Князь

- Что случилось? Почему мне нужно собираться? – аккуратно спросила я, положив ладонь на плечо Князя. Оно было таким твердым, напряженным, будто бы он готовился защищаться. Мне стало невыразимо больно за Князя.

- Адмирала отравили, - чужим, совершенно не выражающим никаких эмоций голосом, ответил он.

Я до боли прикусила губу, чтобы сдержать рвущейся наружу крик ужаса. В голове вспышкой пронеслась сегодняшняя утренняя картина, когда тетя Валя тщетно пыталась накормить Адмирала, а он совсем ничего ел. Мне показалось, что он просто тоскует по своему хозяину, вот и не ест. Я даже принесла любимый мячик Адмирала, но и играть он тоже не стал.

- Вернулся вечером, - продолжил Князь, сжимая руки в кулаки. – Он не выбежал встречать. Увидел его лежащего у дверей с пеной у рта. Скулил. Пришлось закончить его страдания.

Теперь мне стало понятно, что за выстрел я услышала. Уголки глаз защипало, картинка начала медленно плыть. Пусть я была с Адмиралом не так долго, как Князь, но боль сильно сдавила горло. Кто посмел отравить животное? Представить, что сейчас творилось в душе Князя – я не могла. Несмотря на всю его твердость, решительно, бескомпромиссность, жесткость и даже в какой-то мере бездушность, сейчас Князь выглядел раненным и раздавленным.

- Я его щенком подобрал, - задушенным голосом просипел он. – А какая-то мразь, крыса вонючая убила, - свирепость в голосе Князя смешалась с полной надломленностью. Это был первый раз, когда я поняла, увидела, что Влад такой же человек, как и все мы, у которого есть слабые места, есть сердце. Раньше он мне казался нерушимой скалой. Несгибаемый. А теперь… Теперь я просто давилась слезами и не знала, как ему помочь. – Собирай монатки, пока я эту тварь собственноручно не удушу для тебя здесь небезопасно, - голос Князя окончательно сел и, клянусь, я увидела, как в его темных глаза заблестели слезы. Я видела его лицо сбоку, но ошибиться точно не могла. Такое открытие повергло меня до глубины души. Плакать мог кто угодно, но точно не Князь. Он часто заморгал и быстро вышел на улицу, вероятно не желая, чтобы я видела его таким.

Ноги вдруг стали ватными, а голова тяжелой. Я чувствовала себя отвратительно опустошенной. Всё в голове как-то смешалось, превратилось в сплошную кашу. Адмирал убит. Князь подавлен. Что будет дальше, я даже боялась представить. Мне бы очень хотелось исправить ситуацию, как-то помочь, но от меня сейчас совсем ничего не зависит. Я по-прежнему нахожусь вне той страшной опасной жизни, которую ведет Князь. Лишь иногда соприкасаюсь с ней, но всё равно остаюсь чужой.

Борясь с подступающими слезами и отчаяньем, я на негнущихся ногах вернулась в свою комнату. Вроде бы уже не в первый раз срываться с места и убегать куда-то в ночь, но сейчас почему-то всё это воспринималось по-особенному остро и болезненно.

Несмотря на внутреннюю тревогу, мои движения были точными и быстрыми. Пока разум пытался свыкнуться с тем, что произошло, руки ловко складывали в небольшую дорожную сумку самые необходимые вещи. Натянув джинсы и закутавшись в теплую вязаную кофту с капюшоном, я наспех собрала волосы в хвост, схватила сумку и быстро спустилась на первый этаж. Сборы забрали у меня не больше пяти минут. Я уже была в какой-то степени вымуштрованным солдатом. Дед может мной гордиться. От этой совсем неуместной мысленной шутки на душе стало еще гаже.

Князя нигде не было видно, только Хмырь неожиданно возник в комнате, будто сотканный из воздуха. Всё такой же грязный, но, похоже, сейчас это было последним, что его волновало. Он достал из кармана пачку сигарет, закурил прямо в доме.

- Кто это мог сделать? – тихо спросила я, чувствуя, что тишина сводит с ума.

- Хер его знает, - ответил Хмырь, нервно дергая мочку уха. – Крыса поганая завелась.

Это и так уже было понятно, я думала, что Хмырь возможно озвучит свои личные подозрения. Но с другой стороны, наши отношения не достигли такого уровня, когда можно спокойно делиться своими мыслями. В конце концов, Хмырь мне банально не доверяет.

- Может, подойдешь к нему? – после недолго молчания вдруг спросил он, переминаясь с ноги на ногу.

Что-что, а такого я от Хмыря совсем не ожидала. Он ли это? Или миру явился тот самый легендарный Паша? Я и сама хотела найти Князя, но страх, что сейчас моя компания будет ему не к чему, лишала уверенности. Помедлив секунду, я всё-таки поставила сумку на пол и, прикусив губу, вышла из дома.

С неба опять срывался мелкий холодный дождь. Он иглами сыпался на голову, сея промозглую сырость в душе. На переднем дворе Князя не было, поэтому я пошла, искать его на заднем участке. Влад сидел на небольшой деревянной лавочке, игнорируя испортившуюся погоду. Его сгорбленная фигура могла создать впечатление, что ты видишь не мужчину, а старика, который прожил уже как минимум лет семьдесят.

Я вдруг почувствовала себя ребенком, который видит, что что-то плохое происходит вокруг, но совершенно не понимает, почему всё именно так и в чем он виноват. Сейчас между нами пролегла та прежде незримая разница. Я бы очень сильно хотела забрать всю боль Князя, стереть с его грубого и в то же время по-мужски красивого лица печаль. Но это было невозможно.

Холодные капли дождя попадали за шиворот кофты, разнося неприятный мороз по коже. Стиснув руки в кулаки, я пошагала к Князю, нутром ощущая те горькие волны, что черными потоками исходят от него. Он сидел на лавочке потому, что именно около нее был закопан Адмирал. Я это поняла по небольшой насыпанной горке сырой земли, которую явно сделали совсем недавно.

Подходящих слов для утешения у меня не находилось. А что тут можно сказать? О том, что мне жаль? Глупости какие-то! Князь медленно курил, смотрел на горку и периодически делал одни-два глотка прямо из бутылки. Шнапс. Или как принято говорить в обычном обществе, водка.

Я присела рядом и устроила руки на коленях. Было очень странно вот так находиться здесь и понимать, что Адмирал покоится теперь под землей, фактически под нашими ногами. Наверное, поэтому дед и не разрешал заводить дома животных. Дело не в деньгах, а в том, что вряд ли я смогла бы быстро справиться с потерей. Это равносильно потерять члена семьи. Меня всю передернуло.

Понятно, что Князь скорбел по-своему и не просто по собаке, а по ее преданности, отзывчивости. Судя по тому, что сейчас происходит, бескорыстная преданность – штука редкая и именно ее Влад сейчас потерял. Теперь суть его личной трагедии обретала новую глубину, новые оттенки.

Тишина, нарушаемая только приглушенным шумом мелкого дождя, медленно плыла между нами. Каждым новым глотком шнапса Князь провожал своего друга в путь, который больше не повернет в нашу сторону. Я осторожно поглядывала на этого мужчину, изумляясь его выдержки. Взгляд стальной, челюсти плотно сжаты, будто бы он сдерживает рвущийся наружу крик. Что я сейчас могу для него сделать? Разжав ладонь, я медленно, как бы спрашивая разрешения, положила ее на плечо Князя, приобняла его. Он замер на одном месте совсем как в первый раз. Другой рукой я забрала у него бутылку и не думая, отхлебнула из нее. Тепло тут же разлилось по пищеводу, спускаясь в желудок. Я сморщилась от горечи шнапса, шумно выдохнула, но проглотила ровно всё, что отпила, а после вернула бутылку обратно Князю. Никогда не употребляла алкоголь вот так просто, да я вообще его редко пробовала. С непривычки стало немного дурно, но вроде бы я держалась.

Князь удивленно глянул на меня, но ничего не сказал, только вытащил из кармана брюк конфету. Мою любимую. Я благодарно приняла ее, откусила кусочек, второй отдала Владу. Он быстро съел и опять устремил пустой взгляд на могилу, делая очередную затяжку.

- Тот, кто это сделал, обязательно поплатится за содеянное, - прошептала я, прижимаясь к твердому и сильному телу Князя.

Он положил свою мозолистую большую ладонь поверх моей руки и несильно сжал ее, как бы в знак благодарности за то, что я здесь и сейчас с ним.

- Нам пора, - проговорил Князь через некоторое время, затаптывая бычок носком ботинка.