Страница 10 из 12
Я кашлянула и дернула Вельку за рукав.
– Я, как и Марианна, ваша студентка, – быстро заговорила она, – меня зовут Виолета Давыдова, – выпалила и опустила очи долу. Я просто прифигела, если честно. Видимо и Карецкий тоже.
Он выгнул бровь и ухмыльнулся.
– Очень приятно! – ответил наш преподаватель, – А сейчас, если позволите, мне пора на лекцию. Всего доброго, девушки! Синицына, – я только хотела облегченно выдохнуть, сразу напряглась, – берегите себя!
Резкий разворот и мы узрели его спину.
– Какой мужчина! – мечтательно вздохнула Велька.
Я покосилась на нее.
– Кажется, стресс сказался не только на мне, – покачала я головой.
Подруга фыркнула, но взгляд от преподавательской спины так и не отвела.
– С ума сошла! – прокомментировала я ситуацию, – Идем на пару!
Остаток учебного дня казался бесконечным. Глаза закрывались сами собой. Моя паранойя больше не возвращалась ко мне, что радовало.
– Куда сейчас? – спросила Велька, когда мы вышли на улицу.
Погода был просто мерзопакостная. Противный мелкий дождь взял в друзья себе мокрый снег и с ненавистью поливал прохожих. Я посмотрела на свои видавшие виды кроссовки, искренне надеясь, что подошва не отвалится в ближайшие пару часов, засунула руки поглубже в карманы куртки.
– Я хочу поехать в больницу к Алексу, – шмыгнула носом я.
В носу уже крутило. Только начавшая отступать простуда, снова грозила взять под контроль мою жизнь.
– Тебя все равно к нему не пустят, – с сомнением протянула Велька.
– Ну и пусть, – отмахнулась я, – хоть с врачами поговорю, узнаю как он. Может быть что-то нужно? До сих пор не могу поверить, что с ним такое произошло!
– Только не задерживайся допоздна, – нравоучительно сказала подруга, – а то вон, какие дела творятся в нашем районе. Баллончик с собой?
– С собой. Толку от него! Все, я побежала!
В больнице мне ничего выяснить не удалось. Строгая медсестра не пустила меня даже в отделение.
– Девушка, милая, я его невеста! – слегка приврала я. Ну а что? Невеста же! Пусть бывшая, но это уже детали.
– Девушка! – в тон мне ответила сестричка, глядя на меня поверх очков, – Да будь вы хоть жена, не положено! Вы понимаете, что это реанимация? нельзя туда никому!
– Ну, хотя бы с доктором я могу поговорить?
– Он на операции!
Мне захотелось взвыть и ударится головой о стойку ресепшна.
– Да не переживайте вы так, – немного смягчилась медичка, – состояние тяжелое, но стабильное.
– Угу, стабильно плохо?
– Ну, если хотите, подождите, когда вернется доктор, – предложила мне девушка.
Я уселась на стул в коридоре и принялась ждать. Время шло, но доктора все не было. Я нервничала все больше. Особенно в те моменты, когда срабатывала сигнализация, что кому-то стало хуже. В таких случаях в коридоре поднималась небольшая суматоха. Всякий раз у меня самой сердце замирало, но когда я понимала, что это не из-за Алекса, облегченно выдыхала.
Пару раз ко мне возвращалась моя шиза. Но я была так расстроена, что уже не впечатлялась должным образом, просто отмахивалась от зова, как от назойливой мухи.
Внезапно распахнулись двери, и появился мужчина в синей форме и уставшими глазами.
– Надюша, что у нас нового? – обратился он к девушке за стойкой.
Медсестричка стрельнула в меня глазами и слегка кивнула головой в сторону эскулапа. Я тут же подхватилась со своего места.
– Доктор!
Он посмотрел на меня устало, но я не смутилась.
– Доктор! Я невеста Алексея Леонова, как он?
Доктор сдвинул густые брови к переносице.
– Плохо, – он это так сказал, как будто я у него спросила какая погода. Так обыденно и безнадежно это прозвучало, что у меня навернулись слезы на глаза.
– Что с ним? – тихо спросила я.
– Он в коме, – сказал доктор, что-то просматривая в бумагах, что взял на посту, – мы вынуждены держать его пока в таком состоянии. Он потерял много крови, у него были различные внутренние кровотечения, которые мы с трудом ликвидировали. Ему необходимо переливание, но у пациента очень редкая группа, а в нашем банке нет такого материала на данный момент. Сделали запросы в другие банки крови. Так что ждем. Пока прогнозов никаких делать не могу.
У меня зазвенело в ушах. Казалось, я таки упаду сегодня в обморок.
– Но ведь искусственная кома может сделать его овощем, – прошептала я, вспомнив все, что когда-либо читала по этому поводу.
– Если он вообще выживет, – скептически заметил врач, – но он молодой и сильный мужчина. Все будет зависеть от него самого. От его желания жить.
Домой я возвращалась, не разбирая дороги. Из-за ожидания доктора мое пребывание в больнице затянулось до темноты. Я брела по алее и размышляла, что же могло такого произойти с Алексом? За что, а главное – кто его так? Хотелось время отмотать назад, чтобы выслушать его. Ведь он хотел сказать что-то важное! А если бы я поговорила с ним, возможно, его жизнь не висела бы сейчас на волоске. Это я виновата!
Рыдания сами собой стали вырываться из груди. Слезы катились по щекам, смешиваясь с холодным дождем. Я шла, ничего не замечая вокруг. Вдруг грубая шершавая ладонь накрыла мои губы.
– Попалась, малышка? – кто-то проговорил мне в ухо.
Глава 8
В нос ударил терпкий запах пота и перегара. Я дернулась, но чужая ладонь буквально вжалась мне в губы.
– Не дергайся! – зашипел голос на ухо, буквально утопив меня в ужасе.
Рядом раздался глумливый смех.
– Ты уверен, что эта овца и есть та, кто нам нужна? – спросили из темноты, и из тени дерева выступила тип с мерзкой рожей.
Овца? При этом сам был похож на какого-то бычару. Но я могла только прожигать нахала злым взглядом. Я дернулась, за что тут же получила под ребро. От боли слезы снова навернулись на глаза.
– Не рыпайся! – предупредил меня тот мужик, что, видимо, получал удовольствие от того, что причинял мне боль, – Иначе хуже будет!
Да куда уж хуже?
Рядом с «мерзкой рожей» нарисовался еще один. Такой же, мягко говоря, не красавчик – нос поломан, кожа на лице испещрена мелкими шрамами. Тип улыбался гнусной, щербатой улыбкой и буквально раздевал меня глазами.
– А она ничего, – пробасил тот.
Меня затошнило. Я вновь предприняла попытку вырваться, замотала головой, одновременно лягнула ногой стоящего позади меня бандита под колено, от души жалея, что обута в кроссовки, а не в сапоги на высоком каблуке. Однако видимо, все-таки ударила довольно сильно. Тип взвыл.
– Стерва!
Рука с моего рта исчезла, и улицу залил мой визг, но тут же захлебнулся всхлипом. Чужая ладонь с силой ударила меня по лицу, я повалилась на землю, хватаясь за горящую щеку и разбитую губу. Рот наполнился соленой кровью.
– Заткнись! – прошипел мужик, нависая надо мной.
Теперь я могла и его рассмотреть. Плоское, будто картонное лицо, нос картошкой, слегка перекошенный рот и ухмылка, в которой не хватало нескольких зубов. И да, мужик был совершенно бандитской наружности и бритоголовый. На миг стало обидно, что тетя Нюра могла подумать, что я и он… о боже! Как вообще такое можно подумать?
– Где он? – бритоголовый наклонился и практически вплотную приблизил свое лицо к моему, обдав тошнотворным запахом.
– Кто? – пискнула я.
– Не зли меня, – прорычал тип, схватив меня за воротник куртки и подняв на ноги.
– Да кто вы вообще такие? Что вам нужно? – боже мой, почему нас никто не видит? Правда на улице темно и дождь идет, а мы на дорожке среди деревьев у торца пятиэтажки. Да нас даже в окно случайно никто не может рассмотреть!
Паника накатывала волнами, затопляя разум и мешая думать.
– Я не буду с тобой церемониться, – выплюнул бритоголовый, притягивая меня еще ближе. Мои ноги потеряли опору.
– Пусти! – прохрипела я, вцепляясь в огромную ручищу, пытаясь отодрать пальцы от своего горла. Сейчас я не только кричать не могла, но говорила с трудом.