Страница 6 из 17
И последнее: в этой работе образцовым примером науки, изучающей сложные явления, выступает эволюционная теория. Она будет играть у Хайека все более важную роль при объяснении того, как возникают стихийные порядки.
Рис. I.1. Обложка, нарисованная Хайеком. Friedrich A. von Hayek Papers, box 129, folder 5, Hoover Institution Archives
Принято считать, что в 1950—1960-х годах Хайек отошел от занятий экономической теорией и обратился к политической философии. Однако это распространенное мнение, как и многие расхожие мнения, неверно. На рис. I.1 воспроизводится сделанная от руки обложка работы «Грамматика экономического исчисления»; дата свидетельствует, что еще в 1952 г. Хайек задумал писать книгу по экономической теории. Существуют также заметки о «темах и проблемах», которые он намеревался затронуть; в их числе экономическая теория и инженерия, измерение, выбор, эквивалентность, альтернативные затраты, а также «сопутствующие ошибки», в числе которых понятия объективной ценности, оптимума, энергетики и справедливой цены[46]. В свою «Памятную записку о рабочих планах» 1955 г. Хайек включил эту книгу как возможный проект: «Я надеюсь не забросить совершенно мою работу по техническим аспектам экономической теории. Я давно думал, что следующей книгой в этой области будут “Основы экономического исчисления” – нечто вроде подробного введения в базовую логику экономической теории, предназначенного прежде всего для ученых и людей с научным складом ума. Но, хотя я собрал немало материалов на эту тему, их пока еще очень трудно превратить в книгу»[47].
Через четыре года Хайек дал работе другое название – «Новый взгляд на экономическую теорию» и отметил, что книга будет гораздо проще: «Всего лишь краткий очерк экономического исчисления с приложением описания того, как работает денежная экономика»[48]. Однако еще через год он вновь изменил свой замысел и сообщил Карлу Попперу о намерении заново сформулировать свои взгляды на природу экономической теории с использованием «концепции регулярностей высокого уровня»; такой подход, полагал он, будет «плодотворен и выйдет далеко за рамки собственно экономической теории». «Думаю, – продолжал Хайек, – именно к этому стремился Берталанфи со своей общей теорией систем, и сама концепция, конечно, уже присутствует в моих “Уровнях объяснения”. Она продолжает проясняться, но пока я еще не могу вполне удовлетворительно сформулировать мою цель»[49].
В следующем году, весной 1961 г., Хайек прочитал в Вирджинском университете четыре лекции на указанную тему[50]. Они стали очередной попыткой внедрить его новые идеи о сложных порядках в экономические исследования, в которых, собственно, эти идеи первоначально и зародились.
Хайек начинает с того, что многие экономические явления на самом деле представляют собой организованные порядки, которые, однако, не создаются преднамеренно. Во второй части первой лекции и во второй лекции Хайек разъясняет то, что он называет «экономическим исчислением», т. е. инструментарий, с помощью которого экономисты описывают «паттерны (закономерности, порядки), которые мы находим в экономических явлениях»[51]. Этот инструментарий Хайек иллюстрирует схемами; одни из них знакомы по университетским учебникам, другие являются изобретением самого Хайека – прежде всего те, которые он использует для объяснения логики выбора. Таким образом, к экономическому исчислению относятся те части экономической теории, которые аналитически изображают определенную структуру, а именно «взаимосвязь между решениями о распределении ресурсов в условиях, когда все значимые факты известны отдельно взятому уму»[52]. Продуктивность этого метода Хайек показывает в третьей лекции, где обсуждает варианты технологического выбора, стоящего перед развивающимися странами. В последней лекции Хайек описывает не абстрактное экономическое исчисление, а его применение к «миру действия», «где разные люди не только обладают разным знанием, но посредством своих действий постоянно приобретают новое знание»[53]и где проявляется коммуникативная роль рынка.
Лекции помогают понять, что имел в виду Хайек, когда говорил, что многие экономические явления представляют собой незапланированные сложные адаптивные порядки, и когда подчеркивал, что экономическое исчисление продуктивно для решения определенных задач, но менее полезно при анализе формирования таких порядков. Однако он не стал публиковать лекции. Почему?
Как явствует из текста лекций, Хайек понимал: ему, вероятно, удалось заново сформулировать ряд более ранних идей, но он не довел свою концепцию до того уровня, на который рассчитывал, когда писал Попперу. Это подтверждает Джеймс Бьюкенен, который встречался с Хайеком в Вирджинском университете и впоследствии так вспоминал о впечатлении от лекций: «Эти лекции были неудачными – во всяком случае, по собственным стандартам профессора Хайека. Те, кто их слушал, были, конечно вознаграждены тщательным обзором его ранних идей относительно знания применительно к экономическому взаимодействию. Но Хайек не смог выйти за рамки того, что разработал еще 20 лет назад; описывая свои прежние размышления, он не предложил ничего нового на их основе. Заявленные честолюбивые замыслы были расстроены»[54].
Вместо публикации лекций Хайек частично включил их в более поздние работы. Поскольку эти четыре лекции представляют значительный исторический интерес и помогают лучше представить идейную эволюцию Хайека, они приводятся в приложении к настоящему тому.
В 1962 г. Хайек принял предложение занять профессорскую должность во Фрайбургском университете, которая давала право на пожизненную пенсию (хотя и скромную). С практической точки зрения это было важно, поскольку от Чикагского университета Хайек пенсию не получал; за все проведенные там годы ему было выплачено единовременное вознаграждение. 18 июня 1962 г. он прочитал инаугурационную лекцию «Экономика, наука и политика». В ней присутствуют размышления о правильной практике преподавания и о месте экономиста в политической жизни. Кроме того, Хайек затронул методологический вопрос о том, что может быть известно экономистам; эта тема связана с его формировавшейся концепцией сложных явлений.
В области экономической науки Хайек всегда был теоретиком. Переезд во Фрайбург стал отходом от проторенных путей, поскольку Хайек должен был читать там лекции по экономической политике. Задача становится более сложной, когда переходишь из сферы чистой теории к оценке политики. О политике невозможно говорить, не вынося оценочных суждений.
Соответственно, Хайек начинает с вопроса о роли оценочных суждений в науке. Он разделяет стандартный взгляд австрийской школы, заимствованный у немецкого социолога и экономиста Макса Вебера, согласно которому положительные утверждения следует отделять от нормативных[55]. При оценке политики следует начинать с вопросов, имеющих объективное содержание; главная их цель – выяснение ожидаемых последствий тех или иных политических решений. Хайек подчеркивает фундаментальную презумпцию экономической теории: политику следует оценивать не по намерениям, а по реальным результатам[56].
Конечно, когда имеешь дело с таким сложным объектом, как экономика, предсказать результаты трудно. У нас может быть абстрактная теоретическая модель, математически выражающая структуру экономических явлений, но редко когда получается подставить данные вместо переменных. Как отмечал Хайек в «Уровнях объяснения», часто мы в лучшем случае способны определить общий характер порядка или предсказать его общее устройство. Хайек критикует паретианскую теорию общего равновесия и «математическую теорию цены», а также макроэкономическую теорию Кейнса[57]. Вместо того чтобы питать обманчивую надежду на точное предсказание, для которого нужно больше знания, чем мы когда-либо можем иметь, нам следует удовлетвориться общим знанием, во многих случаях тоже очень полезным. Эту мысль Хайек иллюстрирует следующим педагогическим наставлением:
46
Hayek Collection, box 129, folders 5 and 6, Hoover Institution Archives.
47
“Memorandum on Plans for Work, November 1955”, Hayek Collection, box 93, folder 11, Hoover Institution Archives.
48
“Memorandum on Plans for Work, November 1959”, Hayek Collection, box 93, folder 11, Hoover Institution Archives.
49
Hayek to Popper, February 27, 1960, Hayek Collection, box 44, folder 2, Hoover Institution Archives. Основатель общей теории систем австрийский биолог Людвиг Берталанфи (1901–1972) был другом Хайека и сделал замечания к работе «Сенсорный порядок» на этапе рукописи.
50
Лекционный курс Хайека был организован при финансовой поддержке Центра исследований политической экономии им. Томаса Джефферсона. За месяц до первой лекции Хайек участвовал в конференции «Научные альтернативы коммунизму» в университете Нотр-Дам. Он выступил с докладом «Экономический порядок и свобода», в котором изложил свои идеи о сложных явлениях в контексте сравнения централизованной плановой экономики с рыночной. Тема сложных явлений вновь поднимается в Вирджинских лекциях, а также в работе «Теория сложных явлений». Доклад на конференции в университете Нотр-Дам никогда не публиковался; текст находится в собрании: Hayek Collection, box 108, folder 1, Hoover Institution Archives.
51
См. настоящий том, с. 509.
52
Там же. С. 545.
53
Там же.
54
James Buchanan, “I Did Not Call Him ‘Fritz’: Personal Recollections of Professor F. A. v. Hayek”, Constitutional Political Economy, vol. 3, 1992, p. 131.
55
Позиция Вебера по вопросу свободы от оценочных суждений сложилась, когда он критиковал коллег из немецкой исторической школы за то, что они используют оценочные суждения в своих лекциях. Подробнее см.: Caldwell, Hayek’s Challenge, ch. 4.
56
Возможно, самым удачным образом эту мысль выразил Генри Саймонс, который в своем плане курса лекций по экономике заметил: «И для ученого, и для политика экономическая теория прежде всего полезна как профилактика распространенных заблуждений». См.: Henry Calvert Simons, The Simons’ Syllabus, ed. Gordon Tullock (Fairfax, VA: Center for the Study of Public Choice, George Mason University, 1983), p. 3.
57
См. настоящий том, с. 294.