Страница 92 из 101
Мои мучения были оправданы, потому что я второй корсет пошел по фигуре и юбка платья расправленная, выглядела просто шикарно. Не знаю зачем, но это платье было черно-зеленое. Выбирала ли я это платье специально по цветовой гамме, которая показывает твою принадлежность к Олларам. Как ни странно, но это получилось случайно. В тот момент, я даже не думала об этом. А сейчас, подошла к зеркалу и ахнула. Черный и изумрудно-зеленый - сочетаются изумительно. Длинное в пол, с рукавом из черного кружева и одинокими вставками зеленого цвета, которые присутствовали на корсете и струящаяся россыпь блеска при каждом моем движении. Еще бы подобрать волосы и показать свою белоснежную шею. И вот, Каин, будто предугадал, что именно эта его семейная реликвия подойдет к нему. Хотя, может это мой подсознательный выбор?
Волосы уложила, как и хотела. Немного подкрасила ресницы и взгляд опустился ниже, потому что в зоне декольте расположилось ожерелье, которое я добыла вместе с Каином, своей кровью. Не хочу, чтобы кто-то увидел "Иной", но и оставлять его дома в какой-то из шкатулок - не выход. Если мне не изменяет память, то никто кроме Высшего круга не сможет понять, что это за ювелирное изделие и не догадается, что эта штуковина может убить всех и уж точно не своей красотой. Ну и пусть, зато магический резерв будет цел, а вдруг что-то случится, а мне нужны будут силы и артефакт должен остаться целым.
Вниз спускаться вообще не хотелось, потому что все бы набросились с расспросами, особенно мужчины, которые отсутствовали во время того, как мы умершую родственницу призывали. Мне кажется, что маги не способны смотреть на такие ритуалы, а особенно те, кто только новичок в этом деле и не привык возиться со всякими ритуальными ножами и всему остальному, что может пригодиться во время призыва. Даже кровь иногда нужна, но мы - ведьмы, стараемся не практиковать такие ритуалы, только в крайних случаях, когда все требует изменений.
Как оказалось, ни родителей, ни остальных старших не было. В холле поместья стояли только мои друзья, а к ним присоединился еще один член тайного сообщества - Олдар и маленькая Рубина, которую держала крепко за руку Мари. Ну и она стояла так далеко от блондина, словно кричала: "Ты мне нравишься и поэтому, я не хочу приближаться к тебе!". Ох уж эта подруга, которая пытается все скрыть, но на самом деле она делает хуже. В этот момент парень стоял, перекатываясь с носка на стопу и руки в карманы запустил, словно и он не здесь где-то находится. Но я не сдерживала свой восторг, потому что парни были очень красивые - в камзолах черно-зеленых и... в общем, я поняла, что моя платье против этой красоты - ничто. Своих девочек я уже видела в платьях, но они себе сделали высокие прически, которые оголяли зону декольте и плеч. Какие же они у меня красавцы и красавицы. А Рубина, так вообще - ангел.
- Мы должны выезжать, за нами уже явился экипаж самого императора, поэтому быстренько, - сообщил мне Грин, который развернулся в сторону выхода и потянул Дину.
- А где старшие? - не воздержалась от вопроса, потому что было очень интересно, куда же они подевались.
- Усульф сказала, что они будут в некоторой степени еще помогать в приготовлениях, потому все уехали раньше и велели тебя разбудить, - крикнул парень, который хорошенько так оторвался от нашей группы, где шел маленький ребенок. Я ее поманила пальчиком и взяла за руку, чтобы Мари не было тяжело. Все равно, сегодня я одна и мне не так сильно будет не хватать Каина, потому что две его сестры в моем окружении. Я беспокоюсь очень сильно, но как правильно заметила Мари - все мы переживаем.
Экипаж оказался очень комфортным для нас, но мои-то друзья впервые таким транспортом едут на прием к первой персоне империи. На одном диване уселся Грин и Дина, а я третьей была. Ну, а Рубина решила, что мять мое прекрасное платье не стоит и села напротив, между нашими беглецами от любви. Ну, вот какие наивные. Хотя, Мари, наверное, еще до сих пор думает, что у него невеста или уже за все это время - жена. А он молчит, а может и пытался заговорить с ней во время танца, но обиженная ведьма - зло. Она не обижена, но все же осадок прошлого отпечатался на ее душе.
- Ну и долго вы будете молчать? - заинтересованно спросила Рубина, хлопая своими длинными и светлыми ресничками, а еще так на Олдара и сестру свою посмотрела с хитринкой. Вот выражения их лиц - это незабываемая сцена. Сразу они посмотрели на девочку, которая смешно болтала ножками, потому что диван был высокий, а до пола ноги не дотягивались. Потом влюбленные воззрились друг на друга в легком недоумении, а я пыталась сдержать улыбку, но никак этого не смогла сделать. Ну даже ребенок понимает, что между ними какое-то волшебство происходит, а они...
- Рубина, кто будет долго молчать? - спросила Мари, которая смотрела на девочку с легким укором, но не больше. Мне даже инициатива этой маленькой интриганки понравилась, уж что говорить об Олдаре или остальных спутниках нашей поездки.
- Ну, как кто? - деланно возмутилась девочка. - Вот посмотри на этого парня и хотя бы спроси, как он себя чувствует после вчерашнего забега? А ты, - Рубина перевела свои умные глазки на парня. - Ну скажи, что она выглядит потрясающе, потому что это сущая правда. Если я говорю что-то не так, то исправьте меня, - обратилась к нам светловолосая девочка. Наш диван усмехнулся и закивал, а Мари начала заливаться густым румянцем. Скромница она, но она и сама почувствовала, что ее щеки алеют и спешно отвернулась к окну, предварительно бросив взгляд на парня, который устало откинулся на спинку дивана.
Ехали молча, потому что Рубина уже выбросила все козыри нашей поездки в самом начале. А я и сама отвернулась к окну, потому что набежала бесповоротная тоска, потому что душа рвалась на части и хотела кануть в неизвестность. Я верю, что Каин жив, что он не сломался, что его не ранили и еще много причин, которые я могла бы перечислять. За окошком сменялись пейзажи и не смотря на солнечный вечер и совсем уж не зимнюю погоду, мне было холодно. Я поплотнее укуталась в мантию, которую одолжила у Вегартса еще вчера у него в комнате и глубоко втянула его запах. А вообще, было бы прекрасно, если он был рядом... Слезы как-то сами прихлынули к моим глазам. Нет, плакать уже нельзя, потому что мне непростительно. Я буду улыбаться всем, кто будет подходить и буду скрывать свою боль, которая нарастала, как снежный ком - с каждой секундой все больше и больше.