Страница 8 из 28

Солетри-Манор

Науменко Александр С.

- Я присела отдохнуть, а потом и сама не заметила, как уснула, - залепетала та в своё оправдание, прижимая ладони к животу, словно пыталась защитить этим жестом того, кого носила под сердцем.

Смешно. Она пыталась, но не могла. Железные кулаки Коллинза пробивали её слабую защиту, нанося удары в лицо, по груди, бокам. Да, он щадил живот, но от этого было мало толку, когда мать истекала кровью, харкала болью, отползая от обезумевшего мужа на карачках, затравленно оглядываясь, не взбредёт ли ещё что-нибудь в голову благоверному. В самом начале их семейной жизни, когда Эмили попыталась показать характер, супруг стал травить её собаками, хохоча над жалкими попытками девушки отыскать спасения на пустом дворе.

- Уснула? Разве ты не слышала топот копыт по мосту?

Эмили затрясла головой, начиная мелко дрожать. Она плакала по любому поводу, так как нервы сдавали. Она плакала по ночам. Она плакала о своём будущем и прошлом. Она плакала просто так, так как ничего больше не оставалось. Солетри-Манор казался темницей, куда никогда не проникал свет.

- Я просто уснула. Уснула, и только.

- Ты обязана встречать меня, глупая девчонка.

- Я знаю, но я...

- И ты этого не сделала.

- Да, не сделала. Но...

Мощный удар в лицо сбил её с ног. Она упала на твёрдый пол, но к счастью не животом вниз, а на спину.

- Ты. Обязана. Меня. Встречать.

Намотав её длинные волосы себе на руку, он произнёс эти слова членораздельно, пристально глядя ей в глаза.

- Я поняла, и больше такого никогда не повториться, - лепетала девушка, хлюпая разбитым носом, глотая кровь, с ужасом уставившись на своего тирана, выставляя одну ладонь вперёд в защитном жесте, а другую продолжая держать на животе. Её грудная клетка часто вздымалась, а внизу живота начинала разливаться боль.

Удовлетворённо кивнув, Джон выпрямился, а затем, переступив через лежавшую супругу, направился в свою комнату, где рухнул лицом на кровать, мгновенно погружаясь в пьяный сон. Утром он ничего не вспомнил, а если бы даже память и не подвела, то просто отмахнулся. Не стоило обращать на такое своё внимание. Мелочи жизни, как говорится, неудобства супружеской жизни.

После позднего завтрака, Рональд Бутман вывел лучшего скакуна, и Джон направился прочь из манора на прогулку. Не смотря на довольно мерзкую погоду, затянутыми тучами облака, Коллинз не пожелал отказываться от своих привычек. Уже после, он, вернувшись в Солетри-Манор, усядется перед камином с бутылкой бренди, и проведёт оставшийся вечер в раздумьях.

Тряхнув головой, избавляясь от некоторых мыслей, Джон поднял взор, осматриваясь. Его окружал густой, древний лес, которому было не одно столетие. Вокруг стояла зловещая тишина, лишь за одним исключением, скрипа верёвок на ветвях. Это болтались висельники, коих за долгое время скопилось огромное множество. Джон прекрасно знал, что на самом деле их нет, а всё это лишь фантомы, призраки прошлого, но все равно тело пробрала дрожь. Мертвецы покачивались из стороны в сторону, тараща остекленелые глаза, раскрывая беззвучно рты, шевеля вывалившимися почерневшими языками. Они тянули испещрённые трупными пятнами руки к живому человеку, но не могли достать всадника. Здесь были мужчины и женщины, и даже подростки. Кто-то оказался виновен, а кого-то повесили ни за что. Парочка висельников принадлежала и самому Джону. Этих двух человек так никогда и не нашли. Они просто пропали при строительстве Солетри-Манора, растворившись в лесах, став единым целым, пополнив собой армию призраков.

- Иди к нам, - звали они, шевеля высохшими губами, тревожа своими словами рой облепивших мух.

- присоединяйся к нам, брат.