Страница 7 из 21
Мы остановились у входа. Молчун с Гоблином наколдовали призрачных разведчиков и отправили их вперед на случай засады или западни.
Предосторожности оказались излишни. Вся храмовая стража состояла из единственного престарелого сторожа, спавшего на стуле у входа. Главной его обязанностью было отгонять воришек от кружки для пожертвований.
Гоблин сделал так, чтобы старик уснул еще крепче.
Первая группа вошла внутрь и рассредоточилась. Остальные окружили храм. Внутри было спокойно. Главный зал для богослужений имел круглую форму. Посередине на небольшом возвышении стоял алтарь из черного камня, чистый, без следов крови. У Оккупоа были весьма прогрессивные взгляды в отношении девственниц. На подставках вокруг алтаря выстроились плотными рядами вотивные свечи, но лишь несколько из них горели.
В целом место выглядело немного запущенным.
Я так сильно сжимал зубы, что заныла челюсть. Да разве это может быть убежищем мятежников? Кажется, нас надули. Вспомнился злобный смех Хромого – так он веселится, когда дела идут по его плану.
Очень хотелось развернуться и уйти, но я остановился.
– Гоблин, Молчун, куда теперь? – Голос звучал неуверенно, ведь Эльмо ожидал куда более серьезной охраны, чем одинокий сторож.
Я нервно улыбнулся, подумав, что Одноглазый, не будь он на важном задании в Утбанке, не упустил бы возможности сунуть лапу в храмовую кружку.
– Прямо. Если бы наши ребята постоянно не шептались и не бряцали оружием, ты бы услышал идущий там разговор.
Я вновь забеспокоился об Одноглазом и Гоблине. Что с ними сделали? Вдруг Хромой промыл им мозги? Правда, в случае с Одноглазым это может быть к лучшему.
Что, если эта вылазка – часть плана Хромого по опорочиванию Отряда?
Эльмо подтолкнул меня:
– Шевелись. Да что с тобой? Все в облаках витаешь?
Впереди раздались удивленные возгласы.
Никто не кричал «Спасайся кто может!». Скорее «Какого черта?!». Вопли неслись из кухни-трапезной, где сидели за поздним завтраком шестнадцать женщин разного возраста. Старшие засы́пали Эльмо вопросами. Тот не отреагировал.
– Молчун? Кто из них?
Молчун показал.
Девушка с улицы делила стол с пятью другими, которые вполне могли быть ее сестрами. Но как ни старались в храме сделать всех служительниц похожими друг на друга, наша цель выделялась. Было в ней нечто особенно притягательное.
Может, наша нанимательница заглянула в будущее и увидела, кем эта девушка станет?
– Молчун, вяжи ее, – скомандовал Эльмо. – Туко, Пена, помогите ему. Гоблин, прикрой. Оружие не доставать, – распорядился он на неизвестном в Алоэ языке.
Никто не сопротивлялся. Старшие женщины перестали ругаться, лишь вопрошали, почему мы так поступаем.
Молчун связал девушке руки за спиной. Он был в перчатках, чтобы не касаться ее кожи. Дрожа от страха, она спросила, куда ее уводят. Мне стало не по себе. Захотелось ей помочь. Я мог представить, каких ужасов она ожидает, наверняка проклиная тот день, когда попалась нам на глаза у «Темной лошадки».
– Ого! – едва слышно произнес Эльмо.
– Вот именно, – согласился Гоблин. – Мощно! Похоже, это дар не из простых.
Отряд вышел тем же путем, что и вошел. Мы с Гоблином прикрывали тыл. Эльмо мимоходом поймал мальчишку, добравшегося до храмовой кружки, и задал ему хорошую трепку.
Мне пришлось вправлять лишившемуся чувств воришке сломанную руку. Эльмо не любил проливать кровь.
Гоблин держался поближе ко мне. Эльмо собрал взвод. Молчун терпеливо сносил оскорбления от перепуганной девушки. Мы направились к лагерю. Со всех сторон на нас пялились испуганные горожане. Некоторые поплелись за нами.
Гоблин высматривал в толпе признаки агрессии, а потому не услышал того, что донеслось до моих ушей из храма. Если, конечно, возбужденное воображение не сыграло со мной злую шутку.
Что-то шаркнуло, затем топнуло и снова шаркнуло. Как будто человек волочил ногу по каменному полу.
– Счего ты взял, что мне почудилось? – возмутился я.
Мы с Гоблином подходили к «Темной лошадке». В лагере нас не ждали. Эльмо один разберется. А когда выяснится, что девушка из храма – не Тидэс Эльба, на него взвалят дальнейшие поиски.
– С того, что мне хорошо видно южное небо. – Гоблин указал рукой.
Вдалеке, футах в пятидесяти над городскими крышами, неспешно летел ковер. На нем сидели двое. Один – в узнаваемой черной шляпе с вислыми полями.
Значит, Хромой слетал в Утбанк, чтобы присмотреть за Одноглазым, а потом привез их с Третьим обратно. Не поверил, что Старик отослал Одноглазого лишь из-за его алчности.
– Вижу. Должно быть, моя нечистая совесть шутки шутит. Пойдем поднимем по кружке прекрасного эля господина Зораба в честь успешной операции.
– Как по мне, так рановато для эля, – ответил Гоблин. – Но за компанию отпраздную.
Мы вошли. Внутри «Темной лошадки» было так же безлюдно, как снаружи. Никто не пил и не рубился в тонк.
Даже за барной стойкой никто не стоял.
– Ни души, – заметил Гоблин. – Давай вернемся, когда…
Тут, словно из ниоткуда, возник Маркег Зораб.
– Приветствую, волшебник. Нам бы пивка. Непростая работенка выдалась, – сказал ему Гоблин.
Зораб достал кружки, не сводя с нас глаз.
– Поймали, кого искали? – нервно спросил он.
– Поймали. А тебе-то какое дело?
Зораб вскинул палец: «Подождите». Достав «секретный» денежный ящик, о местонахождении которого на самом деле не знал только слепой, он украдкой огляделся, открыл его и достал потрепанную карточную колоду.
– Это мои карты. – Те, что я отдал Причиндалу с приятелями. – Откуда они у тебя?
– Гоблин попросил хранить, пока вы не арестуете того, за кем вас послал Взятый.
Мы с Гоблином в недоумении уставились друг на друга.
– Ох, да дело-то вовсе не в картах.
Зораб дрожащими руками высыпал колоду на стол, опасливо поглядывая в сторону двери, словно ожидал вторжения ангела смерти.
– Ты ведь нас не выдал? – спросил Гоблин.
– А? Что? Нет! Никоим образом!
– Тогда почему здесь пусто? Из-за чего волнуешься?
– Все в лагере, потому и пусто, – сказал я. – А вот и ты. – Я нашел среди карт клочок пергамента.
Развернул.
Вгляделся.
Вздрогнул. Запрятанные вглубь воспоминания вырвались на поверхность.
– Гоблин, посмотри.
Колдун тоже содрогнулся.
– Я все правильно сделал? – пролепетал Зораб.
Я протянул ему серебряную монету:
– Правильней не бывает. – Я нашел и второй экземпляр. – Вот только… ты наверняка попросил переписчика снять еще одну копию. Она нам тоже нужна.
Зораб собрался отнекиваться, но одного взгляда на Гоблина хватило, чтобы промямлить:
– Придется подождать.
Я выложил на стойку еще одну монету и кривой черный нож. Ничего особенного в ноже не было, но вид у него был устрашающий.
Зораб сглотнул, кивнул и убежал.
– Быстро он сдался, – заметил Гоблин.
– У него наверняка больше одной копии.
– Хочешь забрать все?
– Пускай разойдутся по рукам. Может, и до Башни одна доберется.
– Тогда твоей ненаглядной снова придется переобучать нашего вонючего друга.
Меня передернуло. Мне и самому доводилось представать перед Оком. Госпожа вывернула бы меня наизнанку, если бы захотела. Таков был ее способ знакомства. Хромому же пришлось вынести нечто в сотни раз худшее, хоть и не смертельное. Он слишком полезен – особенно когда подчиняется Госпоже.
Вернулся Зораб. Протянул мне сложенный пергамент. Я убрал нож:
– Нам пора. Готовься к наплыву посетителей.
На полпути к лагерю мы встретили Крутого.
– Вот вы где! Капитан послал за вами. Хочет, чтобы Гоблин доложил Госпоже, мол, девчонка у нас, в целости и сохранности, – прежде чем ее заграбастает Хромой.
– Черт! – Гоблин оглянулся, задумавшись о побеге.
Он давненько не выходил на прямую связь с Башней и не слишком-то хотел повторять эту малоприятную процедуру.