В круге последнем

<p>

В КРУГЕ ПОСЛЕДНЕМ</p>

<p>

1</p>

   Асфальт, выщербленный гусеницами "Титанов", сохранил бы относительную целостность, но следом протопала рота терминаторов Росгвардии в экзоскелетах, с тяжёлым вооружением, и дорога выглядела как после артобстрела - ноги сломаешь. Олег Воронцов обходил весь этот бардак, держась поближе к тротуару. Попавшиеся на пути легковушки безжалостно отброшены в стороны, многие вверх колёсами - терминаторы не церемонились. Один из "Титанов", поворачивая, зацепил бронированным корпусом световую опору, и теперь металлический штырь с матовым шаром наверху согнулся, будто получил под дых. Скамейка рядом, с витыми чугунными ножками, деревянной спинкой и сиденьем, чистенькая и уютненькая, смотрелась посреди всей этой разрухи чужеродным вкраплением.

   На дворе начало августа, но небо серое и низкое, словно осенью, и сыпала оттуда мокрая изморось, холодная и неприятная. Влага пропитывала город с самого утра, и не было ей никакого дела до безумства внизу, и уж тем более до Олега, зачем-то застывшего напротив здания из красного кирпича. Над дверью с разбитым вдребезги стеклом висела покосившаяся вывеска "ХЛЕБ. МОЛОКО". Хлеба в магазине давно не было. Молока тем более. Там вообще ничего ценного уже не было. Разве что кассовый аппарат, да и тот валялся на полу рядом с рассыпанной мелочью - кто-то успел помародёрить.

   Он постоял немного, что-то про себя прикидывая и поглядывая на магазин. Потом ступил с проезжей на тротуар, двинулся вдоль улицы, но в хлебный заходить всё же передумал, хотя похожий был и на его улице, правда, в другом городе. Зачем он вообще хотел зайти внутрь? Чего он там забыл? Тут уже всё умерло. Рассыпалось в прах. Вокруг - пустой город. Здесь осталась лишь иллюзия жизни, воспоминания о былом, как этот магазин. А реальность нынче - вывороченный асфальт из-под гусениц "Титанов", слепые глазницы домов, тяжёлое низкое небо. И где-то дальше, за городом, непонятный Круг...

   Справа подворотня, арка-туннель вёла в тёмный и сырой двор. Воронцов замер, увидев возле мусорных контейнеров уцелевшую собаку. Та лежала неподвижно, уронив на лапы голову. Потом что-то почувствовала, голову подняла и уставилась на него мёртвыми пустыми глазами. Некоторое время смотрела, будто в никуда, после тяжело поднялась и пошлёпала к нему. Овчарка. Воронцов выругался (вот из-за таких непредвиденных встреч и шёл по дороге), вытащил пистолет, прицелился, и когда псина подобралась совсем близко, разнёс ей голову. Тут главное не мешкать, хладнокровно вышибить мозги раньше, чем тварь прыгнет, и, разумеется, нужно уметь стрелять метко. С этим у Воронцова всё в порядке, в тир ходил как некоторые в пивнушку, почти каждый день. А оружие нынче купить не проблема, чёрный рынок на то и чёрный.

   Некоторое время постоял, рассматривая зелёную слизь с ошмётками плоти, сплюнул и пошёл дальше, догонять колонну. Круг недалеко от города, пока танки займут периметр, а рота позиции, он как раз и подоспеет. Хотелось думать, что не к шапочному разбору. Но даже если и так, всё равно кое-что, да увидит. На репортаж по-любому хватит, главное сейчас никому на глаза не попасться. Особенно нежити. А сверху, со спутников, никто не увидит: район катастрофы по какой-то причине визуально недоступен. Узнал Олег о подобной аномалии по своим каналам, когда готовился к рейду, имел такую возможность.

   Свернул обратно на дорогу, поглядывая по сторонам. Чуть не споткнулся. Под ноги надо смотреть, под ноги, а не искать тварей вокруг. Терминаторы, пока здесь шли, наверняка провели быструю зачистку. Вот именно, что быструю. Могло и ещё что-то уцелеть, не только собака.

   Но больше ничего такого не обнаружилось. Кое-где валялись мертвяки, разорванные крупным калибром - зомби не придумали ничего лучше, как атаковать спецназ Росгвардии в полной экипировке. На тех и вблизи-то смотреть страшно, а уж лезть к ним...

   А потом город неожиданно закончился. Вот были кругом высотки, захламлённые дворы между ними, полупустые парковки, облезлые деревья и как-то вдруг, сразу, Воронцов вышел к чистым полям по обе стороны от дороги. Дальше и правее виднелся во влажной дымке лесок, размазанный по измороси неровными верхушками, как на холсте старого художника, вздумавшего вдруг изобразить природу в лениво моросящий дождик. Художник наверняка имел бы чёрный замшевый берет и колонковые кисточки. Воронцов чертыхнулся - ну что за херня лезет в голову? Херня, как правило, признак надвигающегося мандража. Нормальное состояние перед делом.

   Танки, выйдя на оперативный простор, попёрли напрямик, по полю, вырывая теперь вместо асфальта дёрн вперемешку с чёрной мокрой землёй. Терминаторы потопали дальше по дороге. Или побежали, напрягли свои экзоскелеты, чтобы ускориться. В грязь не полезли. Ни тех, ни других в поле зрения видно не было. Правда, где-то на пределе слышимости можно различить шум двигателей, этакое басовитое тихое урчание, будто у горизонта улёгся огромный кот и мурчит в своё удовольствие. Судя по звуку, километрах в пяти-семи отсюда. Чуть больше часа ходу, если не отвлекаться на всяких собак и прочую мертвечину, которой тут, очевидно, хватало.

   Остановившись на минутку, он поправил рюкзачок, проверил видеокамеру на шлеме, сменил фильтр на респираторе, а магазин на полный. Военный корреспондент, коим он себя считал и которым мечтал стать на самом деле, на войне должен уметь всё: и снимать, и стрелять, и даже оказать первую помощь. Ну, помощь тут уже вряд ли кому потребуется, в радиусе километров двадцати от Круга ничего живого не осталось, только всё мёртвое. Мёртвое бестолково бродило по окрестностям и активно бросалось на всё живое. Кровожадная мёртвая плоть, порождение Круга, с высоты птичьего полёта похожего на огромную серую проплёшину с молочно-белым конусом посередине. В зону бедствия попал и этот город, и несколько посёлков вокруг, и мёртвой плоти сразу прибавилось.

   Собственно, Воронцов тут на свой страх и риск, находится в зоне нелегально, пробрался через, откровенно говоря, слабый кордон. Авантюра, конечно, но сработало, да и подробное изучение маршрута тоже способствовало. Разве что беспокоила оставленная перед зоной машина, загнанная кое-как на опушку леса, под деревья, но это уж издержки профессии, всё-таки он воин информационной войны, что велась в медиа-пространстве с самого его зарождения. Плохие парни (ну, вы понимаете, кто и откуда) твердили: "Нельзя!", грозили всевозможными карами и запрещали докапываться до истины, но хорошие парни, в лице Воронцова и других таких же, отвечали: "Надо!" и до истины докапываться всё же пытались. Как сейчас, например.

   Он ускорил шаг, не хотелось действительно прийти к шапочному разбору. Мысль о том, что он дышит, пусть и через респиратор, какой-то гадостью, идущей от Круга, Олег гнал прочь. Военкор сделан из железа. Образ жизни обязывает. Кто, если не ты? Ну и прочее в том же духе. Так что этим и будем жить, а всё остальное, право, мелочи...