Даева

Глава2.

Кабинет шефа отдела безопасности впечатлял и вызывал острую зависть, но ни коим образом не соответствовал личности хозяина: венецианская штукатурка, морские пейзажи, массивная хрустальная люстра, антикварный письменный стол, на котором скакал по скале Медный всадник…

– Я же просил: как можно быстрее! – выскочил на середину комнаты Борис, на ходу пожал мне руку и через неприметную дверцу потащил меня в соседнее помещение.

Вот это и был его настоящий рабочий кабинет! Заставленные папками полки и стеллажи, компьютеры, урны для мусора, уничтожители бумаг, пепельницы с окурками, холодильник и шикарный кожаный диван. Кстати, на нем лежала книжка… Ну надо же? Женский роман! Борис вообще книг не читает, а его жена никогда бы не стала навещать его на работе. Но я воздержался от комментариев, а в качестве приветствия сказал:

– Научи своих работников правильно говорить! А то меня скоро будут путать с Ксенией Петербуржской…

Борис не оценил юмора, а вместо своего обычного «как сам?» он прищурился и довольно долго рассматривал меня.

– Портрет хочешь мой нарисовать, что ли? –мне надоела эта игра в гляделки.

– Кофе? – он и не собирался отвечать на мой вопрос.

Я из духа противоречия предпочел чай.

С Борисом мы были знакомы лет пять. И из них около трех работали вместе. Точнее, я работал на него в качестве консультанта по неординарным ситуациям. Конечно, в распоряжении Бориса были детективы высокого класса, но в ряде случаев, когда привычные логические схемы не работали, он призывал меня. Он утверждал, что у меня есть воображение! Вероятно, моего воображения не хватило для режиссуры, которой я раньше занимался, но было достаточно для поиска неординарных решений. Это был симбиоз, позволявший мне не умереть с голоду, поскольку фирма платила хорошо.

Борис был постарше меня. Повыше, поплотнее, поувереннее, побогаче, поумнее и еще много всяких «по». Руководителем он был разумным, хотя и грозным, но любил изображать из себя «своего парня», в ходу у него были избитые шуточки и старые анекдоты. Он имел неиссякаемый запас оптимизма и уверенности в себе. Однако сейчас передо мной сидел совсем другой человек, и я гадал, что же так выбило его из колеи?

– Ты знаешь, кто такой Шималов? – резко поинтересовался Борис.

Я пожал плечами.

– Может, и знаю, но вспомнить не могу. А что?

Он смотрел на меня, не мигая, слегка подавшись вперед, при этом нервно барабанил пальцами по столу.

– А то. Мало кто слышал о Шималове. Потому что он сам этого не хочет. А такие фамилии, как … – и он перечислил более-менее известных мне людей, связанных с бизнесом или структурами власти.

– И что? – поинтересовался я.

– Это люди богатые и известные. Но они лишь вальты и дамы. А Шималов –это король. Может, и не козырной, но король.

– И ты его лично знаешь? – усмехнулся я.

– Знаю, – серьезно кивнул он. – Поскольку реальным владельцем нашей фирмы является именно он.

Я тут же представил себе, как парочка великанов играет в карты, в подкидного. И такие они огромные, что головы их скрыты за облаками. А в руках по несколько карт: с одной стороны – портрет человека, а на «рубашке» – вся его жизнь, заключенная в недвижимости, бумагах, семьях, друзьях, машинах. И в любой момент, казалось бы, устойчивые и незыблемые конструкции их жизней могут полететь в тартарары. Что наша жизнь? Игры великанов…

– Не отвлекайся, – сказал Борис и протянул мне толстую папку, набитую какими-то бумагами и стянутую резинкой. Я рефлекторно потянулся за ней, но Борис положил ее себе на колени и для верности придавил ладонями. Папка была черная, а резинка красная.

– Ситуация близка к катастрофе! – произнес он так трагически, что я усмехнулся, ибо не замечал за ним раньше театральных талантов.

Я еще раз внимательно взглянул на него: темные круги под глазами, опущенные уголки рта… Это усталость, допустим. Но вот взгляд! В нем было что-то новое, какая-то растерянность… Семейные проблемы появились? Я откинулся на спинку кресла и поинтересовался:

– Как дела у Наташи? Чего-то она…

Борис так явно вздрогнул, что я замолчал.

– Почему ты спрашиваешь про мою жену? – вдруг произнес он, уставившись на меня с подозрением.

– Э-э, – замялся я, – да не знаю, просто подумал… Книжка вон валяется. Кто-то забыл, – я указал пальцем на диван. – Ты же такие не читаешь?

– Ах, вот ты про что, – с явным облегчением вздохнул Борис. – Ну да, любовница забыла. Но, можешь поверить, что ни моя семейная жизнь, ни литературные пристрастия моей любовницы не имеют ровно никакого значения. Такие это пустяки по сравнению… – он замолчал.

– Да я просто хотел… – начал я объяснять, но он перебил меня:

– Давай уже к делу! В этой папке вся нужная для тебя информация. Можешь забрать ее с собой, но сам понимаешь… Все строго конфиденциально! Ты понял? Строго! – повысил он голос.

– Да понял я, понял! А ты все по старинке, на бумаге? – я старался не обращать внимание на странности Бориса и пытался разрядить обстановку. – Мог бы и на почту переслать…

– Чтобы через пять минут все вокруг читали? – тут же взорвался мой работодатель. – Нет! По старинке надежнее. Значит, так. Десять дней назад у Шималова пропали жена и дочь. Дочь нашли через сутки в дурдоме. Со съехавшей крышей. А жену – через двое суток. В морге! Извини за циничную шутку, со вскрытой крышей…

Ах вот, оно в чем дело! Я мысленно закивал головой. Теперь все встало на свои места. Понятно, чего он такой растерянный. Дочка и жена шефа – это святое! Не уследил, охранник…

– Учитывая, кто он такой, этим делом занимаются и следственный комитет, и ФСБ, ну и мы, конечно, – продолжал Борис уже спокойнее. – Да еще и… в общем, много народу. Даже подозреваемый есть. Уже сознался во всем…

– Так, а я тогда зачем? – я слегка удивился. – Если сознался…

– Ты слушай, слушай… Может, его даже осудят, не знаю. Только, ты сам понимаешь, можно и виновного найти, и показания снять, и судилище устроить. Однако, я на докладе у главного усомнился в его виновности. Думаю, что его просто подставили. А значит, нужно искать дальше. Заказчика. Это дело более чем странное. Много непонятного. Все подробности здесь, – он постучал указательным пальцем по папке.

– Ты думаешь, что если вы не смогли, то я…

– Дослушай до конца! – раздраженно перебил он меня. – Этим делом тебе и не придется заниматься. Ты мне нужен для другого. И очень надеюсь, что ты мне поможешь!

Борис отложил эту папку и взял со стола другую. Вытащил из нее листок, исписанный мелким почерком и, пробегая глазами, стал зачитывать:

– Здесь перечень происшествий. Данные 78 отделения, это в центральном районе. На собрании общества «Постигающих Истину» (это группа безвредных философствующих граждан), – пояснил он, – которое проходило в этом районе, присутствовало около 40 человек. Неожиданно у двоих начались галлюцинации (написано «реактивный психоз»), один выпрыгнул в окно, разбившись насмерть. Другого госпитализировали в психиатрическую больницу. Там же молодая женщина открыла огонь из травматического пистолета. Несколько человек ранены. Дальше. В том же центральном районе: алкоголик зарезал двоих соседей по площадке, затем напал на женщину, соседку сверху. На соседней улице молодой мужчина нанес своей матери несколько ударов топором, она с тяжелой черепно-мозговой травмой была доставлена в больницу, где и скончалась, не приходя в сознание. А сын-убийца был признан невменяемым и помещен в психиатрическую больницу. И так далее. Помешательства. Убийства. По большей части бытовые, немотивированные. Автомобильные аварии. Самоубийства. Ну, как?

– А что здесь удивительного? – не понял я. – Многомиллионный мегаполис в условиях российской действительности.

– А то, – медленно произнес Борис, – что произошло все это за одни сутки. И в одном районе города.

Он слегка наклонился ко мне и уставился немигающим взглядом.