Князь

- На, - Хмырь вытащил из кармана своих джинсов сотовый. Но ведь умеет быть человеком. Тогда к чему эта маска полного засранца?

- Спасибо.

Я быстро набрала нужный номер. Дедушка ответил после второго гудка:

- Слушаю.

- Дедуля, это я.

- Ева! Солнышко, - слышу, как дед облегченно вздыхает. – Я тебе звонил вчера, но трубку никто не поднял. И сегодня тоже звонил. Думал, что-то случилось. Испугался. Даже плохо стало.

- Не переживай. Просто так получилось, что я не дома, но со мной всё хорошо.

- Это славно.

- Прости, что так вышло. Прости, что сразу тебе не позвонила.

- Всё нормально, - дед как-то нехорошо глубоко вздохнул.

- Деда? – настороженно спросила я. – Ты как?

- Нормально, - звучит отрывисто. – Наверное, сильное перенервничал. Сейчас отпустит, - его тяжелое дыхание говорило совершенно об обратном.

- Дедушка? – сердце отдалось сильным болезненным толчком в груди. – Я сейчас приеду, хорошо?

- Не надо, говорю же, нормально со мной всё. Просто нервы.

- Нет-нет, я же слышу. Жди меня, - я вернула телефон Хмырю и встретилась с его недовольно-подозрительным взглядом.

- И куда это ты уже намылилась?

- Мне нужно к дедушке. Он неважно себя чувствует, а всё из-за меня. Пожалуйста. Мы туда и обратно. Я должна лично убедиться, что с ним всё хорошо. Пожалуйста. У меня никого, кроме него нет, - мой голос дрогнул. Я не пыталась манипулировать Хмырем, не пыталась вызвать жалость. Говорила только то, что действительно чувствовала. – Пожалуйста, - повторяю, умоляю.

- Ладно, - в конце концов, ответил он. – Родители – это святое. Сам же свою мамку под боком держу.

- Тетю Валю? – ошарашенно спросила я, пока мы шагали в сторону машины.

- Ага.

Вот тебе и на! Такого открытия я вот совсем никак не ожидала узнать. При других обстоятельствах я бы еще долго не смогла свыкнуться с мыслью, что тетя Валя – мать Хмыря. Но сейчас мне было важно, как можно скорей попасть к деду и убедиться, что с ним всё в порядке.

Меня будто бы разрывало на части, мысли о Князе, о дедушке никак не давали покоя. Переживания сводили с ума. Руки не могли найти себе места. Я постоянно перебирала свои пальцы, хрустела суставами, теребила край кофты. Задача просто усидеть на одном месте, сейчас была как никогда невыполнима. Это всё нервы. Знаю, но удержать их в узде не могу.

Хмырь изредка поглядывал на меня в зеркало заднего вида. Наверное, то ощущение напряжения, что исходило от меня, с легкостью добралось и до него. Не прощу себе, если с дедом что-нибудь случится. Какой нужно быть тупицей, чтобы сразу ему не позвонить и не заставлять беспокоиться.

- Может, дать затянуться? – вдруг спросил Хмырь, протягивая мне начатую пачку сигарет.

Я несколько секунд загипнотизировано смотрела на нее, а затем, сама от себя не ожидая, осторожно вытянула одну сигарету. Не самый хороший поступок, но сейчас он казался как никогда прежде, уместным. Хмырь услужливо подал мне зажигалку. Докатилась, называется. Еще недавно меня воротило только от одного запаха никотина, а теперь и сама эту гадость в рот беру.

Подкурив, я сильно закашлялась, на глазах мгновенно выступили слезы. Хмырь раскатисто рассмеялся, явно наслаждаясь моей неопытностью. Я вернула ему зажигалку. Несколько первых затяжек душили меня, царапали горло, горчили на языке. Приоткрыв окно, я затянулась еще раз и на этот раз удачней.

- Князь мне бебики потушит за то, что херне всякой учу, - Хмырь тоже зубами достал сигарету и закурил.

- Я ему ничего не скажу.

- За базар свой в ответе?

- Да, - твердо отвечаю.

Остаток дороги мы ехали молча. Ну, вот может же Хмырь быть человек. Может, но почему-то не хочет. Теперь я всё отчетливей начинаю понимать, что образ полной мрази – это лишь прикрытые. Вероятно, Хмырь просто не хочет всех и вся подпускать слишком близко к себе. Не знаю, правильно ли это. Но с другой стороны, хотя бы не каждый тебе всю душу измотает и напоследок плюнет в нее.

Когда мы добрались до моего дома, уже настал полдень. Дедушка сидел на лавочке у подъезда и снова кормил уличных котов. От этой совсем неновой, но такой умилительной картины у меня всё сжалось в груди.

- Базарьте в машине, нечего лицом сверкать на улице, - заявил Хмырь.

Протестовать я не стала, понимая, что он говорит правильные вещи. Выйдя из автомобиля, я быстро подошла к деду и крепко обняла его за плечи.

- Ты чего на улице сидишь? Уже холодно для таких прогулок.

- Мне на свежем воздухе сразу легче становится, - объяснил дедушка, ласково гладя меня по руке.

- Идем в машину.

Мы сели, а Хмырь вышел и привалился поясницей к капоту, осматриваясь по сторонам.

- А это еще кто такой? – дед кивнул в сторону моего, уже что ни на есть охранника.

- Это Паша, - отвечаю. – Он за мной присматривает, когда Князя нет.

- Ну и бугай.

Мы немного помолчали.

- Как ты? – осторожно спросила я.

- Нормально.

- Прости меня, я чувствую себя просто ужасно из-за этого.

- Перестань, Ева. Я ведь тоже уже давно не мальчик, а сердце у меня еще смолоду барахлит. Я всегда за тебя переживаю, потому что, ты моя внучка, моя кровь. И неважно, жила бы ты с добропорядочным гражданином или бандитом. Я всё равно всегда буду думать о тебе, беспокоиться.

- Дедуля, я так тебя люблю, - почему-то мне казалось, что эти пусть и банальные слова сейчас необходимо сказать. – Очень-очень. И… Я тоже за тебя всегда переживаю.

- А обо мне, отчего же переживать? – он улыбнулся, и маленькие глубокие морщинки тут же лучиками разошлись от уголков глаз к вискам. – Не маленький уже давно.

- Потому что, ты самый родной для меня человек. Знаешь, может быть, нам стоит летом поехать на море? Всем вместе. Туда, куда ты меня возил в детстве, помнишь? Думаю, тебе на пользу пойдет небольшой курорт.

- И бугая этого прихватим? – дед кратко глянул на Хмыря.

- С ним всегда безопасно. Так что скажешь?

- Неплохая идея. Она мне нравится.

- Вот и славно. Таблетки у тебя еще есть или надо купить?

- Есть-есть.

- Давай хотя бы каких-нибудь фруктов купим, а? – мне до жути хотелось сделать что-нибудь для дедушки.

- Ничего не нужно, моя хорошая. Спасибо.

Я уткнулась носом в воротник дедушкиной куртки. Вдруг стало так спокойно. А я переживала, места себе не находила. Всё думала, что что-то должно случиться. И… Оно случилось. Всё произошло резко и невероятно быстро. Вряд ли это заняло больше минуты.

Оглушающий рев машины… Визг шин. Во двор буквально влетел черный тонированный джип, из окна которого выглянул какой-то мужик… с автоматом в руках. С настоящим автоматом. Хмырь вскочил с капота машины, вытащил из-за пояса пистолет и сел за руль. Джип перегородил нам путь, но Хмырь не растерялся и сдал назад. Нас тряхнуло.

- На пол! – следует приказ.

Автоматная очередь разорвала пространство. Я крепко схватила деда за руку и сползла вниз, зажмурившись. Треск битого стекла и глухой удар пуль о железный корпус нашей машины, разносили жуткую вибрацию по всему телу, отдаваясь давящей болью где-то в груди.

Вся жизнь за какие-то ничтожные несколько секунд мелькнула у меня перед глазами. Страх был просто невероятным. Это ощущение невозможно описать. Стало тошно. Уши заложило. Всё резко стихло, а мне показалось, что я просто оглохла.

Сильная рука больно ухватила меня под локоть и рывком вытащила из машины. Я упала на асфальт, расцарапывая себе ладошки в кровь. Голова закружилась, и мне понадобилось время, чтобы снова научиться видеть.

- Надо валить, - Хмырь поставил меня на ноги, а меня зашатало как пьяную.

- Подожди, - мой язык заплетался, как и мысли. – Дед. Куда валить? А дед?

- Поздно уже.

Я не понимала, что этим «поздно уже» хотел сказать Хмырь. Глянув на нашу машину, я вскрикнула и тут же прикусила язык. Она была вся изрешечена. И как это меня еще не зацепило? Ответ пришел сам собой и лучше бы я его не знала. Дедушка… Он закрыл меня своим телом. Я видела его… Он лежал на заднем сидении и смотрел безжизненным взглядом куда-то в сторону. На краткий миг я лишилась рассудка. Сорвавшись с места, я бросилась к машине. В ней воняло бензином и кровью.