Страница 7 из 9
Причем, находясь в этом сне, организм тем не менее регенерируется, частично устраняет повреждения. Так вот этот «заяц» и закуклился и пробыл в этом состоянии больше года. «И никто за это время на вас не натолкнулся?» — уточнил Василий Степанович. «Это трудно объяснить. Мы как бы сливаемся с природой и не отличаемся от нее». Егор подсказал: «Мимикрия». — «Да?» — с сомнением качнул головой охранник.
Придя в себя, «заяц» понял, что почти здоров, и попытался установить биологический контакт с детьми. Это ему удалось плохо, поскольку расстояние было довольно большим. Он долго искал их, блуждая по лесам и постепенно приближаясь к городу. И наконец, добрался до пансионата. Оставалось преодолеть заградительную стену.
— Об этом сейчас не надо, об этом потом, — прервал его Василий Степанович, встревожившись.
Дядя Саша с Егором переглянулись понимающе. Незачем им знать секреты сигнализации.
Затаившись в роще, «заяц» ждал удобного момента. И однажды случай представился. Один из «зайчат» зашел, гуляя, в рощу глубже чем обычно. «Заяц» заговорил с ним, объяснил, что к чему. «Зайчонок» оказался понятливым, ночью тайно провел взрослого в пансионат и спрятал в подвале. Потом по одному стал водить туда товарищей — знакомиться. Старший обучал младших языку, сам изучал русский, рассказывал им о планетах, на которых живет «заячья» цивилизация. Все происходило в строжайшей тайне. «Охо-хо», — горестно вздохнул в этом месте рассказа дядя Саша.
— А никто из людей не подозревал о вашем присутствии? — спросил Василий Степанович.
— Знал один человек, — ответил «заяц».
— Кто?! Кто?! — даже привстал охранник.
— Его зовут Валерий.
Глаза у Василия Степановича сделались узкими.
— Кто у нас Валерий, Александр Иванович? — тихо спросил он.
Дядя Саша был тоже ошарашен.
— Да повар это, так его и так. Ведь чувствовал же я, что он гадюка подколодная!
— Он помогал вам? — снова обратился охранник к «зайцу».
— Да, приносил продукты и воду. Мне пришлось угрожать ему, сказать, что я разрушу здание и погибнут все. А он слишком не хотел покидать это место. Здесь большое вознаграждение.
«Зарплата, — перевел для себя Егор. — Кисло придется повару Валере». Выражение лица у охранника было очень нехорошим.
В комнату вошла Ирина Геннадьевна.
— Спят, — сказала она.
Пока Василий Степанович задавал «зайцу» еще вопросы, Егор вполголоса обрисовал ей положение.
— На это я и рассчитывала. Василий Степанович, разрешите мне вмешаться!
Охранник вздохнул: «Опять женщина», но перечить не стал.
— Поскольку деваться вам теперь некуда, — начала Ирина Геннадьевна, — то у меня есть деловое предложение.
«Заяц», очевидно, знал от детей о роли Ирины Геннадьевны в пансионате и потому не был удивлен.
— Я слушаю вас.
— Вам известно, чем мы тут занимаемся. Но поскольку опыта воспитания детей другой цивилизации у нас нет, очень часто встречаются трудности, которые легко можно было бы преодолеть, будь с нами кто-то, знающий инопланетных детей лучше, чем мы. Тут и проблемы языка, и здоровье, и питание. Много всего. Я предлагаю вам остаться у нас, чтобы вместе воспитывать их. Порознь это получится гораздо хуже.
«Заяц», думал недолго.
— Я принимаю ваше предложение. Как вы выразились, деваться мне некуда. Дети моего народа нуждаются во мне. Если вы сможете оказать помощь в этом, я буду только благодарен.
Дядя Саша фыркнул и тихо сказал, наклонясь к Егору:
— Это мы, значит, помощь ему окажем, а не он нам. Вот же гусь!
— Ирина Геннадьевна! — подал голос охранник. — В связи с вашим предложением у меня есть еще пара вопросов к нашему, гм, гостю. Вы позволите?
— Да, пожалуйста. — Видно было, что женщина насторожилась.
— Существа с другого корабля охарактеризовали вашу цивилизацию как захватническую, — обратился Василий Степанович к «зайцу». — И представили доказательства — фильм о нападении звездолетов на одну из планет. Что вы скажете на это?
— У вас такое называется — пропаганда! И они поддерживают эту ложь самыми грязными средствами, воспитывая в своем народе ненависть к нам. Они являются захватчиками, а не мы!
«Тем не менее, у них были лишь парализаторы, а у тебя вон какая пушка, — подумал Егор. — И все-таки способный парень. Сидя в подвале, таких оборотов речи нахватался. Не иначе ему повар транзистор принес».
«Заяц» еще несколько минут поносил цивилизацию противника, пока его не прервал охранник.
— Почему вы стреляли в женщину?
Вопрос пришелся в точку. «Заяц» растерянно замолчал. Потом принялся выкручиваться.
— Вы должны меня понять. Я был слишком напуган. Мной руководил страх. Я даже не думал, в кого я стрелял. Мне казалось, что пришли убивать меня.
Ох, не верил Василий Степанович «зайцу»! Ну ни на грош не верил! Как и Егор с дядей Сашей.
А верила инопланетянину одна Ирина Геннадьевна. Почему? Скорее всего потому, что такой вариант лучше всего укладывался в придуманную ею систему. И отступать от задуманного она намерена не была. Для начала Ирина Геннадьевна напустилась на охранника, обвиняя его в чрезмерной подозрительности. А потом зацепила и Егора и дядю Сашу.
Егор вдруг понял, что только по отношению к детям Ирина Геннадьевна была чуткой и нежной. Когда же дело касалось других вопросов, эта женщина уподоблялась скальному монолиту и разрушить ее упорство можно было разве что динамитом. В прямом смысле. Добрая, открытая улыбка, иногда даже чуть виноватая, но такая милая, была всего лишь способом общения с миром. Прикрываясь этой улыбкой, она шла к цели кратчайшим путем, как баллистическая ракета, и добивалась своего, невзирая ни на людей, ни на обстоятельства.
И открытие это неприятно поразило Егора. Но он тут же одернул себя: «Что мне, в конце концов, ее характер? Не детей же крестить вместе! Она педагог, ей виднее!» Но осадок остался.
А в общем, все шло к замирению сторон. Охранник самоустранился, сомнения свои оставил при себе. Дядя Саша переживал новое свое положение, поскольку ясно было, что теперь все изменится и не будет больше той близости между ним и детьми, становится на его место этот поврежденный «заяц» и сам будет учить и воспитывать. Егор хотел было посочувствовать, сказать какие-то слова утешения, но промолчал. Что сказать ему было?
Ирина же Геннадьевна щебетала с пришельцем совершенно счастливая и обсуждала уже какие-то подробности, частности, и ни до кого ей не было дела.
7
Но многое в этот долгий день происходило «вдруг». Распахнулась дверь и в кабинет влетел взъерошенный Денис в одних трусах.
— Сидите? Этого слушаете? — завопил он, тыча пальцем в сторону взрослого «зайца». — А нас сейчас бомбить будут!
Как всегда, быстрее всех среагировал Василий Степанович. Поймав Дениса за руку, он притянул его к себе.
— Ну-ка, ну-ка, спокойно, давай по порядку.
— Да что по порядку! Васька говорит, что они сегодня улететь должны, за ними корабль придет. Он же разгромит здесь все!
— Погоди, не тарахти! Откуда Васька знает про корабль?
— Этот ему сказал! — кивок в сторону «зайца». — У него с кораблем связь есть какая-то!
В кабинете повисла тяжелая тишина. Не до конца поняла надвигающуюся опасность лишь Ирина Геннадьевна. Ее еще не покинуло радостное настроение от радужных планов. И улыбка чудесная еще не погасла.
— Так, — ласково и страшно сказал Василий Степанович. — Ваньку значит, валяем, гостенек дорогой? Время тянем?
И тут «заяц» кинулся на охранника, пытаясь, видимо, завладеть оружием. Он, конечно, понял, что план его затянуть переговоры до прилета своих не удался и теперь решился на отчаянный шаг. Шансов выиграть у него было слишком мало. И воспользоваться этими малыми шансами он не сумел. Подвела и обычная «заячья» стремительность, и видно, не совсем оправился после ранения.
Василий Степанович встретил его достойно, сделав лишь короткое неуловимое движение. И за секунду до того, как рухнуть на пол, «заяц», что называется, «отключился».