где можно сделать паузу, «отдышаться», а там уже принимать взвешенное решение – что делать дальше?

Поэтому я быстрым шагом направился к автовокзалу. В кармане было около семисот рублей – хватит на билет в какую-нибудь дыру.

Но я еще не знал, что и эта лазейка вскоре будет закрыта.

***

Хватило денег на билет до Рудничного. Это север области, Верхнекамский район. Ссыльный край. Вряд ли меня кто-то станет искать там, по крайней мере, первое время. Раньше в поселке жили бабушка с дедушкой, но потом их не стало – квартиру пришлось продать. Но опять же – очень дешево. Все из-за того, что местное предприятие – фосфоритный рудник – давно не работало, поэтому квартиры там теперь стоили копейки. Сто тысяч рублей за «трешку». Да за такие деньги в Кирове даже зачуханную комнатушку не купить. Соответственно, я подозревал, что и с арендой сложится вариант подешевле.

Приеду, думал я, устроюсь на лесопилку без оформления документов. Залягу на дно. А дальше уже буду решать, что делать – сдаваться или продолжать прятаться. Я понимал, что долго скрываться все равно не получится. Даже в такой дыре, как Рудничный, меня в любом случае найдут – вопрос времени. А на бегство в Латвию или Грузию денег все равно не было.

ПАЗик тронулся точно по расписанию. В салоне было прохладно, а еще воняло бензином так, что сразу подкатила тошнота. Приходилось сдерживаться – пакетов под блевотину у меня все равно с собой не было. А останавливать автобус сейчас – дополнительно привлечь к себе внимание. Могут и запомнить.

Рядом сидел парень, смотрел видео из новостной ленты – полицейские палками разгоняют народ. Судя по надписи, тех, кто «нарушил комендантский час». Мелькнула надпись – «Индия». Скоро, наверное, и у нас тоже введут комендантский час. Тогда точно спрятаться будет труднее. Оставалась убраться из Кирова, надеясь, что, возможно, до районов эта мера не дойдет. Застрянет в болотах.

Автобус почти час полз по городу. Стоял в пробках перед каждым новым поворотом. Вроде суббота, да еще и карантин – все должны сидеть дома, но нет, наоборот, казалось, все горожане сегодня решили покинуть город, как и я.

Но не вышло.

Автобус подкатил к улице Профсоюзной, и я понял, что дальше мы не проедем. Дорога к мосту была перекрыта КАМАЗом. Рядом – две полицейские машины. Чуть дальше военные ставили большую зеленую палатку.

– Что случилось? – всполошились пассажиры.

Но водитель выглядел не менее растерянным, чем они. Ему оставалось лишь опустить стекло, когда к автобусу подошел полицейский.

– Проезд закрыт. Разворачивайтесь! – приказал тот.

– Что? Почему? – спросил водитель.

– Город закрыт на карантин. Слишком много заболевших.