Лютый

Север с улыбкой покачал головой, опуская свою ладонь на мое плечо:

— Мия очень любит тебя. Она рада, как ребенок, что теперь в нашем мужском царстве у нее есть сестра и поддержка. Она не ревнует тебя ни к кому….и ты не ревнуй, — Бер мягко улыбнулся, подмигнув, — между Лютым и Мией нет ничего такого, что могло бы тебя задеть, поверь мне.

И я верила.

Искренне улыбнувшись Северу, который подмигнул и вышел из комнаты, я чувствовала себя так, словно парю!

Повалившись обратно на кровать, я обняла подушку, понимая, что улыбаюсь.

Еще долго я не могла уснуть, даже когда весь дом за дверью притих, и из коридора стала доноситься раскатистая симфония храпа сотни Беров.

Я все думала и думала… прокручивала в своей бедной голове сотни фраз и десятки рассказов, раз за разом возвращаясь к одному и тому же — истории Лютого, в которой его предал собственный отец, причинив незаконно и совершенно ужасно столько незаслуженной боли тому, кто был до конца верен своему роду и семье.

Я чувствовала себя так странно после этого дня…

Словно стояла на пороге какой-то новой жизни, в которую нужно было сделать первый шаг, но я застыла в нерешительности, не уверенная в том, что справлюсь…

Меня тянула назад моя совесть и обязательства, данные Алексу, который был не виноват в том, что в этом странном заснеженном мире я встретила того, кого уже не ‚могла выбросить из своей головы…и души. Нельзя начинать новую жизнь с новой страницы, когда на старой не поставлена жирная точка.

А еще было чувство огромного страха. Не потому что Лютый был такой огромный и необычный, нет…страх того, что я не смогу растопить этот лед, потому что сама была еще той сосулькой.

Я не была похожа на теплую, отзывчивую и милую Мию. Скорее я была, как и Лютый — льдом. Пусть не таким огромным и нерушимым, но ведь и я не привыкла выказывать своих эмоций и уж тем более говорить о них…и тот самый пресловутый «кирпичик» был моей защитой от внешнего мира, как и тонна льда у Лютого. И как мы сможем сосуществовать друг с другом, когда не один из нас не пытался оттаять или согреть кого-то, находясь каждый в своей ледяной скорлупе?…

Да, я знала, что теперь у нас была поддержка Беров и Мии, и это окрыляло и давало капельку уверенности…но всего лишь капельку в этом огромном ледяном океане.

Именно с этими мыслями я выпала в сон как-то неожиданно резко, проснувшись так же неожиданно, когда услышала легкие шаги и сладкий нежный голосок Мии, которая касалась моего лица своими теплыми ладошками, от которых всегда пахло так вкусно ванилью и теплом.

— Злата, — шептала эта ясноглазая кукла, пробуждая меня так осторожно и ласково, как не делали никогда даже родители, — хочешь сегодня пойти с нами на прогулку и посмотреть мир Полярных?…

— „уроки… — сипло пробормотала я, продирая глаза, и видя, что солнце уже встало, а это означало, что я в любом случае проспала.

— Сегодня выходной, — улыбалась девушка задорно, полыхая своими глазищами так возбужденно и радостно, словно предвкушая что-то совершенно необыкновенное, — Северу нужно поискать какие-то зачасти для Нефрита на старой исследовательской станции, и я подумала, может ты захочешь посмотреть вблизи на Ледяной хребет и…..

— Хочу!!

Мия счастливо и мягко рассмеялась, явно не слыша, как заколотилось радостно мое сердце оттого, что я смогу наконец узреть часть истории Лютого своими глазами, а может даже прикоснуться! Возможно, это было полной глупостью, особенно для меня, той, что всегда доверяла только фактам и отбрасывала в сторону эмоции…и вот я дожила до того дня, когда эмоции оказались сильнее моего разума и меня самой.

Этот мужчина просто завораживал меня! Заколдовывал! Даже если не был рядом уже третий день подряд, заставляя постоянно прислушиваться ко всем шагам в коридоре и вздрагивая от каждого хлопка входной двери.

Север сказал учиться быть честной с собой…так вот, говоря на чистоту, я скучала по нему.

Очень. Не проходило и секунды, чтобы в моих мыслях не появлялся его надменный, пронзительный, холодный взгляд, который я так снова хотела ощутить на себе, видя, как он загорается и начинает сверкать. Только его глаза выдавали эмоции, заставляя меня дрожать от восторга, даже если всем своим поведением он показывал, настолько я ему безразлична.

Поспешно слезая с кровати, я бегала по комнате в поисках одежды, торопясь и слыша смех Мии за спиной:

— Мы успеем, не переживай! Я пока соберу завтрак в дорогу, а ты спокойно собирайся и сразу выходи на веранду, мы будем там!..

Только даже после этого я не смогла успокоиться и перестать бегать, судорожно умываясь и тщательно чистя зубы, а потом натягивая на себя комплект термо-белья и теплый, но такой легкий горнолыжный костюм, вылетая в коридор и быстро здороваясь на басистые и раскатистые приветствия уже проснувшихся Беров.

Но как бы я не торопилась, а Мия и Север уже были на улице, что-то весело обсуждая.

Мия была облачена, как и я в костюм и свою любимую ушастую шапку с рюкзаком за спиной, а Север…а Север как всегда был полуобнаженный и до рези в глазах красивый в одних только свободных штанах. Огромный и мощный, и совершенно не замечающий мороза в этот солнечный прекрасный день, разгуливая по снегу и многовековому льду босиком, отчего мои челюсти просто сводило от холода.

— Я готова! — улыбнулась я подруге и ее красавцу-мужу с горящими синими глазами, быстро осматриваясь по сторонам в поисках снегоходов, — А где наш транспорт?…

— Карета подана….

От этого мягкого, колкого голоса, который прозвучал за моей спиной, колени задрожали раньше, чем мозг успел сообразить, и сердце захлебнулось чем-то средним между полной эйфорией и безумной истерией от единственного вразумительного слова, которое билось в учащенном пульсе — ЛЮТЫЙ!

Три дня мучений и тягостных мыслей.

Три дня безумного желания просто увидеть его издалека, от которого сводило зубы.

И вот он стоял передо мной, возвышаясь, словно ледяная глыба — прекрасный, огромный, отрешенный, белокурый, но глядя так пронзительно и сверкающе, словно. СЛОоВНО Тоже с жадностью наслаждался этим моментом, когда наши взгляды встретились в единой точке где-то на уровне его груди, отчего Беру как всегда пришлось склонить свою голову вниз.

Его удивительный морозный аромат тут же окутал мое тело, отчего хотелось блаженно закрыть глаза, и сделать шаг вперед, чтобы обвить руками этот мощный стройный торс с выпирающим грудными мышцами и кубиками пресса, прижавшись к нему всем телом, когда в голове тут же пронеслись образы нашего последнего разговора на кухне, и тот поцелуй, от которого голова кружилась даже спустя столько дней в одиночестве и без него.

Голубые глаза полыхнули, словно в них произошла вспышка и прищурились, когда Лютый склонился сильнее, чуть выгибая светлую бровь, и всматриваясь в мое лицо с явным неприкрытым интересом, словно забыл, что ему нужно казаться холодным и отрешенным от всего и ото всех.

На секунду повисло молчание, от которого казалось просто летели искры, потому что его глаза разгорались и начинали полыхать этим необъяснимым светом все сильнее и сильнее, когда длинные густые ресницы вдруг опустились вниз, потому что горячий взгляд Лютого скользнул по моему лицу, остановившись на губах, которые приоткрылись как-то сами собой, отчего я растерянно моргнула, закусывая нижнюю губу, чтобы привести себя в сознание, хрипло пробормотав:

— …Карета?…

Кончик чувственных губ Лютого дрогнул в усмешке, и он медленно моргнул, возвращая нехотя свой взгляд к моим распахнутым глазам, молча ткнув в свою грудь пальцем.

На мой недоуменный взгляд, Лютый лишь лукаво усмехнулся, чуть выгибая брови, когда послышался за его спиной еще один насмешливый голос:

— Ты не карета, а целый белый лимузин!

Бер недовольно хмыкнул, вставая в пол оборота и показывая, что за его широченной спиной стоял Нефрит. Тот самый цивилизованный и человечный Бер, как рассказывала Мия, который уже много лет жил среди людей и даже работал моделью, а еще неплохо разбирался в современных гаджетах.