Страница 11 из 16
Петляя и перепрыгивая через всё новые изгороди, какие-то тачки и другой садовый инвентарь, я опасаюсь только выколоть себе глаза одной из тех веток, что всё время хлещут меня по лицу. Сердце стучит в груди так часто, как будто их там сразу два, а я, как сайгак, несусь в сторону от Пятой улицы, а значит, и от преследователей. Сейчас передо мной стоит одна задача: как можно дальше убежать от этого места.
Не помню уж, сколько я так бежал, однако не думаю, что долго. Больше петлял по участкам, в поисках выхода на какую-нибудь улочку. Но, видно день, который с утра не задался, до самого конца продолжает подбрасывать мне свои подлянки. Перепрыгивая через очередной забор я в очередной раз убеждаюсь, что я по-прежнему не на улице, а просто на следующем участке.
Преследователь, несущийся за мной по пятам, не дает времени на то, чтобы остановиться и попытаться сообразить, в какую же сторону бежать дальше. Как на грех, хозяин участка, на котором я оказываюсь, был большим затейником: рядом с домом он разбил настоящий лабиринт, тропинки в котором окружены живой изгородью. Плотно растущие кусты с жёсткими, колючими ветками, кажется, обступают меня со всех сторон.
Поэтому, чтобы не выколоть глаза, я вынужден бежать вдоль них, вытянув вперёд руки, то и дело натыкающиеся на колючки. Но я уже не обращаю внимания на боль в ладонях и стекающую по ним кровь. Мне совершенно не улыбается становиться ущё одним “двухсотым”, поэтому я мечусь по лабиринту, словно загнанный волк, пока наконец не попадаю в капкан. Понятное дело, и не капкан то был вовсе, а просто керамический горшок с садовой рассадой. Да только, единожды туда попав, моя нога никак не хочет оттуда вытаскиваться. А может и хочет, да не может. И, судя по раздающимся совсем рядом звукам, мой загонщик совсем рядом: на параллельной тропинке лабиринта.
Бежать дальше с такой “гирей” на ноге было бы чистым безумием, поэтому мне приходится потратить несколько драгоценных секунд, чтобы избавиться от обузы. Именно эта задержка и приводит к тому, что тот, кто за мной охотится, оказывается, наконец, совсем рядом со мной. Когда я бросаюсь к очередному повороту лабиринта, оттуда выскакивает мой преследователь.
Единственное, что остается мне делать в такой ситуации, так это бросаться в ноги загонщику, пытаясь повалить его на землю. Так я и поступаю. О чём теперь нисколько не жалею. Не ожидавший такого коварства от убегающей жертвы, убийца не был готов к подобному трюку с моей стороны. Взмахнув руками, он начинает заваливаться на спину, пытаясь найти хоть что-то, что может помочь ему устоять на ногах. Но, схватившись рукой за колючую ветку, он вскрикивает от неожиданно пронзившей его ладонь боли и валится на спину.
Естественно, я мгновенно оказываюсь сверху и пытаюсь перехватить его руку с пистолетом: ни к чему мне лишние дырки в туловище или, не дай Бог, в голове. Мы боремся с ним в полной темноте и тишине, нарушаемой лишь нашим сопением. Паренёк оказывается достаточно проворным, он брыкается и извивается, как дикая кошка, и мне никак не удается с ним справиться. Кроме того, он всё время норовит попасть мне в глаза растопыренными пальцами свободной руки и, нужно признаться, пару раз это ему почти удается.
Наконец, когда я, изловчившись, блокирую его руку с оружием и выворачиваю из неё пистолет, я получаю страшнейший удар в пах. Это похоже на настоящий атомный взрыв в миниатюре. Полыхнув болью в паху, он проходит ураганом по всему организму, остановливая напрочь моё дыхание и выбивая целый фонтан слез из глаз.
На какой-то момент я теряю способность видеть что-либо и соображать, чем моментально воспользовался мой противник. Он суетно шарит по земле в поисках пистолета, который (ай, да я!) всё же выпал из его руки. Естественно, и я занимаюсь тем же самым. Но в этот раз удача явно не на моей стороне. Потому что пистолет, в конечном итоге, достается всё-таки ему.
Однако, и меня судьба не обошла стороной, подсунув под мою руку тот самый горшок с рассадой, который и стал причиной моей невольной задержки. Во второй раз искушать её у меня нет никакого желания. Поэтому, ухватившись покрепче за край горшка и прикинув, где может находиться голова неприятеля, я изо всех сил ударяю по тому месту увесистым керамическим изделием.
Горшок с противным хрустом ударился обо что-то твёрдое и мой противник мгновенно перестает сопротивляться. И даже двигаться он тоже перестает. Что-то брызнуло во все стороны, несколько капель этого “чего-то” попадает и мне на лицо. Не думаю, что это были его мозги, но полностью исключать такую возможность я не собираюсь. Однако, тщательно обследовать черепную коробку поверженного врага у меня нет времени. Вполне возможно, что за первым загонщиком может появиться второй.
Вскочив на ноги, я вновь бегу вдоль колючих зарослей, пытаясь найти выход из лабиринта. Кажется, что никогда не смогу из него выбраться. Однако, всё имеет своё начало и свой конец. Проплутав ещё немного, я, наконец, выскакиваю на свободу. А затем, перепрыгнув через очередную изгородь, понимаю, что оказался на берегу неширокого канала, по местному – клонга, которых так много в этой части города.
Свет фар от машины, из которой выпрыгнул мой (уже бывший) преследователь, приближается, мелькая сквозь щели в заборе. Я до сих пор не могу сообразить, за что они меня преследуют, но уверен, что лучше не попадаться загонщикам на глаза. Потому что ничего хорошего от них не жду.
Неожиданно до моих ушей доносится рев лодочного двигателя, и, повернув голову, я вижу, как от берега канала отчаливает длинная, метров пятнадцати, лодка. На таких судёнышках, как на речных трамвайчиках, многие горожане передвигаются по городу, на работу и с работы домой, минуя дорожные пробки. Размахивая руками и громко крича рулевому, я бегу вслед за лодкой, но та быстро удаляется, набирая скорость. За рёвом работающего двигателя лодочник наверняка не слышит моих криков. Зато преследователи, машина которых уже появляется из-за поворота, уже поняли, где меня искать. Вот-вот её фары осветят берег канала, и моя фигура в светлой одежде станет отличной мишенью на фоне тёмного берега. Скрыться от преследователей здесь, на голом берегу, совершенно невозможно. Не имея времени на размышления, я подбегаю к воде, и без долгих раздумий ныряю. Отплываю к противоположному берегу и со стороны начинаю наблюдать за происходящим.
В этот самый момент лучи фар упраются по тому месту, где я только что был. Преследователи, проехав ещё немного, останавливаются. Двое из них, держа в руках по пистолету, выскакивают из машины и бегут к воде. Водитель остается в машине. Звук двигателя удаляющейся лодки разносится по воде вдоль канала. Её бортовые огоньки уже едва видны в кромешной тьме.
Перекинувшись парой фраз на родном языке, охотники разделились. Один бросается к автомобилю, и тот сразу же рвет с места вдогонку уходившей лодке. Второй, достав из кармана фонарик, начинает, не торопясь, изучать следы на берегу.
Внезапно он, видимо что-то сообразив, передвигается почти к самой воде. Не обращая внимания на свои туфли и брюки, охотник заходит по колени в клонг, опустив свой фонарь почти к самой воде и, светя параллельно ей довольно мощным лучом фонаря, начинает обследовать поверхность воды канала.
Луч уверенно движется в мою сторону, приближаясь всё ближе. Моё лицо, торчит над водой, словно кочан на капустной грядке. Вдохнув побольше воздуха я плавно, без всплеска, скрываюсь под водой. Поскольку рассмотреть что-либо под её поверхностью всё равно невозможно, я, не открывая глаз, медленно плыву в ту сторону, где стоит мой преследователь. Вытянув руки перед собой так, что они постоянно касались грязного дна канала и работая одними ногами, я медленно, но уверенно продвигаюсь в сторону берега. Так, наверное, аллигатор охотится за своей добычей.
Внезапно пальцы моей левой руки натыкаются на туфли стоящего в воде человека. Не теряя ни мгновения, я нащупав вторую ногу, ухватываюсь за лодыжки, и резко дергаю их на себя, одновременно поднимаясь из воды. Худощавый парень, не ожидая нападения из-под воды, с громким всплеском валится навзничь, раскинув руки в стороны.