Варщик 2

— Дай денег!

— Прости?

— Плохо слышишь?!

— При всём уважении, Хан, но…

— Нет никакого уважения! — Хан сжал зубы и посмотрел на Дуга — Лысого охотника за головами с фиолетовой материей. По сравнению с Ханом и Кахаром Лысого можно было назвать новорожденным, но Хан ценил его не за опыт и мудрость. Дуг приподнял подбородок, словно натасканный пёс, готовый подчиниться команде. Хан отвёл взгляд.

— Все тебя уважают Хан, — продолжил Щепа.

— Дай денег!

— Ты просишь кредит?

— Называй, как хочешь, — Хан направил энергию к горлу, чтобы она смягчила его раздражение в голосе.

— Разумеется! Я буду счастлив иметь такого партнёра! Для тебя мы сделает лучшие условия. О какой сумме идёт речь?

Хан едва не сорвался, чтобы крикнуть в третий раз «Дай денег!». Ему казалось, что ублюдок Щепа нарочно тянет этот разговор, смакуя слабость Хана. Суммы, проценты… Хану и в голову не могло прийти, что когда-нибудь он будет обсуждать это с банкиром.

— Десять миллионов. Деньги нужны сегодня.

— Без проблем, — Щепа протянул Хану руку. — Через час приедет мой человек, привезёт деньги и бумаги.

Щепа ушёл, Хан остался со своими мыслями. Способен ли он вернуть себе непоколебимую власть и уважение? Возможно, но идти придётся другим путём. На поприще кредитов и процентов ему ничего не светит. Единственное его оружие — сила. Хотя и с ней всё непросто. Двумя бойцами Псов не одолеть. Нужно набирать армию. А армии, которые следовали по воле сердца, вывелись. Теперь им нужно платить. Где взять деньги? Нужно больше работать. Но как он может работать, когда в том мире творится такой бардак?!

Новый алхимик оказался бездарным неучем. Постоянно совершает ошибки. В лучшем случает переправляет материю с искажением, в худшем — мёртвую. И что остаётся Хану? Считать убытки? Вот дерьмо, теперь и в его мыслях промелькнуло это банковское слово «убытки».

Почти каждый день Хану приходят заказы на обновление материи. Он вынужден отказывать и брать заказы только с отсроченной датой смерти, чтобы безмозглые идиоты в том мире успели найти человека и нормально его переправить.

Почему так случилось? Когда всё пошло наперекосяк? Всё началось с долбанного искателя материй. Кем он себя возомнил? Простак из другого мира посягнул на работу, которой Хан занимался столетиями. Решил, что может перейти дорогу Хану и остаться безнаказанным?!

— Дуг?!

— Да, босс?

— Искателя нашли?! Из-за этого ублюдка я вынужден терпеть в своём доме вонючих банкиров! Искатель мёртв?!

— Нет, босс. Они не могут его найти.

От океана энергии, которую хранил в себе Хан, отделился кусочек и направился к нервным клеткам:

— Скажи Кахару, чтобы передал туда. Если в ближайшие три дня они не найдут искателя и не переправят его ко мне, я их… накажу.

— Понял.

— Стой! И ещё? Его брат… Брат искателя — предыдущий алхимик. Раньше на него не было времени, но что поделать… Кто-то должен сгладить мои страдания, — Хан посмотрел на каменный постамент. — Тащи сюда Сутулого! Посмотрим, что он от нас прячет.

…….

Сфера небытия сработала. Сутулый до конца не верил, что получится, но получилось. Тело оставалось неотъемлемой составляющей его бытия, но сознание переместилось в материю и могло оставаться там бесконечно долго. Сутулому открылась библиотека воспоминаний, но главное — он получил беспрепятственный доступ к творению. Прямая и чистая связь сознания с материей позволяли ему проводить эксперименты и готовить рецепты без ингредиентов. Используя библиотеку воспоминаний, куда попали все встретившиеся за время жизни ингредиенты, он мог работать в лаборатории воображения, смешивая несуществующие компоненты.

Подобное могло продолжаться пускай и не бесконечно долго, но материя хранила в себе достаточно энергии, чтобы поддерживать жизнь. Конечно, Сутулого могли убить, или он мог погибнуть случайно от наводнения в подвале или нападения оголодавших крыс. Мало ли чего могло случится в подвале? Во всяком случае он ничего не почувствовал бы и ушёл умиротворённым. Повидавшему жизнь старику не хотелось умирать в муках.

Довольно долго он гнал от себя мысли, что человек Хана не оставил его в подвале. Напрочь отрицал саму возможность, что кому-то пришло бы в голову везти куда-то его труп. А ведь он выглядел именно трупом, когда выпил зелье.

Спустя время в сфере небытия что-то случилось. Поначалу Сутулый пинал на недоработку в составе. Брак и некачественные зелья стали для него «верными» спутниками жизни. Чем больше он их совершал, тем больше они ему мерещились там, где их быть не могло. Так вот со сферой что-то происходило, и Сутулый это ощущал. Какое-то вмешательство. Но оно не выглядело вмешательством извне. Во всяком случае не выглядело так на первых порах.

Покинуть сферу небытия можно было двумя способами. Первый — по истечении лет, а второй — посредством внешнего вмешательства. Мощный и направленный поток энергии теоретически был в состоянии — пробить сферу и выпустить разум. Но насколько то было реальным? Маловероятно. Именно поэтому Сутулый не сразу обратил внимание на вмешательство.

Энергия попала в сферу не разорвав оболочку и начала блокировать участки материи и сознания. Сутулый опомнился слишком поздно. У него было предостаточно времени, чтобы стереть воспоминания о Сайлоке и даже покончить с собой. К сожалению, энергия извне обездвижила разум и остановила время, будто в сферу небытия залили бетонный раствор.

…….

Хан сидел в кресле и пил восполняющее энергию зелье. Один такой коктейль стоил пятьдесят тысяч, а ведь во время работы он часто выпивал таких несколько. Но по-другому нельзя. Объём его материи слишком велик, а потому её нельзя оставлять надолго опустошённой, ибо это может привести к разрушению структуры. Хан не думал, что вскрытие сферы небытия отнимет у него столько сил. Знал бы заранее, может и не стал бы марать руки, но что сделано, то сделано. Он сделал несколько глотков, которые подсветили материю, и посмотрел на Сутулого.

Скрюченный старик валялся на полу в зале в луже собственной крови. За долгие годы Хан порядком отвык от жестокости, а потому изувеченное тело Сутулого вызывало отвращение. Разбросанные в стороны руки, изогнутые ноги, лицо-месиво. Один рукав куртки оборван, а в иссохшем плече торчат пять шприцов.

Не то чтобы Хан рассчитывал выбить из Сутулого информацию по старинке, скорее — позволил Дугу выместить на старике свою злость. Дуг накачал Сутулого поддерживающими препаратами и пару раз ударил, превратив старое, но здоровое тело, в старое и непригодное.

Затем за дело взялся Хан. Мастер проник в материю Сутулого и взялся за поиски. Он мог бы действовать аккуратнее, но к чему? Старик всё равно умер бы. Потому Хан рылся в материи, будто стадо разъярённых быков в архивной с красными ящиками. Крушил и ломал всё на своём пути, пока не добрался до воспоминаний о Сайлоке.

Конечно, Сутулый не видел материю пацана, а потому та не хранилась в его памяти, но Хан уже не раз встречался с подобным. Ему хватило отблесков материи Сайлока, что запечатлелись в памяти Сутулого, а также описанных языком материи чувств старика — то, что он ощущал и переживал, находясь рядом. Первое и второе Хан наложил на поведение и действия пацана в лаборатории, чтобы составить верный на девяносто пять процентов слепок его материи. Хан не ошибся. Малыш Сайлок и был тем самым алхимиком, который ускользнул от его лап в другом мире. Ну что ж…

— Босс? — в поместье вернулся Дуг.

— Рассказывай!

— Если нужно, мы сравняем Битников с землей, хоть сию минуту. Я узнал, что…

— Не надо! — Хан лишний раз обозлился на самого себя. Он хотел поступить также, но с недавних пор влез в игру банкиров и братств, правила для которой устанавливали Псы. — Щепа будет верещать! Я должен… я взял у него деньги!

— Пацана всё равно нет в братстве.

— Ну и где он?

— Уехал в Нейтральные земли и, кажется, сдох там. Крот прикончил его.