Страница 11 из 60
Раздавшийся телефонный звонок оторвал Старинову от обеда, приняв вызов, она некоторое время слушала, а после ответила:
— Хорошо, скоро прибуду. Постарайтесь их там задержать. Встретимся на месте.
— Что-то случилось? — спросила Ирис.
— Да, те, кто получил немного власти, наглеют, — ответила ей Ева и тут же позвонила Шаману. — Здравствуйте, Геннадий. Можете выделить машину с парочкой бойцов чтобы съездить в Северный? Можете? Спасибо, буду ждать.
— Съездить с тобой?
— Поехали, — ответила Ева, принявшись убирать со стола. — Заодно заглянём в школу.
Кивнув, Ирис, присоединилась к уборке, а через десять минут они вышли к броневику. Философ, посмотрев на их сосредоточенные лица, не стал лезть с расспросами и, выехав из города, повёл бронеавтомобиль по трассе к базе гвардии.
— Куда нам? — спросил он, когда въехали в село.
— К школе, Философ, там должно быть столпотворение, — ответила Ева, копаясь в переписке со старыми подругами. — Опека обнаглела…
— В чём именно?
— Умерла учительница, остался муж с пятью детьми, и на него написали заявление на то, что он не исполняет родительские обязанности. Причём сделала это сестра умершей…
— И чего она добивается?
— Хочет получить свою часть наследства. По крайней мере, мне так сказали.
— Нет слов. Цензурных, — поджала губы Ирис.
Наконец, броневик остановился, и девушки вышли из машины, сразу направившись к дому. Философ и Крот держались в отдалении, наблюдая за столпотворением, здесь также были и дети, прибежавшие из школы посмотреть на происходящее.
— Что значит забрать?! На каких основаниях?! — кричал мужчина.
— Детей поместят в реабилитационный центр, до дальнейшего разбирательства…
— Папа! Пустите!
В этот момент Философ выстрелил в воздух, и все, наконец, обратили внимание на прибывших представителей семьи.
— Кто объяснит мне, что здесь происходит? — звеня сталью в голосе, спросила Ева. — На каком основании забирают детей?
— Он педофил, он…
— Вы, как я понимаю, родственница, — уколола женщину взглядом Ева, — ваши мотивы ясны, но мы будем разбираться с законностью данного мероприятия. Детей отпустите, иначе буду вынуждена применить силу. Пока мне не доказана законность ваших действий, вы не имеет право на подобное. Кто заявил о том, что здесь совершались сексуальные действия в отношении детей?
— У нас есть лекарь…
— Емельянов, — задумчиво посмотрела на вышедшего вперёд лекаря. — Мне, казалось, вы покинули Сибирскую область… Что же заставило вас вернуться?
— Ева Григорьевна, мне предложили должность лекаря при органах опеки по Бирской области.
— Вот как… Ясно, когда вы бежали из Бирской районной больницы, вы просто выжидали. Вы имеете дурную славу продажного лекаря, сколько вам заплатили за это?
— Простите…
— Сколько вам заплатили, Емельянов? — снова лязгнула сталью Ева. — Мне известно о том, как вы продавали липовые заключения. Особенно громким было, когда вы сделали заключение о том, что депутат не насиловал ребёнка. Вы помните, что вам тогда сказал мой муж? Или мне самой это сделать?
— Философ. Позвони в Воскресенск, пусть пришлют сюда лекаря из медицинского центра. Объясни срочность.
— Выполняю, — ответил он, достав телефон.
— Детям, я думаю, нужно вернуться в школу. А вы, Емельянов, лучше сядьте в машину. А теперь покажите мне условия для проживания детей — хочу посмотреть на ваши законные основания по лишению родительских прав.
Детей отпустили, старшие увели их в комнату, а вот отец семейства, совместно с инспектором и Стариновой, пошли по дому. Ирис в это время изучала земельный участок и быстро записывала нужное в своём блокноте. А вот от базы выехало сразу два броневика и с включёнными сиренами прибыли к дому и сразу начали переговариваться с Философом и Кротом.
— Хорошие условия, дети имеют свои комнаты с необходимой мебелью.
— Не хватает продуктов питания…
— А разве не назначается социальная пенсия в связи со смертью одного из родителей? — внимательно посмотрела на инспектора Ева.
— Документы не были поданы вовремя.
— Так решите этот вопрос, — сухо ответила Ева. — Это будет гораздо лучше, чем помещать детей в детский дом.
— Мы рассмотрим данный вопрос.
— Мне вот что интересно, вы прибываете сюда в семью… — задумчиво посмотрела на грамоты, висящие на стене Ева, — заслуженного педагога и пытаетесь забрать его детей.
— Поступило заявление, мы должны были на него отреагировать.
— Бюрократы, — бросила Ева как ругательство. — Если вы не видите работы по своему профилю, могу я назначить встречу на… четыре часа вечера. Думаю, я сумею быстро решить этот вопрос. Учитывая, что у нас в районе самая страшная статистика по количеству наркоманов по всему Сибирскому региону, работы вам как раз и хватает, но выполнять её вы не хотите.
— Мы действуем согласно имеющимся инструкциям.
— Неделю назад привезли пятимесячного ребенка в реанимацию в состоянии алкогольного опьянения. Что вы сделали согласно своим инструкциям, чтобы избежать этого? — открыто посмотрела Ева в глаза инспектору.
— Вы ещё молоды… и не понимаете многих вещей. В нашей работе мало приятного…
— Тем не менее, её нужно выполнять. И выполнять правильно. В данном деле вы допустили халатность.
— Лекарь, что должен либо подтвердить, либо оправдать данного гражданина, всё ещё не прибыл, — спокойно ответил ей инспектор, поправив папку в руке.
Ева лишь посмотрела на него, а после задумчиво посмотрела на семью, собравшуюся в комнате на диване. Отец семейства выглядел измождённым от всего этого и неожиданно бросил на неё взгляд полный надежды. Потупившись, Ева, тем не менее, кивнула ему.
— Павел Алексеевич, я видела, что у вас множество грамот. Вы сумели даже добиться звания заслуженного учителя России.
— Это было пять лет назад… — качнул головой седеющий мужчина сорока лет. — Прошу, не забирайте у меня детей.
— Ожидаем компетентного лекаря, — спокойно ответила Ева. — А всё-таки, из-за чего было написано заявление, как вы считаете?
— Всё село знает, что сестра моей жены хочет получить этот дом… — поморщился учитель. — Она нигде не работает, хотя у неё двое детей, муж постоянно на вахтах, все деньги несёт в дом…
Мужчина замолчал, держа на руках дочь, а Ева, некоторое время подумав, вышла из дома совместно с инспектором. Ирис, тут же подойдя к ней, протянула блокнот, где указала на то, что есть во дворе.
— Обычная среднестатистическая семья. Не понимаю ваших действий инспектор.
— А изнасилование…
— Прошу прощения, но как без заключения специалиста вы решили это? Заключение Емельянова, как я уже и говорила, вероятно, было куплено. Оболгать человека и разрушить его репутацию очень просто. Порой градус истерии, связанной с педофилией, позволяет сомневаться в разумности людей… А многие ещё и пользуются этим.
— Это не истерия. Вы понимаете, что с развитием интернета дети слишком рано начинают интересоваться подобными отношениями. А случаев с каждым годом всё больше.
— В этом вы правы, но вот так на пустом месте подозревать учителя, проработавшего двадцать лет в школе, как-то неразумно.
— Ева Григорьевна, статистика говорит о том, что учителя тоже соблазняют школьниц. Причём происходит это довольно часто, вам, ранговым, может и кажется всё это смешным — вы можете самостоятельно вступать в брак уже в шестнадцать лет, но это не нормально.
— Но, при этом, мы несём полную ответственность с десяти лет. Поэтому несколько неправильно сравнивать ранговых и простых людей.
В это время к дому подъехал реанимационный автомобиль, из которого выскочила Олеся Цветаева и сразу направилась к Стариновой.
— Здравствуй, Ева, что случилось?
— Нужно проверить детей. Пожалуйста, за мной.
— Да, конечно…
Лекарь вошла в дом и сразу направилась к детям, проверяя их состояние. Некоторое время она просто использовала технику внутреннего взора, начиная от самой младшей и заканчивая старшей девушкой, которая незаметно кивнула ей.