Страница 1 из 6
Елена Арсеньева
Последний чогграм
На обложке использован фрагмент картины Юлия Клевера «Девственный лес».
Посвящается Полине
Вертолет все же сел, а не упал, хотя это казалось чудом. Вершины деревьев, которые с высоты напоминали сплошное колючее одеяло, укутавшее сопки, вдруг неохотно, сердито треща, расступились, открыв небольшую полянку на самой вершине. Долго еще с лиственниц сыпались мягкие зеленые лапки, трепетали сломанные ветки, а в долину катились камни, дробным перестуком заглушая недовольный гул потревоженной земли. Не скоро все стихло.
Вертолет был единственным видом транспорта здесь, на севере. Далеко на юге острова остались большие города, в которых было все, что нужно людям: школы, библиотеки, магазины, заводы, автомобили, уютные дома. А в этих местах поселки были разбросаны столь редко, что пересчитать их хватило бы пальцев одной руки. Люди всегда селились на побережье, поближе к терпким студеным ветрам и тугим зеленым волнам. С давних пор те волны щедро давали рыбу; ее отвозили в города, переправляли даже через пролив, на материк. Но еще и потому жались поселки к воде, что люди предпочитали шум волн тишине тайги. Было что-то затаившееся, угрожающее, опасное в той тишине…
Пассажиры вертолета ощутили эту тишину сразу. Их испуганные голоса гасли, словно слабые огоньки в буран, не в силах пробить плотное молчание сопок и темноту деревьев. Чудилось, будто отовсюду смотрят внимательные, недобрые глаза. Конечно, это просто казалось, потому что никакой зверь не осмелился бы подойти: отпугивали человеческие голоса, да и вертолет распространял вокруг отвратительный для звериного нюха запах металла и горючего.
Пилот сразу сообщил о вынужденной посадке, и с ближнего аэродрома обещали быстро прислать помощь. И все-таки люди были встревожены так, словно им предстояло пешком, долго и трудно, пробираться сквозь тайгу неизвестно куда.
Основания для тревоги были. Один из пассажиров исчез. Как? Никто не успел этого понять, даже Алексей Петрович Зиновьев, бывший капитан сейнера[1].
Когда вертолет начало трясти и подбрасывать, Алексей Петрович потерял сознание, а открыв глаза, увидел, что люди уже пытаются выбраться из вертолета.
Место рядом с Зиновьевым было пусто. Человек, который здесь сидел, двенадцатилетний внук Зиновьева Володя, исчез.
Да, предчувствие страшной потери не обмануло старого капитана…
Голоса в тайге
Это было непостижимо! Только что Володя сидел в тесном вертолете, приткнувшись окаменелым плечом к такому же напряженному плечу деда, каждую секунду ожидая удара о землю. Вдруг ему показалось, будто стены кабины странно выгибаются и искривляются, словно они стали мягкими, и неведомая сила начала тянуть их в разные стороны. Все краски померкли, ощущение безнадежности навалилось на него, как тяжкий, неподъемный груз. «Сейчас вертолет развалится, и мы все погибнем!» – в ужасе подумал Володя – и вот через миг, менее краткий, чем движение моргнувших век, он ощутил, что стоит, а вокруг…
С ветвей корявых берез спускались длинные тонкие растения. Они крепко обвивали и березы, и кустарник, и даже траву. На еловых лапах висели бороды мха, похожего на мочалку-рогожку. Некоторые деревья казались седыми. Приглядевшись, Володя увидел, что они оплетены паутиной, которая свешивалась с веток и медленно колыхалась на ветру.
Володю передернулся. «Хорошо, хоть пауков не видно», – мелькнуло в голове. Впрочем, и без пауков было страшновато. Паутина напоминала то седые пряди волос, то длинные бестелесные руки призраков, которые тянулись к нему.
Паутина совсем загубила неизвестное дерево. Листьев на нем и в помине не осталось – торчали острые, как ножи, голые сучья.
Опасная штука – такие вот сучья!
На всякий случай Володя попятился под защиту густо-зеленой молодой пихты[2], и та положила ему на плечо мягкую зеленую лапу.
В первое мгновение это прикосновение показалось дружеским и ободряющим, но тут же он ощутил, как колючие иглы начинают медленно впиваться в тело. Казалось, пихта пока пробует, но вот-вот вонзит их во всю силу!
Володя отпрянул от пихты и встал посреди полянки.
Немедленно что-то оплело его ступни и поползло к коленям, стреноживая его, словно строптивого коня.
Змея?!
Володя поперхнулся криком ужаса. Нет, не змея – просто тонкая гибкая травинка. Но какая-то уж больно шустрая…
«Где я?! – подумал Володя, пытаясь не поддаваться панике. – И где вообще вертолет?»
Поднял голову. В вышине, над вершинами деревьев, поблескивал тоненький, еще бледный серебристый месяц. Значит, уже вечер. Совсем скоро они должны были сесть в Прибрежном. Там ждет бабушка… Что случилось все-таки? Где же дед? Как узнать?
Володя рассеянно обшарил карманы джинсов, хотя отлично знал, что мобильника там быть не может. Телефон остался в куртке, а куртка осталась в вертолете…
То есть у него нет никакого средства для связи с людьми. Разве что только их найти. Пойти и найти… Но куда пойти-то? Где искать?!
А вдруг все погибли?
Володя с трудом подавил всхлипывание. Он совершенно не представлял, что делать…
Сумерки наступали со всех сторон. Они прокрадывались из-за елей и заливали лес зеленовато-прозрачным перламутровым полумраком. Тайгой завладела тишина. Казалось, даже если сейчас разразится буря, она не в силах будет нарушить эту дремоту: только перетасует в небе облака, прошумит по вершинам деревьев, а здесь, внизу, не колыхнется ни одна веточка, ни одна травинка. И вдруг…
– Кто ты? – спросил чей-то голос. Казалось, он исходит из ветвей, корней, листьев притихшей тайги.
Володя от неожиданности вскинулся, но тут же сжался в страхе. Будто мягкая прохладная лапа провела по его разгоряченной спине. Холодом обвеяло шею. Казалось, всю тайгу наполняет вкрадчивый, протяжный шепот.
Вдруг так и понесло, понесло студеным ветром сквозь листья и траву, причем Володе почему-то показалось, что кто-то стоит сзади и дует ему в спину!
Резко обернулся – и зажмурился: так ударило студеным вихрем по глазам! Показалось, или за деревьями мелькнула человеческая фигура? Кто-то худой, маленький, в черной одежде…
Показалось? Нет?
Ветер стих так же внезапно, как начался.
Стало тихо, только откуда-то издалека доносился шелест травы, треск подлеска. Какой-то зверь проламывался? Или кто-то убегал?..
– Кто ты? – снова зазвучал медленный голос.
Володя не смог бы ничего сказать, даже если бы попытался. И тут он услышал неподалеку жалобный плач. Словно крошечный щенок или котенок звал мать. Этот звук надрывал сердце!
Володя приподнялся, прислушался. Но прямо перед его лицом расступились папоротники, и возник смутный женский силуэт.
Это ее видел Володя за деревьями, когда дул студеный ветер? Нет, она появилась с другой стороны… Или их здесь много, этих людей? Может быть, кто-то видел вертолет? Знает, как к нему выйти? Надо спросить.
Но он не успел.
– Спасайся! – проговорила женщина, и Володя узнал тот же медленный голос, что звучал прежде. – Спасайся! Это чогграм! Беги за мной!
– Почему? – спросил Володя, которому было стыдно своего страха, стыдно, что этот страх видит какая-то неизвестная женщина. Хотя, наверное, будет страшно, если ты вдруг оказался в таежной глуши и там творится невесть что!
Незнакомая женщина наклонилась к нему, и Володя увидел, что она очень старая, даже старше, чем его бабушка. И она тихо забормотала, словно произносила заклинание, мрачно глядя в его глаза своими узкими, длинными глазами:
– Если в таежной глуши раздастся свирепый рев тигра, вой голодного волка или тяжелая поступь медведя, пусть готовит охотник оружие, укрепляет дух свой и вострит глаз, потому что его жизнь и слава охотничья сейчас в его руках, во власти его смелого сердца.
1
Сейнер – небольшое рыболовецкое судно.
2
Пихта – дерево, похожее на ель, ее много на Дальнем Востоке и в Сибири. Места, сплошь заросшие пихтой, называются «пихтач».