Страница 81 из 96
С тех пор так и пошло.
Я вела урок. Он следил за мной. Несколько раз даже подходил поговорить. Я не отказывалась. Но стоило только разговору зайти дальше светской я тут же спешила уйти. Вот к чему это? Отношения возобновлять не спешит, но при этом и не отпускает. Проблемы он решает. Да толку мне от его решений?! Неужели лучше… вот так? Не понимаю! Да меня уже эта долбанная измена так не волнует, как эти пляски вокруг да около. Аж тошно.
Вот честно. Ещё немного и доведёт же! Точно на свидание отправлюсь!
А что? Хорошая идея…
Уж эта выходка точно Смертина подтолкнёт к активным действиям. Или уж пусть вообще уйдёт из моей жизни!
Правда, судьба распорядилась иначе.
И надо сказать, я ей за это благодарна…
Иначе не знаю, сколько бы всё это продлилось.
Те недели уже стали казаться вечностью.
Началось всё с прихода той, кого уж точно не ожидала увидеть.
- Виктория Романовна? - удивилась гостье. - Здравствуйте. Проходите, пожалуйста. Присаживайтесь, - махнула рукой на парту рядом со своим столом.
- Здравствуй, Ксюшенька, - вздохнула тяжело женщина, пройдя к указанной парте, но садиться не стала.
И вообще выглядела плохо.
Надеюсь, это не из-за Дана. И тот не вытворил ничего глупого.
- Господи, как же сложно-то! - неожиданно всхлипнула женщина и закрыла лицо ладонями.
Вот тут я всерьёз забеспокоилась.
- Виктория Романовна, - позвала гостью, приблизившись к ней. - Что случилось?
- Прости, Ксюшенька. Прости, - женщина несколько раз глубоко вздохнула и выдохнула, после чего вымученно улыбнулась. - Просто всё как-то сразу навалилось. Мы с Витей всё никак в себя не придём, - и снова замолчала. - Ещё и вы с Данечкой расстались. Прям одно за другим.
- Расстались? - переспросила я слабым голосом. - Мы не… - замолчала, понимая, как жалко и глупо прозвучат все оправдания.
- Не нужно слов, дорогая, - печально улыбнулась она. - И я не собираюсь вмешиваться в ваши с Данечкой отношения, как ты верно подумала. Это ваша жизнь. Вам её и проживать. Никогда не считала правильным лезть в чужой монастырь со своим уставом. Я лишь могу, когда надо, поддержать словом или делом.
- То есть вы… знаете? - уточнила я.
А то мало ли, вдруг ослышалась?
- Мы с Витей уже давно знаем о вас, - стало мне ответом наравне с добродушной улыбкой.
- Давно? - окончательно растерялась я. - И как давно? - переспросила слабым голосом, поправив ворот нервным жестом.
Мои руки тут же перехватили чужие ладони и опустили вниз, крепко сжимая.
- Я всё-таки мать, - мягко проговорила Виктория Романовна. - И слишком хорошо знаю своего сына. Так что его интерес к тебе заметила ещё в вашу первую встречу у нас дома. Да и до этого видела, как он рассматривал твою фотографию на телефоне Олеси. И ты в его присутствии вела себя не как обычно. Слишком сдержанно и нервно.
- И вы… не против?
- Почему я или Виктор должны быть против? - искренне удивилась она, чуть сильнее сжав мои ладони в своих в качестве поддержки. - Ксюшенька, что ты такое говоришь? Я даже рада, что это ты. Ты хорошая девушка. Я это поняла ещё раньше вашего знакомства с Данечкой. Ну, а то, что старше… Знаешь, это такая глупость. Возраст - величина относительная. Сегодня он есть. Завтра нет. К тому же мудрость к нам приходит не с количеством прожитых лет, а с опытом. С тем, как мы прожили тот или иной момент и что вынесли для себя. Тем более, не настолько уж у вас и большая разница.
Её бы слова, да в уши моим родителям. Вот уж кто поднял бы скандал на всю округу в тот же миг, как узнали правду.
Всё-таки Смертины удивительные люди. Каждый из них.
- Да и если бы мы с Витей были против, то уже давно бы вам о том сказали, не сомневайся, - заметила между тем Виктория Романовна. - Мы же просто ждали, когда вы сами раскроете свои отношения. Дождались… - вздохнула печально.
- Мне… жаль.
- Ну, что ты, милая, - приобняла она меня за плечи. - Данечка нам всё рассказал, - добавила со вздохом. - И знаешь, я понимаю, что для тебя это всё выглядело довольно однозначно, но мой сын никогда бы не стал бить в спину. Он бы пришёл и сразу тебе сказал о том, что заинтересовался другой.
- Я знаю, - улыбнулась вяло. - Только… Я своими глазами видела их вместе, Виктория Романовна, понимаете? Собственными глазами видела их вместе.
- Не всегда всё так, как кажется. В любом случае, я здесь не для того, чтобы тебя переубеждать, - покачала головой, шумно вздохнув.
- А для чего тогда?
- Беда у нас, Ксюшенька, - неожиданно горестно расплакалась женщина, чем повергла в шок. - Такая беда…
У меня аж сердце замерло и ухнуло вниз. И вообще ощутила себя одновременно невесомой и пригвождённой к месту. В сознании сразу столько вариантов всего возникло… Дышать трудно стало.
- Что? - только и спросила, приготовившись к самому худшему.
И Виктория Романовна оправдала мои опасения.
- Глеб. Один из близнецов. Он умер. Сбило машиной, когда он выбежавшую на дорогу девочку спасал. Девочку-то успел отшвырнуть в сугроб на обочину. А вот сам…
Перед глазами встал образ улыбчивого синеглазого парня с ямочками на щеках.
Ох…
- Леська… - сразу поняла я, к чему клонила гостья.
- Да. Она отказывается есть, пить. Приходится силком кормить. Замкнулась. Вообще ни на что не реагирует. Лежит целыми днями и не встаёт. Ни с кем не разговаривает. У нас не получается до неё достучаться. Дан проводит с ней всё свободное время, но безрезультатно. Да он и сам… Это невыносимо, - простонала она, закрыв лицо руками.
Я снова обняла женщину, прижав к себе.
- Мы не хотели тебя тревожить. Но у нас не получается. Может, хоть ты сможешь. Поговори с ней, Ксюша. Как мать прошу. Пожалуйста. Я всё, что хочешь, сделаю…
- Ну, что вы, Виктория Романовна, - ещё крепче прижала её к себе, баюкая. - Конечно, я поговорю. Могли даже не просить. И сказать надо было сразу обо всём, - не сдержала укора в голосе. - Можем хоть сейчас поехать, - предложила следом. - Я только схожу, отпрошусь. Подождите меня здесь, хорошо? - усадила мать подруги и любимого на свой стул. - Я скоро вернусь.
Направилась я прямо к директору. Тот, конечно, поворчал, но отпустил, а потому уже вскоре мы садились в заказанное мной такси.
- А что Акимов? - уточнила про друга.
- Я не знаю. Думаю, он тоже не знает, как и ты до этого.
Понятно. Впрочем, до друга я и не дозвонилась. Отключено. Ну, да ладно. Сама разберусь.
Такси домчало нас до дома Смертиных довольно быстро. Лифт тоже приехал сразу, так что ждать не пришлось.
В квартире Смертиных царила тишина. Дверь в комнату Олеси была открыта. Девушка лежала на постели, накрывшись одеялом с головой. Рядом на стуле стоял поднос с остывшим чаем и двумя бутербродами с ветчиной и сыром.
- Эй, - позвала Олесю, присев на краешек постели, и тронула лежебоку за плечо.
Ответом мне стало молчание. Ни единого шевеления. Тяжко вздохнув, я сама отодвинула край одеяла, чтобы посмотреть на подругу. Та не спала. Просто лежала с открытыми глазами и невидящим взором.
Кажется, всё хуже, чем можно было себе представить.
Некоторое время я подыскивала слова или действия, которыми можно было бы встряхнуть Олесю, но не находила. Атмосфера безысходности пропитала меня саму насквозь, заманивая в свои липкие сети. И не поддаваться ей было действительно сложно.
- Олесь, поговори со мной, - попросила её жалобно. - Ты же не можешь теперь всегда молчать. Я понимаю, как тебе больно. Но ведь твои родители не виноваты. Ты очень нечестно поступаешь с ними, знаешь? Они же волнуются.
И снова тишина.
- Нечестно, - повторила я уже твёрже.
- А они честно поступили? - всё-таки заговорила подруга и даже посмотрела на меня. - Они честно поступили, бросив меня? Оба?
- Оба?
- Олег уехал. Даже не попрощался. Сперва Глеб. Потом он. И ни один не подумал, каково мне будет без них.
- Олесь… - растерялась я от такого заявления, что не сразу нашлась со словами.