Иветта

После того, как Ева сбежала, в этой квартире жили только трое: мама, папа и я. И мы ничего не стали в ней менять. Квадратный холл, встречающий нас, был всё в тех же серых тонах, а напротив двери висело зеркало. В квартире были те же три комнаты. Всё в тех же пастельных тонах. Никогда не понимала, почему мы ничего не изменили. Они всегда ждали, что вот-вот войдёт Ева и всё будет как прежде, будто не было Москвы, игнорирования звонков несколько месяцев после побега, будто не было боли и страха за родную дочь. Они хотели, чтобы ей было комфортно, а я хотела изменить всё, чтобы вычеркнуть Еву из нашей жизни. Но судьба решила, что вычеркнуть надо родителей. Как сейчас помню: мы сидим на кухне c папой и мамой, обсуждая, с надеждой, будущее Евы. Мы и не надеялись на десятый класс, но хотя бы на колледж в родном городе, однако однажды она просто не вернулась домой.

– Помнишь, где твоя комната? – я пыталась быть с ней любезной и добродушной, хотя в сердце всё клокотало. Однако, подойдя к спальне, я с удивлением остановилась. Вздрогнув, я сжалась и потупила глаза. Как же мне было неудобно. Не представляю, как я могла забыть об этом. Наверное, всему виной шок.

– Твою комнату мы переделали в зал, – едва выдавила я, чувствую себя безумно неловко и глупо. Это было единственное изменение, которое мы внесли, вроде даже, совсем недавно. – Ты можешь пожить здесь или в моей комнате. Тогда я переселюсь в зал, – неуверенно бормотала я.

– А что насчёт комнаты родителей? – я вздрогнула и тупо посмотрела на неё, сердце тут же забилось быстрее от жгучей злобы. Мы только пришли с их похорон, а она уже хочет выкинуть их из нашего прошлого, разрушить их спальню, их обитель прямо сейчас. И навсегда.

– Это плохая примета, – кинула я, крутя единственное кольцо на указательном пальце – подарок родителей на шестнадцатилетие. Конечно, я не знала существует ли вообще такое поверие, но мне хотелось уберечь комнату родителей и ради этого я была готова на любую ложь.

– Ты же знаешь, я не верю в приметы, – цокнула Ева, скрестив руки на груди.

– П-послушай, – запиналась я. – Давай всё же пока оставим её в покое, а потом, хотя бы через сорок дней, а лучше через полгода переделаем в твою? – предложила я, вдруг испугавшись, что сейчас она просто развернётся и уедет навсегда опять. И я снова останусь одна.

– Ладно, – недовольно сказала Ева. – Тогда пока поживу в твоей, – она пожала плечами и двинулась к двери в мою комнату. Я поплелась за ней. – А я смотрю, ты её немного приукрасила, – присвистнула она, рассматривая спальню. – Неплохо.

Я посмотрела на неё вопросительно. В этой комнате не изменилось ничего. Только родители добавили в неё что-то. Сказали, так будет уютнее. Мама поставила несколько цветков в горшках: орхидеи, переливающая красными оттенками, нежно-сиреневые фиалки, ангельски-белые герани, она нашла интересный ящичек для бумаг и поставила его на стол, на стену повешала стенд, на котором хотела, чтобы я развешала всякие фотографии и билеты – мои самые восхитительные воспоминания. Ещё мама купила мне насыщенного зелёного цвета покрывало на кровать и это отлично довершило картину. На самом деле, хорошо, что она решила пожить в моей комнате. Так я не буду видеть все эти мамины старания. Ведь я больше никогда не смогу радоваться этому, я в принципе не буду счастлива больше никогда в жизни.

– Отлично, тогда я пока начну располагаться. Ещё я хочу увидеться со всеми старыми знакомыми в ближайшие дни, – сказала она после того, как обшарила все уголки и щели комнаты, потрогала всё, до чего могла дотянуться без стула.

– Да, конечно! Думаю, они будут рады с тобой встретиться.

Я действительно пыталась восстановить наши отношения, подбирала слова, соглашалась на все её условия, но её наглость и непосредственность меня раздражали, хотелось просто влепить ей пощёчину, чтобы она опомнилась, осознала всю ситуацию. Но вместо этого я сжала кулаки и глубоко вздохнула. Надеюсь, я смогу изменить свои чувства к ней, как и она ко мне.

– Если честно, я очень устала. Наверное, ещё не время для сна, но всё же давай отправимся по кроватям. Непростой был день, – предложила я, на что Ева покачала головой, соглашаясь.

Я дала сестре свою вторую пижаму и, достав запасную простынь, одеяло и наволочку, скрылась в зале, оставив её в комнате.

Заправив диван, я с тяжестью упала на него. Мне не хотелось спать, навряд ли я смогу нормально спать ещё долго. Но мне надоело чьё-то общество, я просто желала остаться одна. Мысли не давали мне покоя, и я ворочалась с бока на бок. Это был последний день с родителями, самый последний, больше я не смогу увидеть их. Слёзы опять обожгли щёки, но я даже не пыталась их остановить. Эта смерть стала слишком неожиданной, слишком болезненной. Но почему осталась я? За что? Эти мучения, эта боль утраты невыносимы. Выворачивает меня, накрывает – и вот уже кроме неё нет ничего. Я до сих пор помню тепло их рук, ощущаю на своей коже – надолго ли, как скоро и эти воспоминания оставят меня. Я свернулась калачиком и обняла руками колени – так легче, так страх скрывается.

Родители всегда были мне самыми близкими. Я помню, как папа подкидывал меня на руках, когда мне было пять лет, помню, как мама целовала меня в лобик и готовила мои любимые кабачковые оладьи, помню, как мама выслушивала все мои жалобы и давала советы по учёбе, по мальчикам, по жизни, по всему. Помню, как однажды папа пришёл в школу и разобрался с моими обидчиками. Я так и не узнала, что он сделал, но после никто меня не пытался задеть. А после этого случая, мы, прихватив маму по дороге, поехали в парк. Этот день стал самым лучшим в моей жизни. Помню, как папа относил меня на руках в постель, когда я засыпала в машине и обнимал, когда мне было холодно. Помню, как мама строила со мной замки из песка и обрызгивала меня водой. Родители были для меня всем: отцом и матерью, сестрой и братом, тётей и дядей, друзьями. У меня не было больше никого. Только они.

А сестре, казалось, они были не нужны. Никогда она не обращалась к ним за помощью, хотя они делали для неё всё. Наверное, она хотела быть взрослой, самостоятельной, поэтому всегда их отвергала. И всё закончилось побегом – такая вот благодарность за труды. В детстве мы были очень дружны, а вот в подростковом возрасте всегда дрались, ругались, мы жили словно кошка с собакой, а родители пытались нас примирить. Всё было из-за зависти: она была красивой, мальчики за ней так и бегали, а ещё у неё всегда было много друзей. Даже родители уделяли ей больше внимания. Может, потому что она была проблемной? Иногда я думала, что она убежала из-за меня, и как же я злорадствовала. Столько воды утекло с тех пор. Сейчас я другая, да и она, наверное, тоже. Это мне ещё предстоит узнать. С одной стороны, мне хотелось построить с ней отношения, а с другой я просто мечтала упиваться одиночеством, проживать эту боль одной, самостоятельно. Потому что только я знала их и только я могла полноценно отпевать их. Они были слишком добры к людям, но все, кому они помогали, никогда не знали их. Они дарили им не те подарки, говорили не те слова – не те, которые были бы приятны им.

Мне удалось заснуть только ближе к рассвету, когда все слёзы высохли, голова сильно болела, и я просто больше была не в силах думать. а мозг больше не был способен думать. Мне снились кошмары, и я проснулась через час в холодном поту.

Помню как вчера тот день, хотя он и кажется таким далёким прошлым. Кажется, в этот момент мы веселились. Да. Мы слушали музыку, подпевали и смеялись. Это был наш семейный день – воскресенье. В этот небольшой праздник мы куда-то ходим с семьёй. Так было всегда, и когда мне было пять, и когда уже стукнула двадцать. В это роковое воскресенье мы ходили в аквапарк. Людей было много, поэтому мы немного катались на горках, в основном, купались и веселились. Ещё было светло, когда наш смех перекрыл гул автомобилей. Причём, гудел не тот водитель, который сбил нас, а другой, который стоял и ждал зелёный, когда машина, убившая моих родителей, пронеслась мимо него на высокой скорости. Неизвестный пытался нас спасти, но, увы, скорость машины была быстрее скорости нашей реакции, а расстояние было слишком маленькое. Я не помню, как все произошло. Просто в один момент мир вдруг исчез. Я очнулась довольно быстро и увидела на переднем сидение двух людей без сознания. Они двоились у меня в глазах, но пятна крови я видела чётко. Или мне так кажется? Водитель оказался настолько пьяным, что едва держался на ногах.