Страница 15 из 28
— Настроение у вас препаршивое, - заметил штурман.
— И весьма, - поддержал шкипер.
— Воздержание вообще плохо на нервной системе сказывается, - добавил психолог.
— Пасть закрыли! – рявкнул Айрон. — Без вас… весело!
Военнослужащие уже разошлись, и только офицеры позволяли себе задержаться на чуть более долгий срок, чем личный состав. Внезапно из пищевого блока послышался громкий хохот. Офицеры молча переглянулись, но тут хохот послышался снова и на этот раз среди громового мужского, отчетливо прозвучал заливистый девичий.
Сцепив пальцы, Айрон недовольно произнес:
— Почему-то меня не покидает стойкое ощущение, что вся эта история с браком, это спланированная авийскими спецслужбами диверсионная акция!
— Вы не справедливы к девушке, - едва слышно произнес генерал-лейтенант Донато.
— Не только к ней, - добавил капитан корабля лейтенант Мирд.
Недовольно поморщившись, Айрон обратил все свое внимание на капитана «Гордара»:
— Мирд, я вытащил тебя из притона, - молодой человек попытался ответить, но адмирал умел быть жестоким, - Заткнись! У тебя испытательный срок, Мирд! Справишься – повышение и полноценная должность у тебя, сорвешься – катись отсюда! Нянчиться больше не буду!
— Вы не делаете мою жизнь легкой! – возмутился капитан.
— Наркотики не сделали твою жизнь легкой! – рявкнул адмирал. – А я буду давить до тех пор, пока ты не поймешь – белая дурь – не выход из ситуации! Жизнь жестока, Мирд, и удары наносит болезненные. Упал – поднимись, а не поднимешься, значит… слабак!
Остальные за столом предпочли промолчать. Когда Айрон привел на корабль наркомана на стадии истощения, никто не одобрял действий адмирала. До первого боя. В том, что Мирд – гений, тогда убедились все, но уже к вечеру лейтенант снова был под кайфом. И тогда Айрон взялся за него в своей жестокой манере, доводя и поддерживая, ставя в невыносимые условия и вместе с тем постоянно контролируя.
История, о том, как взбешенный адмирал разнес наркоприют на Геторе, вытаскивая своего капитана, стала легендой, предающейся из уст в уста. В результате во время последней военной акции лейтенант «не употреблял», да и выглядел уже лучше, но следствием зависимости стала постоянная депрессия, отступающая лишь во время боя. И вот тогда Мирд оживал, становился тем тридцатилетним молодым человеком, которым и должен был бы быть. Но в остальное время…
Тягостную атмосферу за столом разорвал очередной взрыв хохота из пищевого блока, и вот тогда Вейнер не выдержал.
— Убью! – взревел адмирал и покинув офицеров, метнулся в соседнее помещение.
Райве заливисто хохотала над очередной шуткой рядового Сиппа. За это недолгое хмельное время она, наконец, познакомилась со всеми.
Сержант Геллер, напоминающий доброго Духа Гор, который по преданиям разносил всем подарки, был таким же толстым, подвижным и рыжеволосым. Второй сержант Бувье удивительно походил на степняков с Торгера – высокий, жилистый, темноволосый и глаза узкие. Двенадцать рядовых, в обязанности которых входили функции поварят, то есть подай, поднеси, нарежь, вымой, удивительно походили друг на друга – одинаковый рост и вес, одинаково стриженные головы и крупные зубы, сверкающие в широких добродушных улыбках, разные только имена и глаза.
Больше всех Райве понравился рядовой Сиппа, который, словно оправдывая имя, сыпал шутками и веселыми историями.
— В общем, служили мы тогда в Арейской армаде, - что за армада, Райве понятия не имела, но лица у окружающих стали суровые, - так вот, на скалистой планетке Тарра адмирал Саер увидел яйца… Ну там же птицы в основном гнездятся…
— Да-да, — с энтузиазмом поддержала Райве, — Ахо Лаберитус, подвид ящерообразные. Они откладывают яйца в течение всего года, но птенцы вылупляются только под воздействием высоких температур, в стадии максимально приближенной к выживании, то есть это ящеры, перья появляются на третий год жизни…
Райве замолчала под удивленными взглядами, в конце концов, на вопрос решился только Гелер:
— А ты… знаешь-то откуда?
— Да, - девушка заметно смутилась, - слышала… как-то…
Рядовой Сиппа продолжил:
— Так все верно, но… мы-то не знали! И вот притащили нам эти яйца в контейнерах, мы воду закипятили, да и… сыпанули их туда…
— Идиоты… – сползая со скамьи, простонала Райве.
Девушка хохотала так, что невольно заулыбались остальные, особенно когда она таки чуть не сползла под стол, и Гелеру пришлось вытаскивать обессилившую от смеха авийянку, он же и спросил:
— Фенияр, ты чего?
— Ящеры… – девушка хохотала так, что снова уткнулась в плечо сержанту, рыдая на этот раз от хохота, - они… ха-ха… яйца… о, мой живот… а оттуда ящеры! А много засыпать успели?
– Два контейнера, — улыбаясь и откровенно любуясь Райве, ответил рядовой.
Очередной приступ хохота, и сквозь всхлипы:
— Долго на столах сидели?
И вот тогда рядовой Сипп поведал всю историю, под уже переходящий в бессильные стоны смех Райве:
— В общем, чан кипит, автомат высыпает первый контейнер в подсоленную воду, потом второй и тут… Сначала слышался хруст… странный такой, как будто яйца разбивают…
— Ой, не могу, - стонала Райве.
— И тут… из чана полезли маленькие синенькие крокодильчики…
— Аквамариновые, - обнимая сержанта за шею, выдала обессилевшая от хохота девушка, — и явно очень голодные!
— Они полезли волной, опрокинули чан и набросились на нас… пришлось включать систему экстренного вызова помощи и лезть на столы, пока крокодильчики подпрыгивали и пытались сожрать.
— Они на движение реагируют… а если еще и запах крови… – уже шептала Райве.
— На это и сманили, - подтвердил рядовой, - у нас для обеда размораживалось мясо, здоровенная такая туша тарбера. В общем, монстры унюхали, и начали подпрыгивать как полоумные. Ну, тогда кок Файвер приказал цеплять тушу и вести монстров в морозильную камеру…
— Жестокие, - протянула Райве.
— Жестоко было потом, - понизив голос продолжил рядовой. – В общем, монстры замерзли, а кок Файвер он жестокий ублюдок был, почитал юмор, понятный в основном только ему, и в общем… злой он был на адмирала Саера.
— И? – заинтересовалась девушка, - Только не говори, что он приготовил этих ящерок… у них же мясо вонючее.
— Жутко вонючее, поддержал парень. – Когда взбешенный кок сам в мясорубку трупы опускал, вонь стояла такая, что мы блевать по очереди бегали!
— Фуууууу…
— Ага, а после этого сам сделал фарш и взялся за котлеты!
— Меня тошнит, — понуро призналась Райве. – Котлеты лично для… адмирала были?
— А то, - подтвердил Сипп, - и пока взбешенный кок, выговаривая такие ругательства, что уши в трубочку сворачивались, жарил котлеты для адмирала, мы все спешно обед готовили и последствия атаки инопланетных существ ликвидировали. А дальше классика: обед, адмирал после похмелья, чтоб его… припечатало, но и кок Файвер, с подносом в руках, весь такой зеленый, но решительный.
— Представляю, сколько там было специй, это первое… и их мясо ядовитое, это второе, - прошептала авийянка.
— Молчать, я рассказываю, - рядовой усмехнулся. – Мы все подглядывали, естественно, все щели были задействованы. Столовая у Саера не то, что у Айрона, она у него была отдельная, только для своих, и кругом белые ковры… В общем, чистоплюй хренов. И вот этот урод берет первую котлету, жует такой весь сосредоточенный…
— Мне плохо, - простонала Райве.
— Первую с похмелья не распробовал, берет вторую… третью… запивает, смакует… и… впервые видел, чтобы рвота шла фонтаном! И на ковер, на офицеров, на стол… Да он облевался как… при Райве говорить не буду, как кто… А кок Файвер он мужик крутой, посмотрел на это дело, отойдя на пару шагов и участливо интересуется: «Сэр, как вам Таррские яйца?».
Грянул хохот! Повара ржали так, что затряслась посуда на столе, Райве, хмельная и веселая, хохотала громче всех, уронив голову на сложенные на столе руки, и постанывая из-за разболевшегося от смеха живота.