Страница 53 из 66
Сейчас Аленки нет рядом. И нам с дровосеком очень грустно. Пусть по утрам нам никогда не перепадает, но мы можем хотя бы полюбоваться на Аленкину попку, торчащую из простыней, на ее вызывающе разбухшую грудь, которая покачивается под ночнушкой, когда она ходит по комнате. Можем помечтать, уединившись в душе…
Одинокое утро - это печально. Но есть и радостные новости. Я вчера избежал чудовищной ошибки. Что было бы, если бы я проснулся, а у меня в кровати торчит стриптизерша Кристина? Просто жуть!
И не только потому, что с утра она точно выглядит не как свежая роза. Я был сам себе отвратителен, предав доверие Аленки. Так когда-то поступил ее бывший. И я набил ему морду. Чем я был бы лучше него?
В общем, я молодец. Горжусь собой.
Может, когда-нибудь я и расскажу Аленке об этом последнем искушении, которое я с честью преодолел. Но сейчас об этом лучше промолчать. Так мне кажется. Аленка нервная, мнительная, ее эмоции за пять минут могут пройти весь спектр от нереального счастья до паники и слез.
Помнится, на прошлой неделе она начиталась в интернете каких-то ужасов о патологиях беременных. И, конечно, сразу вообразила, что больна всем, чем только можно. Я битый час ее успокаивал! И строго-настрого запретил ей читать подобные статьи.
Но когда-нибудь все придет в норму. Мы станем ближе. Тогда и похвастаюсь, какой я герой.
Звонок. Аленка!
Я радостно схватил трубку.
- Доброе утро, солнышко! - вырвалось у меня.
Я не мастер говорить нежные слова. Мешает какой-то барьер, сам себе кажусь слюнявым идиотом, если пытаюсь шептать Аленке нежности. По какой-то неизвестной причине, у меня получается только “зайка”.
Но сегодня спектр сам собой расширился.
- Привет, я так соскучилась! - выпалила Аленка. - Без тебя меня мучает бессонница.
- А я думал, ты прекрасно выспалась. Никто не пристает, не лезет под майку, не тычется дровосеком…
- Да…
Аленка грустно вздохнула. Действительно, грустно?
- Включи видеозвонок, - попросил я.
- Я лохматая и заспанная…
- Это кайф! Я обожаю, когда ты такая. Как дюдюка.
Не знаю, что это. Само вырвалось.
- Подожди, я причешусь…
- Не надо!
Я нажал на значок видеокамеры, с нетерпением ожидая, когда на экране появится заспанное лицо Аленки.
А вот и она. Еще красивее, чем я помню. Сидит среди подушек в ночнушке, сползшей на одно плечо.
- Ты выглядишь… потрясающе. А, если опустишь лямку ночнушки ниже, будет еще лучше.
- Мирон! - зарделась Аленка.
- Покажи мне их.
- Кого?
- Своих офигенных близняшек. Мне кажется, они еще немного подросли, пока меня не было.
- Кажется, нет…
Аленка коснулась своей груди, сжала ее… Боги, как это заводит!
- Давай, - вырвалось у меня хриплым шепотом.
Вся кровь отхлынула к дровосеку, который встал по стойке “смирно” и тянулся вверх, пытаясь запрыгнуть в экран телефона.
Аленка смущенно улыбнулась, слегка приспустила лямку ночнушки, посмотрела на меня, отвела взгляд… Я с ума схожу от этой ее скромности и неловкости! От того, как она смущенно и чертовски сексуально закусывает губу, как медленно стягивает лямку ночнушки.
А уж открывающиеся виды вообще сносят башню начисто! Перед тем, как спустить ночнушку с соска Аленка помедлила, и мы с дровосеком ужасно испугались, что она передумала. Замерли, стараясь не дышать, чтобы не спугнуть ее решимость.
Та-дам! Вот они, самые потрясающие сиськи на свете! Торчат сосками вверх, упругие, напряженные, манящие. Дровосек мысленно оказался между ними, воткнулся головой в ложбинку, потерся обоими боками, все больше разбухая от счастья.
Аленка облизнула палец и коснулась им соска. Это она повторяет за мной! Я люблю так делать, когда не могу дотянуться губами. Например, когда Аленка на четвереньках, я сзади, а дровосек входит в нее яростным поршнем. Или когда я разложил Аленку на столе в своем кабинете, забросил ее ноги себе на плечи и в адском темпе веду нас обоих к фейерверкам. Или когда Аленка сверху, и я вижу ее прыгающих близняшек в самом потрясающем ракурсе…
Стыдно сказать, но дровосек выстрелил в потолок, едва я сжал его ладонью и пару раз дернул. Я никогда не был скорострелом, но сегодня это простительно. Ведь я все равно не могу дотянуться дровосеком до Аленки через тысячу километров!
***
Алена
У нас с Мироном сегодня был первый виртуальный секс. Причем совершенно для меня неожиданно. Когда я поняла, что он не просто смотрит на мою грудь, а планирует заняться этим - я немного смутилось.
Но, когда в кадр влез дровосек собственной персоной, смущение прошло. Это было восхитительно! На экране он еще красивее, чем в жизни. Высокий, статный, мускулистый. Раздувшийся от нетерпения. Мой.
Я сама не заметила, как мои пальцы скользнули в трусики, и попытались делать то же самое, что обычно делает Мирон - языком, пальцами, головкой напряженного члена. У меня перед глазами проносились наши сумасшедшие моменты, когда он доводил меня до исступления, дразня, лаская, пронзая насквозь.
- Продолжай, - хрипло шептал Мирон, и от его страстного шепота я заводилась все сильнее.
Я почти чувствовала его внутри себя, воспоминания смешались с происходящим сейчас, звуковые эффекты в виде прерывистого дыхания Мирона дополняли виртуальную реальность.
О-о-о! Его удовлетворенный стон, фонтан в потолок и брызги на экране. Мои конвульсии и телефон, упавший на пол.
- Алена, - раздавался где-то в районе прикроватного коврика голос Мирона. - Ты как там? Все хорошо?
Все просто офигенно!
Я откинулась на подушки, прерывисто дыша. И рассмеялась.
***
Алена
Мы с Мироном весь день переписывались, и наши сообщения были необычными. Почему-то мы начали говорить о том, о чем не решались сказать друг другу в глаза!
Мирон скуп на комплименты, но и я такая же! Тоже стесняюсь говорить, как он мне нравится. А сегодня мы как будто сорвались с цепи.
Он писал: “Таких глаз, как у тебя, больше нет. Они глубокие, как самые чистые озера”. Я готов утонуть и раствориться в них!”
“Мне нравится твоя улыбка, - не отставала я. - Она появляется нечасто, но каждый раз такое чувство, как будто солнце выглянуло из-за туч”.
“Ты самая секскуальная штучка во всей вселенной, - повышал градус Мирон. - Когда ты вертишь попкой, в космосе зажигаются новые звезды!"
“Передай железному дровосеку, что я его обожаю, - отвечала я. - Он - самая яркая и горячая комета в нашей галактике”.
“Только в нашей?!” - возмущенно вопил Мирон капслоком.
“Во всей бесконечной вселенной”, - успокаивала я его.
Потом пошли откровенности другого рода.
“Иногда на меня накатывает страх, - признавался Мирон. - А вдруг не справлюсь? Вдруг буду плохим отцом? Я тот еще раздолбай…”
“Мне тоже бывает страшно, - делилась я. - Но я больше боюсь того, что с ребенком может что-то случиться”.
“Даже думать об этом не смей!” - ругался Мирон.
“Я не специально”, - оправдывалась я.
Казалось бы: вот как раз сейчас, на этой волне внезапных откровенностей, можно поговорить с Мироном о том, что в последнее время меня тревожит. Когда я смогу считать себя его невестой? Почему он не торопится с предложением?
Но я не решилась. И, думаю, это было правильно. Он сам должен сделать этот шаг.
После работы мы с Анькой решили заскочить в торговый центр. Я давно собиралась купить себе пару новых лифчиков, но теперь откладывать больше нельзя. Из моего единственного более или менее удобного вылезла косточка. И, между прочим, воткнулась мне прямо в ребро!
Об этом я тоже написала Мирону. Ведь хотел знать, где я нахожусь и что со мной происходит каждую секунду. После слов сочувствия по поводу коварной косточки, он написал:
“Карточку не забыла?”
“У меня своя есть…” - набрала я.
“Чтобы я этого больше не слышал. Ты моя девушка. А я мужик и гусар. Деньги - полностью моя проблема”.