Озорной вампир (ЛП)

Она вздернула подбородок и встретила его вызывающий взгляд.

— Разве мы не должны установить какое-то безопасное слово, прежде чем начнем?

— Безопасное слово? — Эван ухмыльнулся. — О, Любовь моя, нет такого слова, которое могло бы уберечь тебя от меня.

Он хотел напугать ее, но все, что ему удалось сделать, это возбудить ее еще больше. Все в нем поднимало ставки. Выводило Сашу из зоны комфорта. Она будет играть в эту игру столько, сколько он захочет. Все, что угодно, лишь бы сохранить это чувство.

Эван провел пальцем от пупка Саши вверх, между грудей, к впадинке на шее. Она тихонько застонала, извиваясь в ремнях безопасности.

— Ты не ответила на мой вопрос. — Его взгляд снова потемнел, когда он наклонился ближе. — Сколько мужчин получили удовольствие от твоего тела этим вечером?

Она позволила себе медленную соблазнительную улыбку.

— А что, если я скажу тебе, что бывала здесь каждую ночь в течение недели и потеряла счет тому, сколько мужчин я пустила себе между ног?

Эван не сводил с нее глаз. Он протянул руку между ее ног и нежно провел пальцем по ее гладким складкам, останавливаясь на узле нервов в ее сердцевине. Спина Саши выгнулась дугой, когда острый укол удовольствия пронзил ее. Веки затрепетали, а бедра приподнялись навстречу его прикосновению.

— Я бы сказал, ты лжешь мне, — мрачно произнес Эван. — Потому что твоя влажная, распухшая плоть говорит мне, что в последний раз тебя удовлетворял я.

Самонадеянный ублюдок. Впрочем, он был прав. Как она ни старалась, но не могла заставить себя даже думать о ком-то другом, не говоря уже о том, чтобы позволить другому мужчине прикоснуться к себе. Однако она не доставит ему такого удовольствия, как честность, независимо от того, знает он правду или нет. Он отвернулся от нее. Он отнесся к ее укусу так, словно тот вызывал у него отвращение. Он не заслуживал ее честности, уступчивости или чего-то еще.

Саша не отвела взгляда. Вместо этого она продолжала смотреть ему прямо в глаза.

— Единственная причина, по которой оборотень все еще дышит, это то, что ты так захотела.

Эван положил ладонь ей на низ живота и скользнул ладонью вверх по торсу, к выпуклости одной груди. У Саши перехватило дыхание, когда он осторожно потрогал один из перламутровых сосков. Еще один разряд электрического удовольствия пронзил ее, и Саша подавила всхлип. Боги, он точно знал, как прикоснуться к ней. Как ее подразнить. Будто он полностью знал все, что она хотела и в чем нуждалась. Может быть, все дело в связи? Или это что-то совсем другое?

— Сегодня вечером я сделал тебе одолжение, Саша, и это будет в последний раз. Если я еще раз увижу тебя в компании другого мужчины с его руками на тебе, я убью его прежде, чем он успеет сделать следующий вдох.

Ее внутренности скрутило узлом от негодующего гнева на его собственнические замашки. Он не имел права предъявлять ей какие-либо претензии после того, как открыто отверг. Его ладонь скользнула к другой ее груди, и он обхватил ее плоть, прежде чем потрогать сосок. Ее гнев растворился под сильным влечением, Саша потянула за свои путы и ее спина выгнулась над кроватью.

— Я тебе не принадлежу, берсерк. — В словах Саши было мало убежденности, когда она напряглась в ожидании его прикосновения.

Эван усмехнулся. В этом звуке было столько мужской уверенности, что Саша в отчаянии стиснула зубы. Он едва прикоснулся к ней, а она уже превратилась в задыхающуюся, извивающуюся массу нервов.

— О разве? — Его пальцы зависли над ней. Едва касаясь. Едва слышный шепот прикосновения. Саша выгнулась ему навстречу, и он отстранился. — Твое тело говорит совсем о другом.

Собственное тело предало ее. Все, чего хотела Саша — это выбросить его из головы раз и навсегда. Но теперь, когда он сумел проникнуть так глубоко под ее кожу, она знала, что не потребуется ничего, кроме кола в сердце, чтобы вытащить его из своей жизни.

Вот тебе и вся ответственность. Саша потерялась. В нем.

Глава 12

Эван не знал, сколько еще он сможет выдержать. Он хотел преподать Саше урок, показать ей, кто именно контролирует ситуацию. Но ее вид на кровати, с распростертыми и закрепленными руками и ногами, ее великолепного тела, обнаженного и выставленного напоказ, с блестящей и открытой киской, подтолкнул его опасно близко к точке взрыва. Как и то, что она так старалась спровоцировать его. Ему нравились женщины с перчинкой, и у Саши этого было в избытке.

— Скажи мне, что ты хочешь, чтобы я прикоснулся к тебе.

До сих пор она еще не покорилась ему. Это не должно было иметь значения, но он хотел этого от нее. Он хотел, чтобы она была у него под рукой, готовая сделать или сказать все, что угодно, лишь бы получить награду за его прикосновение. У нее была сильная воля, и он восхищался этим вызовом. Это делало задачу сломать ее намного более привлекательной. Дикие существа, подобные Саше, редко подчинялись. Если бы она сделала это для него, то было бы действительно головокружительно.

— Если ты ищешь кого-то, чтобы просить о милосердии, найди себе другую женщину. Уверена, что здесь найдется немало таких, кто с радостью будет молить тебя о милости.

Он никогда не добьется ее подчинения, выкрикивая команды. Нет, Эван получит то, что хочет, через молчание и прикосновения. И точно так же он не нуждался в том, чтобы она умоляла его словами. Ее тело уже хорошо подчинялось ему.

Эван был закаленным воином. Он знал, что войны выигрываются по одному сражению за раз. Ему нужно было выработать стратегию и сосредоточиться на текущей ситуации. Он не мог приручить дикого вампира за одну ночь, да и не собирался этого делать. Но если он правильно разыграет карты, она начнет есть из его рук.

Как и хотел Грегор.

Слабость в его мире не терпели. Слабых убирали одного за другим. Саша была жертвой войны, жертвой, которую нужно было принести ради общего блага. Эван хороший парень. Дрю хороший парень. И если верить Грегору, весь их клан хороший. Использовать ее в интересах Грегора, было единственным способом сохранить его тайну. Сейчас все, что Эван хотел чувствовать — прикосновение обнаженной кожи Саши к своей.

Он снял футболку и бросил ее на пол. Музыка просачивалась сквозь стены, как стоны и крики наслаждения со всего клуба, создавая саундтрек секса, который только разжигал аппетит Эвана и усиливал похоть. Глаза Саши следили за каждым его движением, темные радужки были обрамлены блестящим серебром. Ее грудь поднималась и опускалась вместе с учащенным дыханием, и она ерзала на матрасе, заставляя свои дерзкие груди подпрыгивать от этого движения.

Эван склонился над ней. Он прижался губами к плоской поверхности ее живота, чуть выше пупка. Он поцеловал ее там как раз перед тем, как нежно укусить, что вызвало тихий стон с губ Саши. Она снова извивалась, выгибая спину и прижимаясь животом к его рту. Это было так же хорошо, как любые умоляющие слова, и это сводило его с ума от желания.

Он позволил своему рту блуждать. Влажные поцелуи, которые осмеливались касаться ее бедер, живота, торса. Между ее грудями и над выпуклостью одной из них, когда он пробирался к центру и твердому соску, который втянул в рот и пососал. Саша ахнула. Она сжалась от прикосновения и отчаянно заскулила, когда Эван зубами стал дразнить перламутровый кончик. Она потянула за путы. Ее бедра дернулись. Она извивалась из стороны в сторону, но наручники крепко держали ее. Запах возбуждения усилился, но она все еще не произнесла ни единого слова.

Он двинулся к другой ее груди и уделил ей такое же щедрое внимание, прежде чем двинуться вдоль ключицы, а затем к горлу. Саша отвернула голову, чтобы вытянуть шею, и Эван позволил своим зубам царапнуть кожу. Она вздрогнула. Любопытствуя, он снова укусил ее, сильнее. Ее тело напряглось, и она издала еще один низкий стон.

Очевидно, вампирам нравилось быть укушенными так же сильно, как им нравилось кусать. Эта мысль вызвала у Эвана такой прилив энергии, что член запульсировал горячо и сильно. Это не должно было его заводить. Его реактивные двигатели должны были мгновенно остыть. Вместо того чтобы отстраниться, он снова укусил ее, почти так сильно, что прорвал кожу. Саша вскрикнула и рванула на себя путы.