Страница 30 из 53
В тот день я зафиксировал шесть совершенно необъяснимых явлений.
Телефон продолжал гнать нас вперёд до тех пор, пока мы не достигли здания суда, проявляя необъяснимую активность даже в темноте кармана. Все мои попытки выключить его оказывались безуспешными.
Во время суда, несмотря на проявление явного сочувствия судьи и помощника, Сашу признали виновным в преступлении. В нанесении тяжких травм третьим лицам.
На суде я впервые познакомился с Ангелиной и её отцом. Невысокий, но с решительным лицом, он сразу пошёл на сближение. Магия случайностей и цифр, связанная с гибелью сына, продолжала меня преследовать. От отца Ангелины я узнал, что он работает в том родильном доме, где появился на свет Саша. Не в каком-то другом, а именно в этом.
Там же впервые увидел Ангелину, очень похожую телосложением и ростом на ребёнка лет десяти или двенадцати. Я хорошо представлял, какие тяжёлые травмы получила она, и мне было безгранично жаль её. Неужели в наше время охота на детей похвальна и законна?
Той же ночью приснился Саша. Он всё время находился возле моей кровати. То подходил с одной стороны, то с другой. Мне стало страшно вытянуть ноги за пределы постели. Я ворочался и ворочался в удушливой дрёме всю ночь.
Утром же никак не мог вспомнить тревожного сна, лишь как-то встреченный случайный адрес почему-то вертелся в голове. И только в спортивном зале неожиданно проявились в сознании те слова, что так упорно пытался мне сказать ночью дух сына. Я снова отчётливо услышал:
- Найдите... Найдите... Найдите... Виталия...
Немедленно набрал Наталью и сообщил, что вспомнил то, что хотел сказать ночью Саша.
Вечером мы долго ломали голову, кто же это может быть. Даже появилась такая версия, что расследование кроме нас ведёт кто-то из его одноклассников и что он, этот неизвестный, попал в беду или наткнулся на что-то стоящее.
Рано утром следующего дня немедленно отправился по указанному адресу и первым, кто меня встретил в большом здании, оказался мужчина по имени... Виталий. Он много прояснил для нас и указал дальнейший путь.
Теперь я готов был идти дальше.
Вот так мы и продолжили жить вместе втроём, даже после гибели сына. Живые и мёртвые вместе, под одной крышей. Как-то один экстрасенс сказал Наталье, что у нас очень сильная связь, что ничего подобного он не видел раньше ни у кого. Что в прошлых жизнях мы были так же, как и сейчас связаны родственными узами.
В последнее время поймал себя на том, что совершенно перестал смотреть ранее так любимые фильмы и сериалы. Экранные и книжные истории по сравнению с тем, что произошло со мной стали вдруг выглядеть до крайности неправдоподобными и надуманными.
Книга
Книга давалась тяжело. И не просто тяжело, а очень тяжело. Каждое слово и каждое предложение долго вымучивалось с покрытыми слезами глазами и с открытой бутылочкой нашатыря в руке. В день насмеливался напечатать, осмыслить и заново пережить страницу рассказанной истории, не более. После того, как набирал небольшой текст несколько часов отходил от того кошмара, что пришлось достать из памяти. А на следующий день снова спешил усесться за клавиатуру.
Вскоре начал понимать, что в том виде, в каком я пишу её, книга никогда не будет напечатана. Просто никому из издателей не будет нужен такой формат. Слишком много в ней скрыто эмоций, горя и слёз. Нет, нет, она изначально вовсе и не предназначалась для печати, скорее я по свежей памяти торопился зафиксировать всё, что происходило со мной, чтобы не потерять и не забыть ни одного случая и происшествия, касающегося сына. Я понимал, что создаю её не для славы, не для заработка. В ней заключалась моя память. И ещё я был уверен, что она должна помочь кому-то, кому - я не знал, но продолжал писать.
С началом публикации в сети почти сразу почувствовал противодействие. Кто-то или что-то очень не хотело, чтобы наша история достигла читателей. За пару месяцев до гибели Сашка создал мне свою страницу 'В контакте', где мы хотели вместе с ним помещать короткие и содержательные репортажи по планируемым путешествиям по Горному и Степному Алтаю. Получилось же так, что всего через несколько недель начал размещать там не весёлые истории о поездках, а некрологи, свои заметки и прочие материалы, касающиеся смерти сына. К сожалению, Саша очень не любил позировать для фотографий, всегда куда-то торопился и всё, что я выложил в сети, пришлось собирать по крупицам.
Почти сразу после трагедии я начал писать о ней, о Саше, о себе, обо всех, кто его знал, и кого коснулись последующие события. Не раз бывало, что я почти терял сознание и заставлял лишь силой воли закончить запланированный на день объём.
После пятой или шестой главы поместил под одной из фотографий краткий анонс, перечень намеченных глав, по названиям которых нетрудно было догадаться, о чём и о ком мне хотелось бы рассказать дальше. Любой читатель мог легко понять, что встретит на следующих страницах описание действий следственных органов и поведение сотрудников ДПС в ту роковую ночь.
На следующее утро после того, как я открыл карты, включил компьютер и понял, что на мой адрес организовали настоящую хакерскую атаку. Чего они боялись? Я не смог ответить на вопрос, но впервые столкнулся с таким беспощадным и целенаправленным взломом. Несколько дней кряду не успевал вычищать многочисленные вирусы, которые роем слетались на любое действие в сети. Антивирусник только успевал по несколько раз в минуту оповещать об угрозе. Кто-то упорно пытался смести страницу или же выжечь процессор с его содержимым, не дав до конца опубликовать ранее написанное. Некая специальная программа не позволяла размещать новый материал на своей странице, активируя при моих попытках спящую программу, которая и открывала вредоносный мешок с вирусами.
Мой старенький компьютер выдержал нелёгкую битву. Отчасти благодаря тому, что знакомые программисты незадолго до трагедии установили ряд интересных защитных программ, которые помогали мне блокировать и локализовать атаки, а так же вычищать сонмы вредоносных вирусов.
Справившись с одной проблемой, я вскоре столкнулся со следующей, более серьёзной. Вновь столкнулся с чем-то необъяснимым. Я понял, что книга очень важна и для Сашки, и он ещё хочет поведать о чём-то, чего мы пока не знаем. Я уже рассказывал, как было проведено следствие. Были собраны протоколы допросов участников ДТП, заключения судмедэксперта, справки о состоянии технических средств. Несколько раз вызвали меня. И всё. Ах, нет, дело передали в суд с вердиктом о единственной и безусловной вине погибшего. Других участников будто и не было. Вернее, получается, все они пострадали от его действий. Физически - Ангелина. Материально - водитель автомобиля, который не слышит звук сирены и ревущего мотоцикла тихой ночью и почему-то включает свет фар прямо перед перекрёстком. Морально - сотрудники патрульно - постовой службы, которые завидев детей на мотоцикле, гонят их в особо опасный участок дороги без всякого повода. На самом деле по-настоящему пострадали Сашка и Ангелина. И, конечно, я. А ещё - моя Наталья. Плюсом дед и бабушки. А так же многочисленные Сашкины друзья.