Книга алхимика
(Роман)

— Я буду думать, Фелипе, — наконец изрек профессор, — только, сам понимаешь, дело это непростое, так сразу проблему не решишь. Давай поговорим об этом позже, а пока мы все очень устали и…

— А как насчет волшебника? — спросил тоненький голосок. Глаза Томаса ярко сверкали от волнения.

— Ты о чем, глупыш? — ласково улыбнулась ему Мария.

— О волшебнике из дедушкиной книги. Ахи… алхи…

— Ты про алхимика? Самуила? — спросила рыжеволосая.

— Да. Если мы заглянем в волшебную книгу, то вдруг мы найдем там ответ? Вдруг Самуил подскажет нам, что делать?

— Отличная мысль, Томас! — похвалила мальчика Мария и, наклонившись к Пинсону, прошептала на ухо: — Почитай ему. Так он быстрее уснет.

— Я даже не знаю, — пробормотал он, — там дальше совсем не для детей…

— Да перестань, — с легким раздражением перебила его Мария. — Давай ты почитаешь дальше? Фелипе, тебе же понравилось? Ты же хочешь узнать, что было потом? А профессор, пока читает, заодно и план придумает, как отсюда выбраться. Так все профессора делают. Читают книги и черпают оттуда умные мысли.

Фелипе с сомнением посмотрел на них.

— Ну, вообще-то, история интересная, — протянул он. — Если это вам поможет…

— Поможет, конечно, — уверенно кивнула Мария. — Давай, Энрике, на каком месте ты там остановился?

— Деда, ну пожалуйста!

— Ладно-ладно, — Пинсон взял в руки книгу. — На чем я закончил?

— Что-то про философа, который нашел тайну в пещере.

— А пещера волшебная? — спросил Томас.

— Как знать, — отозвалась Мария.

Пинсон принялся читать. Как и прежде, вокруг него стали собираться заложники, но сейчас людей было меньше: уже перевалило за полночь, и многие улеглись спать.

Мария задремала раньше Томаса, но со временем и мальчик стал клевать носом, а потом и вовсе опустил голову ей на колени. Пинсон прервался, накрыл их одеялом, а потом поднял взгляд на Фелипе.

— Хочешь, чтобы я читал дальше? — спросил он.

— Да, профессор. Если это помогает вам думать, — горячо отозвался солдат.

Пинсон со вздохом продолжил чтение. Прошло много времени. Когда профессор наконец оторвал от книги взгляд, то с удивлением обнаружил, что в какой-то момент Фелипе, прислонившись к колонне, уснул. Винтовка лежала на полу. Пинсон запросто мог схватить ее.

Однако он не стал этого делать. Какой от нее толк, даже если они выберутся из собора и пойдут на прорыв? Пулеметчики на стенах перестреляют их всех до одного. Профессор со вздохом закрыл книгу.

Он посмотрел на лица двух ныне самых близких ему людей. Внук и странная женщина, которая всего за день завоевала его уважение, симпатию, а может… может, даже и нечто большее. Он пойдет на что угодно, лишь бы их спасти. Но как? Как? Положение безвыходное.

В отчаянии он схватил рукопись, надеясь, что труд над ее переводом заставит замолчать голоса, надрывавшиеся в его голове. Томас назвал книгу волшебной. Фелипе верил, что на ее страницах удастся найти ответ на мучивший всех вопрос. Что ж, это лучше, чем совсем ничего. Отчего бы не попытаться отыскать разгадку головоломки в автобиографическом романе об алхимике, умершем восемь веков назад? Надеяться на такое было безумием, но ничего другого в сложившейся ситуации не оставалось.

МЕЧЕТЬ

Аль-Андалус, 1080–1086 годы

Глава 1

В которой я рассказываю, как философ узрел свет в пещере и как скала привела в восхищение эмира.

В былые, куда более счастливые времена, задолго до того, как мы отправились на войну, нам иногда разрешали по утрам проводить уроки в саду эмира. Особенно часто нам это дозволялось по весне, когда распускались цветы. Встав с постелей еще до рассвета, мы поднимались по крутой тропе, что вела ко дворцу. Вслед за нами трясся верхом на ослике ибн Саид. Мы шли и любовались, как в первых лучах солнца, краешек которого показывался из-за гор, начинала переливаться многоцветием красок равнина Мишката. В саду нас уже ждали расстеленные на лужайке ковры и более чем обильный завтрак.

С террасы открывался изумительный вид на огромную гранитную скалу, вздымавшуюся над городом. Рядом с ее вершиной располагался вход в пещеру, уходившую глубоко внутрь скалистого холма. У самого ее входа находилось мусульманское святилище — местные считали, что оно обладает чудодейственной силой. С того места, где мы устроились, было видно, как паломники в белых бурнусах склоняются в молитве. Некоторые из них засовывали в щели между камнями, преграждавшими вход в пещеру, записки с просьбами ко Всевышнему.

Однажды, когда мы еще были преисполненными сил юными учениками четырнадцати лет, ибн Саид преподал нам урок теологии. Да-да, несмотря на рационалистские взгляды нашего учителя, его наставления в тот раз были наиболее близки именно этой области знания. Саид принялся рассуждать о святилище, поскольку обратил внимание на то, что мы испытываем к нему особый интерес. Я решил рассказать об этом, поскольку тот урок имел для всех нас далеко идущие последствия. Он подтолкнул нас к великому начинанию, о котором я вскоре вам поведаю.

Стоит мне закрыть глаза, и я вижу Саида как живого, возлежащего на алых подушках: в одной руке кубок с шербетом, а в другой — кунжутная булочка. За его спиной благоухали красные гибискусы и белые лилии, аромат которых смешивался с запахом роз и свежескошенной травы. В роще куковала кукушка, чей голос служил комическим контрапунктом громогласным рассуждениям нашего учителя об акте Творения.

— Я никоим образом не сомневаюсь в том, что Всевышний одним лишь усилием мысли способен на невероятные в своих масштабах дела.

— Ку-ку! Ку-ку!

— При этом не кажется ли вам более вероятным, если мы возьмем, к примеру, данную пещеру, что Господь, сотворил ее не сам, а опосредованно, воспользовавшись неким орудием, в данном случае лавой. Как мы знаем, она способна превратить в жижу самый крепкий камень столь же легко, как огонь расплавляет воск. Разве можно сомневаться в том, что гладкие стены и округлые туннели являются результатом вулканического извержения?

— Ку-ку!

— Паладон! Прекрати ухмыляться! Ты же как-никак строишь церкви! Неужели ты не видишь разницы между выдающимся, гениальным проектом архитектора и презренными орудиями — всякими стамесками, шкивами, отвесами, с помощью которых этот проект воплощается в жизнь?

Саид с довольным видом рыгнул.

— Вот об этом мы с вами, юноши, и побеседуем. О делах Всевышнего нам повествуют Священные Писания, передававшиеся из поколения в поколение. Никто не думает отрицать их правдивость, однако они плод работы людей — писцов, донесших до нас слова пророков. Мы должны понимать, что порой в Священных Писаниях имеем дело с метафорами, ибо даже самый красноречивый златоуст не в состоянии выразить величие Бога и Его творений. Чтобы их постичь, нужна сила разума.

— Но священный Коран ниспослан Аллахом. Это слова Аллаха! — нахмурился Азиз.

На некий краткий миг Саид растерялся, поняв, что чуть не договорился до ереси.

— Да-да, совершенно верно, — кивнул он, — это слова Аллаха, ниспосланные пророку. Ты правильно это подметил, Азиз. Вне всякого сомнения, священный Коран является исключением из любого правила. При этом я должен отметить похвалой мутазилитов, которые славно потрудились, чтобы примирить слова пророка Мухаммеда, мир ему, с наукой, изучением которой мы занимаемся. В своих рассуждениях я имел в виду некие… некие менее достоверные писания, не говоря уже о мифах и преданиях. Опять же, вернемся к святилищу, которое прекрасно отсюда видим. Что мы знаем о его происхождении? Что тут произошло триста лет назад во времена арабских завоеваний? Азиз, ты должен знать об этом больше, чем другие. Ты каждый год вместе с отцом и эмиром ходишь в пещеру на молитву. Открой же нам ее тайны.

Азиз обеспокоенно взглянул на меня — ему не нравилось, когда учитель сосредотачивал все внимание на нем. На этот раз я ничем не мог помочь принцу.