Лютый

— Исследование окончено, или, может, проверишь еще что-нибудь? — голос Лютого звучал как всегда насмешливо и лукаво, только в нем появились хриплые нотки, когда мужчина, поерзал по креслу, словно не в силах уместить в нем свои бедра, говоря так двусмысленно и горячо, что я на какое-то время забыла, как нужно моргать.

Он был возбужден. Очень-очень.

И покосившись на его воистину величественную эрекцию, которую не могли спрятать тонкие спортивные брюки, я ошеломленно шарахнулась назад, споткнувшись о кровать и приземлившись как раз на ее край, возмущенно зашипев, и стараясь отвести глаза, которые отводиться никак не хотели:

— Да как вы смеете!

— Как-то смею, — дернул бровью Лютый, хищно усмехнувшись и явно наслаждаясь моей паникой, растерянностью. гхи явным восторгом, потому что ничего более большого и внушительного я не видела даже в непристойных фильмах, черт побери!

— Вы жутко невоспитанный!

— Мне это не мешает.

— Это мешает мне!

— Чем, интересно?

Я тяжело и шумно выдохнула, начиная откровенно закипать, потому что вести нормальную беседу с этим невоспитанным, наглым, жутким. ги чертовски сексуальным мать его, засранцем было просто невозможно!

— Я в вас сейчас чем-нибудь кину! — рыкнула я, разозлившись лишь еще больше, видя его довольную, самонадеянную улыбочку и сладко промурчавшее:

— Не стоит сдерживаться!

Вот ведь гад!!! И ладно, сам напросился!

Словно заведенная, я соскочила с кровати, метнувшись к комоду и запустив в него первым, что попало под руку — расческой.

Ей-богу, я бросала от всей души, метко целясь и недовольно взвизгнув, когда Лютый даже не шелохнулся, просто повернув голову немного в сторону, отчего метательный снаряд со свистом пролетел мимо! Но я не была бы собой, если бы сдалась после первой же попытки! Принявшись кидать в нагло улыбающегося огромного мужчину всем подряд, включая чехол для телефона, оправу для очков, лак для волос…остановившись лишь, когда в руке оказался флакон с духами, сконфуженно покосившись на Лютого и пробормотав:

— Настоящая Франция…

— Я помню, — хмыкнул он, хохотнув, и ловко увернувшись в очередной раз от полетевшего в него шарикового дезодоранта. Лютый даже не менял положения тела в кресле, то лениво и спокойно уворачиваясь, то просто склоняя голову, то двигая свои неимоверно мощным плечом, то ловко ловя большой ладонью то, что могло разбиться и наделать много шума, аккуратно ставя флакончики в рядочек на подоконнике.

Понимая, что снаряды на комоде все-таки закончились, я кинула в Лютого тапочками, стягивая их с ног, начиная уже откровенно беситься, особенно, когда он приглушенно рассмеялся, игриво и лукаво облизывая меня своими полыхающими глазами, которые были уже просто откровенно хищными, а я чувствовала, что в теле не было злости…но было излишне много возбуждения при виде этих глаз, и обаятельной улыбки, которую клыки только украшали.

Поймав и тапочки, Лютый поставил их у края кровати, с явным азартом ожидая, что же я сделаю теперь, когда под моей рукой уже не осталось ничего…

— Не подержите? — пролепетала я сладко, протягивая веселящемуся мужчине обе бутылки и стаканы, чтобы освободить тумбочку.

— Кончено, — издевательски манерно склонил он голову, и, продолжая кусать меня своими глазами, с интересом и весельем наблюдая, как я корячилась вокруг этого деревянного квадрата, пытаясь ее приподнять, сопя и пыхтя от натуги.

— Может помочь?

— Спасибо, я сама, — прохрипела я, в тот момент понимая, что моих силенок будет явно не достаточно, и стискивая зубы, услышав смешок надо собой и сладко-тянучее:

— А пупок не развяжется?..

Шумно и резко выдохнув из себя воздух, чтобы убрать свисающие на лоб прядки волос, я, наконец, разогнулась, упираясь руками в бедра и воинственно глядя в эти лукавые хищные глаза, наблюдая, как мужчина вальяжно наливает себе еще коньяка, и, отсалютовав мне, выпивает его один большим глотком.

— Вы, должно быть, и грузовик поднять сможете, да?

— Никогда не пробовал, — отозвался Лютый, чуть выгибая брови и любезно протягивая мне наполненный коньяком бокал, глядя поверх своими глазами, в которых ледники трещали и трескались, ослепляя своим ярким бирюзовым светом.

Поджав губы, я все-таки взяла бокал, выпив его так же залпом, и понимая кусочком пока еще соображающего сознания, что на этом пора останавливаться, потому, что мысли начинали путаться, тело гореть, а в мозгах было слишком много обжигающе эротических картин с участием этого необыкновенного мужчины, к которому просто невозможно было относиться равнодушно.

Тяжело опускаясь на край кровати снова, потому что ноги начинали предательски подгибаться то ли от действия спиртного, то ли от этого раздевающего взгляда, я сокрушенно пробормотала:

— Полярный медведь, значит?

Лютый просто кивнул в ответ, продолжая смотреть на меня так, что становилось неловко.

— Мия сказала, что вы не оборотень.

— Мия знает, что говорит, — впервые с того момента, как появился в комнате, Лютый кивнул совершенно серьезно и без доли лукавости, отчего в сердце снова что-то кольнуло. Все-таки отношение мужчины к этой миниатюрной девушке было какое-то особенное.

— И кто же вы тогда?

— Мы — Берсерки.

В этот раз глаз уже перестал дергаться, но сердце все-равно дрогнуло и в горле стало сухо:

— Мы?!..

Кажется, это было вполне себе очевидным. Разве не об этой странности я подумала в тот самый первый момент, когда увидела своих огромных учеников?

Опыты, тюрьма, корпус десантников и все прочие догадки оказались в полном нокауте от одной единственной правды — все они были мифическими существами, мужчинами, обращающимися в медведей. Миленькооооооо!

На мой истеричный, нервный и отрывистый приглушенный хохот Лютый даже не обратил внимания, продолжая спокойно и холодно восседать на маленьком для его мощного тела кресле и сверить меня своими глазами, которых не могло быть у нормальных людей.

— Те вы хотите сказать, что все жители этого дома — медведи?

— Не все, только мужчины, — сухо поправил Лютый.

— А остальные женщины знают?…

— Они жены Беров этого города.

— Выходит, что не знала исключительно я? — злобно прищурилась я, чувствуя себя, по крайней мере, обманутой, но видя, как колко и холодно сверкнули горящие голубые глаза, решила, что подуться могу и в следующий раз.

— Тыи не должна была узнать. Спокойно бы отработала свои уроки и так же спокойно бы уехала домой. — даже как-то немного жестко произнес Лютый, сжав свои губы и выглядя, словно ледяная статуя, пока я думала, что вряд ли смогла бы спокойно уехать домой, после знакомства с ним…даже если бы не узнала, кто он такой. Он и все эти большущие мужчины. Как я смогу уехать после всего этого, когда срок моей работы подойдет к концу?…в груди уже сейчас защемило и заныло от осознания того, что мне придется рано или поздно расстаться с этими добрыми, искренними людьми.

— Так почему же тогда сказали?… — тихо проговорила я, догадываясь, что причиной всему стал инцидент с мишками в лесу. С настоящими мишками — мысленно поправила я себя, потому что передо мной сидел тоже мишка. Медведь.

Медведище! Кто бы только мог подумать, что эта мысль так быстро и практически спокойно укорениться в моей голове…спасибо коньяку воистину!..

Лютый не ответил ничего, просканировав меня странным взглядом и молча показав на собственные глаза.

— И? Что это значит? — нахмурилась я, начиная чувствовать странное волнение оттого, как он сейчас смотрел на меня. Не злобно. Не лукаво. Не играючи.

Хищно. Он смотрел так, словно мог кинуться в любую секунду.

— Вы рассказали о себе, потому что я увидела клыки и глаза?

— Я рассказал тебе о нашем роде, потому что выбрал тебя, — хрипло и напряженно проговорил Лютый, недовольно сверкнув глазами, отчего я продрогла от этого колкого взгляда, не в силах справиться со своей дрожью от его слов.

Я выбрал тебя.