Розовый грех

– Отлично, – побросав все вещи в шкаф, расправив как следует одеяла, закинув под них подушки, «А-ля мы спим», тихими шажками подошла к двери. Прислонившись ухом к деревянной окрашенной поверхности, прислушалась. Близилась ночь, половину детей готовится ко сну, вторая половина уже убежала за ворота – резвиться и отдыхать.

Дав одобрительный знак кивком головы, Ирма направилась к окну. Взявшись за ручку, отварив на распашку, заставляя воздух влететь в нашу комнату, разбросав мелкие детали, как ручки и карандаши, по полу, ушли во тьму. Камеры на территории были сломаны ещё в позапрошлом году, нет такого панического страха как тот, который был прежде. В груди бушует ураган из таких эмоций, которым не следует вылезать из клетки словно птица, улетев далеко высь. Покажешь – и ты сразу же будешь достоин насмешкам.

Закрыв за собой окно, хлопнув, чтоб рама встала на место, проверив на наличие хвоста, чтобы нас никто не увидел, быстрым темпом направились по извилистой тропе к забору. Ноги путались в осоке, пару раз споткнулись и чуть не упали. В некоторых местах колготки порвались, и на самом видном месте – на голени есть небольшая дырка и чуть выше. Если же второе можно скрыть под платьем, то первое будет как клякса на белом листе бумаги.

Добравшись до забора, возле которого росли терновые кустарниковые плющи, обвивая железную проволоку, сев на корточки, прячась за кустами, пробрались через еле приметную дырку в заборе. Хватило наглости нашим мальчишкам выкрасть у кого-то арматурные ножницы, тем самым обрезав половину ограды для дальнейших побегов. Благодарить за такой отважный поступок нельзя, но кроткое «спасибо» заслужили с длительным временем.

– Бля, – выбравшись из интерната, отбежав от него на несколько метров, скрывшись за углом, прячась от народа, Ирма тут же стала поправлять растрепавшиеся локоны, успевших схватить пару шипов и веток. – Может ты поможешь мне?!

– Хорошо! – поправив растрепавшиеся волосы, выбросив на тротуар весь мусор, откинув несколько в сторону железного ограждения, обняла себя за плечи. Весна-весной, а на улице ночью холодно.

– И так, – пройдя несколько метров, уйдя на далёкую дистанцию от нашего места жительства, встретив глазами большие каменные здания с застеклёнными балконами, кое-как краем уха услышала предназначенный для меня разговор. – Мы сейчас пойдем в один из парков, где, каждую ночь, гуляют большие компании, ты должна…

– Переспать с первым попавшимся на глаза мужчиной, – вспомнив задание, потеревшись руками об плечи, немного согреваясь, кивнула. – Ты говоришь то, что там компании, а как я пойму кто на самом деле будет моим парнем на одну ночь?

– А? – мимолётный взгляд и меланхоличный ответ с легка стервозными нотками. – Тот, кто на тебя глянет, тот и первый попавшийся парень на одну ночь.

– А…

Договорить не успела. Мы, пройдя большие здания из красного и оранжевого кирпича, добрались до обычной аллеи. Простые посаженные деревья в ряд, за которыми явно ухаживали, скамейки расставленные друг от друга в пару метрах, около главной дороги по которой ходят на прогулку мамы со своими детьми, мусорные урны, большие фонарные столбы, светившимся ярким светом, освещая всю дорогу. Неподалеку от аллеи есть большая детская площадка с несколькими горками, качелями, каруселями и песочницей. Она была огорожена, но, сидевшим на одной из качели группе парней было все равно.

– О, – воскликнула Ирма, потирая свои пальцы, – наши знакомые.

– Ты их знаешь? – удивлённо.

– Ну, да, – отмахнулась рукой рыжая бестия, – мы с ними постоянно бухаем и играем в карты на раздевание в одной из квартир.

Двое парней в спортивных костюмах сидели на спинке лавочки, устроившись ногами на самой скамье. Курили, пили из горла коричневой стеклянной бутылки хмельной напиток, гоготали на разные темы. Если же двое сидевших выглядели не ахти, сгорбившись и плюя свои слюни с шелухой прямо на землю, то один из них, в серых джоггерах и такой же олимпийке вальяжно сидел на качели, подняв одну ногу и уперевшись об нее локтем, что-то листал в своем телефоне.

– Это Гарри, – словно прочитав мои мысли, закинув руку на мою шею, прижав к себе ближе, Ирма ткнула в него. – Меняем правила игры: ты должна переспать с тем, кого ты соблазнишь первее.

О Господи, вот я попала. Не стоило мне выходить из территории интерната, не стоило вообще играть в эту глупую игру, придуманную детьми в лагере! Поздно винить саму себя, когда выбор был сделан. Раз я согласилась показать всем то, что я взрослая, значит так оно и будет.

Шагая на ватных ногах к детской площадке, пару раз оборачиваясь, замечая хищный оскал на симпатичном лице… «подруги», двинулась по течению своей судьбы. От нее никак не сбежать, моя смерть практически быстро взметнулась возле меня, показывая костлявым пальцем на серебряную дугу косы. Сталь блеснула перед глазами, вызывая панический страх. Хотелось просто сдаться, расплакаться, повернуться в любое направление и убежать, где меня никто не найдет. Убежать туда, куда глаза видят, вот только я не привыкла сдаваться.

Прижав ладонь к сердцу, сжав пальцы в кулак, зацепившись отращенными ногтями за ткань пальто, прошла небольшую арку. Войдя на площадку, слушая гомон и крики на неизвестные мне темы, такие как – «Что круче: машина или мотоцикл?»; «Сколько литров пива можно выпить за раз?» – подошла к тому самому парню, в серых штанах. Кажется, в него ткнула пальцем Ирма…

– Привет, – тихо поздоровались, не смотря на притихших двух парней на скамье, – можно тебя одолжить об одной услуге?

Идти на таран нельзя было. Это нужно запомнить для следующих раз, а пока, мне придется слушать гусиный гогот и едкие смешки:

– А может я смогу помочь тебе?

– Ты не робей, красавица, нас троих хватит на одну тебя. – и вновь гогот вперемешку с щелканьем семечек.

– Нет, – как то резко ответила, – мне нужен ваш главарь.

Услышав последнее слово, молодой человек, сидящий в серых штанах и олимпийке, оторвав взгляд от своего телефона, удостоил честь посмотреть на меня. Обычный оттенок кожи, темные волосы, подстриженные под ежика, золотистые глаза с переливом светло жёлтого оттенка. Тело было накаченным, крепким. Видать целый день занимается спортивными упражнениями.

– Чего тебе от меня надо, – изучающий взгляд коснулся меня с ног до головы, – шлюха.

Ругаться и обижаться тут бессмысленно. Видя себя со стороны, мой наряд, макияж, сам вид, достойно проглотила все сказанные в мою сторону слова, которые в скором времени взорвутся и покалечат мое здоровье – вновь буду лежать с температурой и болью в горле. Может быть и хуже…

– Если бы я была тем, за кого ты меня принял, мне не пришлось стоять здесь и просить тебя о помощи, – гордо заявила, пряча свой страх в глубине души. – Что же, вроде бы хотела попросить самого красивого парня заняться со мной любовью, на зло своему бывшему парню, потеряв при этом девственность… увы!

Ложь даётся легко, а оставляет после себя тяжёлый груз.

Тяжкий вздох, разворот и несколько шагов к выходу.

– Видимо мне всю жизнь придется прожить с пленкой между ног, так как я все понимаю: все считают меня шлюхой из-за моих подруг.

Перечислять имена и тыкать пальцем неприлично, но намек же можно кинуть? Никто же не будет меня обсуждать за спиной, оскорбляя крысой…

– Эй! – схватив меня за локоть, подведя к качелям, усадили на колени. Большая прохладная ладонь коснулась талии, прижали к груди. – Посиди с нами…

– Если только с тобой, – прошептав в плечо, уткнулась в ложбинку между ключиц.

Меня пока никто не трогал, не собирался насиловать, приставать своими грязными лапами. Были такие моменты, когда двое на лавочке пытались подкатить, распустить свои руки, коснувшись моих обнаженных колен или волос. Холодный проницательный взгляд золотых глаз и они затихали. Гарри все время сидел в своем телефоне, смотрел новостные ленты, заходил в Instagram, где у него в подписчиках были девушки с лёгким поведением. Страницы были закрытыми, туда выкладывали порнографические фотографии в одном нижнем белье. Их то он и лайкал. А я… я сидела прижатой одной рукой к крепкой на мой взгляд груди, вдыхала отвратительный запах сигарет.